Михаил Серегин - На гребне войны Страница 56

– Папа у меня еще чернее, – Мумба улыбнулся ослепительной улыбкой.

– Хочешь присоединиться, красавица? – Дудка показал на стол.

– У меня нет фишек, – Настя развела руками.

– Давай, садись, – подтолкнул ее Палермо, – яза тебя поставлю.

Крупье, ловко орудуя специальной лопаточкой, сдала карты, когда Палермо с Настей устроились за столом. Палермо поставил по две фишки за себя и за свою новую подружку. Краем глаза Палермо заметил, что Череватенко отвалил от рулеточного стола и снова направился в бар с пустым стаканом.

– Червь опять проиграл, – шепнул он своим соседям, – еще один подход – ион взбесится.

– Может, выиграет, – предположил Дудка, глядя в карты.

– Я играю для того, чтобы получить удовольствие, – Палермо тоже посмотрел карты и попытался заглянуть в карты к Насте, но она прикрыла их рукой, – аты?

– Хорошо, когда выигрываешь. – Настя покосилась на него, потом на свои карты. – У меня две пары.

– Неплохо. Посмотрим, что у крупье.

У девушки оказалась только пара. У Мумбы и Дудки игры не было, и они бросили карты и направились к бару, откуда только что отошел Череватенко с новой порцией водки.

– Ну как, Степан Ильич? – Дудка потрепал себя за ухо, в мочку которого была вставлена серьга.

– Я бы пустил их всех на корм кашалоту, – пробурчал боцман, – все время выпадает черное.

– На красное ставили только большевики, – заметил Дудка, – так что советую сменить цвет.

– Нет, – прорычал Череватенко, – теперь уже поздно.

Он снова приблизился к столу и выложил последние фишки, которые взял при входе. Заказав в баре новую порцию рома с кока-колой, Мумба решил заняться блондинкой, которая строила ему глазки.

– У тебя чего сегодня, только черное? – услышал он возмущенный голос боцмана.

Тот оперся руками на стол и угрожающе смотрел на крупье. Мумба понял, что боцман снова проиграл, и вернулся, чтобы отвлечь его, так как в его сторону начинали поглядывать охранники.

– Пошли выпьем, Степан Ильич, – Мумба схватил Череватенко за локоть и потащил к бару, – сегодня просто не твой день.

– Что значит не мой день?! – продолжал неистовствовать боцман. – Гребаный стол! Пусть меня разорвет в клочья, если я еще раз подойду к нему!

– Вот и правильно, – продолжал уговаривать его Мумба, – сейчас мы выпьем и отправимся дальше.

Куда они отправятся, Мумба не уточнял. Он заказал расстроенному Череватенко еще водки, которую тот одним махом выпил.

– Что, опять продулся? – с добродушной усмешкой посмотрел на него Дудник.

Этим он только раззадорил боцмана.

– Разнесу этот бордель к чертовой бабушке, – снова заорал Череватенко, грохнув пустой стакан об пол.

Хрустальный стакан разлетелся на мелкие кусочки, а Череватенко с вызовом взглянул на бармена.

– Он сам упал, – нагло заявил боцман.

– Вы должны заплатить, – бармен оставил других клиентов и замер напротив Череватенко.

– Может, ты меня заставишь? – ухмыльнулся боцман.

– Да ладно тебе, – Мумба похлопал Череватенко по плечу. – Я заплачу, – повернулся он к бармену и достал из кармана деньги.

– Только попробуй, – зыркнул на него Степан Ильич, – будешь у меня неделю «машу» таскать.

– Ладно, кончай дурить. – Мумба все-таки сунул бармену помятую купюру незаметно от боцмана.

– Кто дурит?! – Боцман вскочил с банкетки и схватил Мумбу за отвороты рубахи. – Они здесь все сговорились. Аты с ними заодно?

– Остынь, Червь, – вмешался Дудка, видя, что боцман распалился не на шутку, – он-то тебе что сделал.

– Пусть не лезет не в свое дело, – Череватенко все-таки разжал свои лапищи и выпустил рубаху Мумбы. – Еще водки, – он хлопнул ладонью по барной стойке.

Не допив водку, Череватенко вдруг повернулся на сто восемьдесят градусов и устремился через весь зал к трапу, ведущему в помещение борделя. Дудник, сказав пару слов Палермо и Мумбе, оставил их в казино, а сам поспешил вслед за боцманом. Когда он поднялся по трапу, то увидел боцмана, препирающегося с охранниками. Те стояли у мозаичной двери и не давали боцману войти, учитывая его состояние.

– Мне нужен мой кэп, – голосил Череватенко, – а с вами я разговаривать не хочу, трепанги трепанированные!

Охранники грозили в ответ и еле сдерживались, чтобы не наподдать ярившемуся боцману.

– Ребята, – миролюбиво начал Дудник – он и сам уже подумывал, не лучше ли действительно вызвать капитана, – мы пройдем… мы ни к кому не имеем претензий.

