Вячеслав Денисов - Убийство с отягчающими Страница 58

– Вы хотите сказать, что Андрея Николаевича убил… Гаенко?

Советник разочарованно чмокнул языком и беспомощно развел руки в стороны.

– Это была простая задача, генерал.

– Что дальше?

– Дальше, то есть уже после смерти Крыльникова, был выписан чек на предъявителя, и он был положен на счет Игоря Викторовича в питерском филиале «Комбанка».

– Неужели все это правда? – пробормотал генерал.

– Истинная. Кстати, Гаенко у меня. Он сейчас на Большой Дмитровке.

Шульгин поискал что-то взглядом по углам кабинета и допил остывший чай.

– Чудовищно… Я не могу представить, что этот хлипкий человечек смог решиться на убийство второго в московской милиции человека. Громилы из «Олимпа» – это понятно. Гаенко защищался, и у него не было другого выхода. Но спланировать убийство столичного чиновника из правоохранительных органов… Я не могу поверить.

– Вот и я не верил, – задумчиво рассматривая дымящуюся сигарету, сказал советник.

Шульгин опешил.

– Вы же сказали, что это простая задача…

– Да, она не оказалась сложной. Но я разве говорил, что полковника убил управляющий казино? Я этого не говорил.

– И вы знаете, кто убил?

– Конечно, генерал.

Кряжину снова пришлось встать. Наверное, стулья были изготовлены по спецзаказу, чтобы никто тут не задерживался более чем на пять минут. Потому что деревенела спина.

– И не только я знал имя убийцы. Помимо меня такой информацией владел еще капитан Гринев из вашего ведомства. Выйдя из казино вслед за Крыльниковым, он увидел, как некто беседует с полковником. Капитана, который входил в охрану замначальника ГУВД, это не смутило и не встревожило, потому что собеседника полковника он хорошо знал.

По этой же причине Гринев со Стоцким не пошли вслед за Крыльниковым.

И только утром они узнали, что Крыльников убит. Но пояснить мне ничего не смогли, потому что были отправлены за пределы области. У одного начался ежегодный отпуск, у второго вдруг заболела раком мать. Стоцкого я нашел. Но он не назвал имя спутника Крыльникова, а судя по тому, что он, находясь в тюрьме, до сих пор жив, я предполагаю, что собеседника Крыльникова в ночь убийства он не видел. Зато мертв Гринев, из чего я заключаю, что он лицо убийцы разглядел хорошо.

– Что вы хотите этим сказать? – выдавил из себя Шульгин. – Довольно выражаться загадками, советник!..

– Недавно я едва не задержал Гаенко. Он ехал в своем «Вольво», и несколько машин ФСБ вели его по всему городу. Самого управляющего они разглядели хорошо, но вот спутника его описать вразумительно не смогли, как ни старались. Единственное, что они могли мне доложить, это то, что пассажир рядом с Гаенко – майор милиции. Разглядеть майора лучше мешала тонировка стекла…

Кряжин вынул из пачки последнюю сигарету, с сожалением осмотрел фольгу, словно надеясь найти в ней еще одну сигарету, затерявшуюся, и вдруг решительно скомкал упаковку и бросил в урну под столом.

– И вот час назад я оказался в той же ситуации, что и сотрудники ФСБ наружного наблюдения. И сейчас могу с уверенностью сказать: сквозь тонировку автомобильных стекол не видны просветы на погонах. Я думал, за рулем прапорщик с оторвавшейся от погона звездой, а это оказался младший лейтенант.

Вот точно так же майор, которого видели через стекло «Вольво» сотрудники ФСБ, был вовсе не майором, а генерал-майором.

Если быть более точным в выражениях, то – генерал-майором Шульгиным.

– Вам не кажется, советник, что у вас проблемы с головой? – отвалившись на спинку кресла и изумленно глядя в лицо следователя, выдохнул замначальника ГУВД. – Чему вы смеетесь?!

– Я сделал запрос через Федеральную службу финансового мониторинга, – сказал Кряжин, – и получил оттуда ответ. Со счета Гаенко в питерском отделении «Комбанка» как кот слизал три с половиной миллиона долларов. ФСФМ проследила путь денег. Новым их владельцем оказалось закрытое акционерное общество, владельцем которого является ваша жена. Как вы думаете, Шульгин, с чего бы вдруг Гаенко в добровольном порядке переводить такие бабки на счет вашей жены?

– Бред! – вскипел генерал.

– Только не у меня. Я скажу вам, как было дело. Вы не могли жить с сознанием того, что, являясь генералом, вы всего лишь заместитель начальника городской милиции, а Крыльников, полковник, – первый зам. Крыльников вел «Олимп», а вы вели Крыльникова. Но тот ни на минуту не оставался один, везде появляясь только в компании оперативников. Вы улучили момент, когда Крыльников в очередной раз направился в казино за мздой, и даже не предполагали, что одно преступление обернется другим!

Случай был подобран удачно. Полковник постоянно твердил, что у него есть материал, способный взорвать всю финансовую структуру «Олимпа». Убийство полковника при таких обстоятельствах – лучший способ замести следы.

Вы обыскали тело и вдруг нашли бумагу, от которой ваш разум повело в сторону. И мотив служебной зависти у вас перешел в мотив корыстный. Денег нет, но расписка – это тот же вексель. Гаенко отдаст деньги и будет молчать, потому что докажет Кряжин ему убийство двоих отморозков из службы безопасности «Олимпа» или нет – вопрос второй. Главное, что Шульгин, зная, прикроет. Двойное убийство Гаенко купил у вас за три с половиной миллиона долларов. Правильно сделали, что не забрали все. В этом случае Гаенко сдал бы вас гораздо быстрее.

Три миллиона! – это как прогнившая туша буйвола. Как издохшая антилопа, как грачиное гнездо, полное яиц! Стервятники, независимо от чина и ранга, учуют сладкий дух и окажутся у падали все разом. Бедняга Гаенко! Написав расписку Крыльникову, он не понимал, что мгновенно превращается в банкомат для всех страждущих.

Ресников, поняв, как можно вернуть уплаченные покойнику Крыльникову деньги, присылает к Гаенко двоих головорезов. Тут же появляется и генерал Шульгин. Если отбиться от первых надежда есть, то от второго не отбиться наверняка. И он откупается. Безвыходных ситуаций не существует. Пятьсот же тысяч долларов – не такая уж безвыходная ситуация. Хотя и жалко три с половиной миллиона. Но лучше синица в руке, чем утка под кроватью.

Такие дела, Сергей Сергеевич. Вы сами пойдете, или мне позвать кого на помощь?

Помолчав с полминуты, Шульгин облизнул губы и поднял на следователя тяжелый взгляд.

– Не можете жить, не находясь в лучах славы?

– Вы не представляете, что приходится слушать от генерального, когда затягиваются сроки расследований.

Сунув руку в карман, Кряжин вынул и осторожно положил на стол никелированные наручники. Второй рукой он затушил докуренную сигарету.

Эпилог

Через четыре месяца Игорю Викторовичу Гаенко, управляющему казино, будет предъявлено обвинение по фактам причинения смерти, незаконного предпринимательства, легализации денежных средств, приобретенных незаконным путем.

Эмма Петровна Постникова даст показания в отношении Гаенко. До суда она будет находиться под подпиской о невыезде, а за два дня до начала процесса исчезнет и будет объявлена в международный розыск. Говорят, ее видели в Праге.

Артур Олегович Ресников будет находиться в следственном изоляторе «Лефортово», но из-за обострившейся язвенной болезни и по ходатайству адвоката мера пресечения ему будет изменена на подписку о невыезде. На первый процесс по делу об убийстве Крыльникова А.Н. он не явится и вскоре будет арестован Интерполом в Испании и интернирован в Россию. В аэропорту его будет встречать старший следователь по особо важным делам Кряжин Иван Дмитриевич.

В возбуждении уголовного дела в отношении Тузкова К. следователем Кряжиным И.Д. будет отказано за отсутствием в деяниях первого состава преступления. Туз, наконец-то, найдет в архиве данные о своих предках и запьет. Потом успокоится и поступит на службу в казино «Аляска» в качестве крупье. В конце концов, неважно, кто были твои предки. Главное, кто есть ты.

Владислав Павлович Зибарев, хозяин темно-синего пальто и «Мерседеса», после происшествия в «Эсмеральде» перестанет посещать казино. С Кряжиным они однажды встретятся в атлетическом зале. Иван Дмитриевич справится, как развивается его бизнес, но Зибарев, который не будет вызван для дачи свидетельских показаний в суд, сделает вид, что они незнакомы. Кряжин настаивать не станет. Через два месяца Владиславом Павловичем заинтересуется старший следователь по особо важным делам Генпрокуратуры Любомиров С.Л., и Зибарев, увидев в коридоре Кряжина, обратится к нему за помощью. К его великому удивлению, советник сделает вид, что они незнакомы.

Рома Харчиков будет арестован Мытищинским районным судом в феврале 2005 года и впоследствии осужден за вымогательство. Поскольку «Феррари» после последней встречи с Иваном Дмитриевичем он оформит на свою девяностодвухлетнюю бабушку, конфискован автомобиль не будет.

Сразу после задержания Шульгина Игорь Сидельников, капитан Московского уголовного розыска, уйдет в отпуск.