– Ты не имеешь, – бестолково глянул на Дудника Череватенко, – а я имею. Прочь с дороги, лентяи!

Дудник удерживал боцмана, но тот, ловко увернувшись, толкнул одного из охранников и, прежде чем второй сообразил, что к чему, проник в холл. Тут он остановился в замешательстве, что дало возможность охранникам и Дуднику войти следом. Молодцы бросились к нему и заломили ему руки. Девицы, увидев взбешенного боцмана, испуганно заверещали, а некоторые с ногами забрались на диваны, словно боцман был диким зверем, внезапно выпущенным из клетки. На шум и крики вышла черноволосая помощница Валентины.

– Что такое? – удивленно вскинула она на вновь вошедших свои черные глаза. – Степан Ильич, – узнала она боцмана, и на ее хорошо очерченных губах появилась приветливая, но сдержанная улыбка.

– Зоя, – сиплым голосом обратился к ней боцман, – скажи этим молодчикам, чтоб отпустили меня.

– Зоя, я отвечаю за моего друга, – улыбнулся девушке Дудник. – Мы направляемся к капитану, ведь так?

Дудка подмигнул немного растерявшемуся Череватенко.

– Да, направляемся, сто морских ежей вам в задницу, – недипломатично прогрохотал тот, стараясь вырваться из клешней охранников.

– Думаю, он сейчас занят, – лукаво посмотрела на Дудника Зоя, – вам лучше подождать его внизу.

– Видишь ли, у нас нет времени на ожидание, – пробурчал боцман, – у нас для кэпа важное сообщение. Э, – разочарованно выдохнул он, – вы, бабы, ни хрена в этом не понимаете.

– Я не понимаю, зачем нам оставаться внизу, когда тут полно симпатичных девочек, – весело подхватил Дудник, – а мы за время плавания так соскучились по женской ласке… Подбери-ка нам поискусней…

Зоя подозрительно покосилась на боцмана, который затих и, поняв, что громом и молнией охранников не одолеть, решил положиться на Дудника.

– Отпустите же его, – не выдержал Дудка.

– Только обещайте вести себя тихо и пристойно, – натянуто улыбнулась Зоя.

Боцман и Дудник кивнули с решительным видом. Зоя знала, что боцман неравнодушен к Агды, поэтому волновалась на этот счет – она видела, что Череватенко, мягко говоря, не в себе, а Агды была занята. Зоя опасалась, что подобное стечение обстоятельств может вызвать новую бурю, поэтому на всякий случай решила предупредить:

– Агды освободится через полчаса…

– Она мне не нужна, – высокомерно ответил Череватенко, – мне с ней скучно. Покажи-ка нам что-нибудь посвежее. А этих охламонов отпусти, – кивнул он на вооруженных дубинками парней. – Триста баксов за час, – охранники отпустили его, и он достал из кармана пачку долларов, – но только чтоб я не скучал.

– Если хотите, можете взять двоих, – радушно улыбнулась Зоя.

– Давай, – хохотнул боцман, – только я хочу разделить их с другом.

– Групповушка? – деловито уточнила Зоя.

– Что-то в этом роде, – еще более весело рассмеялся боцман.

Он был доволен, что избавился от цепких объятий охранников. Те вышли за дверь.

– Тогда еще сто, – смиренно улыбнулась Зоя.

– Ну и обдираловка! – негодующе воскликнул боцман. – Мы ж в прежнем составе – два на два?

– У нас все строго регламентировано, – с непроницаемо-серьезным лицом ответила Зоя.

– Ладно, нехай! – махнул рукой Череватенко.

Он отсчитал деньги и протянул их Зое. Та кокетливым движением опустила их за корсаж. Дудник похотливо облизнулся.

– Только не разочаруй нас, – ущипнул Зою за задницу боцман.

Она несильно ударила его по руке и повела гостей знакомиться с девушками. Дудник с боцманом выбрали смуглую брюнетку и белокожую блондинку. Череватенко с фамильярной нежностью похлопал обеих по ягодицам, пощекотал в прочих интимных местах, ощупал ноги. Оставшись довольным (причем процедура предварительной проверки проходила в сугубо серьезной обстановке, и принявшиеся было хихикать и подзуживать клиентов девушки вскоре замолчали, повинуясь цыкнувшему на них Череватенко), боцман и Дудник в обнимку с девицами направились в знакомый коридор.

Дойдя до третьей двери, они вошли в каюту, отпертую предупредительной Зоей. Та удалилась, как только поняла, что квартет занялся делом.

Девиц упрашивать не приходилось. Они стали стаскивать с пиратов одежду. Дудник хохотал, боцман же стал вдруг мрачен и неприступен. Он отшвырнул прилипшую к нему блондинку и, прежде чем Дудник успел преградить ему дорогу, вырвался в коридор.

Череватенко быстро и мягко – несмотря на хороший градус – подбежал к «чуму» Агды и принялся тарабанить. Из-за двери он услышал томное постанывание, а вслед за тем – недовольный возглас Луганова-младшего: