Лев Пучков - Тротиловый эквивалент Страница 59

Разработали частотную сетку — с запасом, раздали всем бойцам. Предупредили, чтобы регулятор громкости поставили на самый минимум.

Совсем уж глубокой ночью тихонько усилили посты и посадили на рубежи обороны бойцов групп быстрого реагирования, чтобы не бегали потом под огнём.

КПП и рубеж со стороны стрельбища усилили гранатомётчиками, а на крышу караульного помещения втащили «АГС 17».

В общем, все были готовы. Оставалось только дождаться гостей...

В начале шестого утра в секторе группы Петрушина (если с юга на север — они первые лежали) началось движение. Где-то на грани видимости обозначились силуэты четырёх машин — без фар, практически без звука, и вскоре пропали.

— Есть, — сообщила рация голосом Серёги.

У Серёги был один из приборов — значит, он зафиксировал появление вражьих маяков. Одно слово, частоту менять не надо...

Через некоторое время движение возобновилось: шестеро «духов» неторопливо прошествовали на полусогнутых через сектора всех засад и с удобством расположились парами на краю «полосы безопасности», с разносом метров в пятьдесят. Двигались ребята так, словно отлично знали местность и бывали тут ранее.

— Взяли, — шепнул Петрушин в рацию.

Одно слово, частоту менять не надо. Чего взяли, всем понятно: каждая группа — ближнюю к ней пару. Мог бы, в принципе, и не говорить...

Интересно, какой у них сигнал к началу операции? А в общем, это неважно.

Часовых на вышках предупредили заранее: при первом выстреле — сразу падайте.

Вышки усилены мешками с песком, убить часового, лежащего на полу, можно только прямым попаданием из гранатомёта...

Едва начало светать, пара на водонапорной башне заметила движение от Мекенской. Какой-то «УАЗ» показался, двигался по полю, как будто объезжал блок перед Чернокозово. Вскоре он зарулил на дорогу и скрылся среди построек села.

— «УАЗ» с поля, от Мекенской, — дисциплинированно доложил командир пары.

Все носители раций вразнобой чертыхнулись и полезли менять частоту. Тоже мне, невидаль — «УАЗ» с поля...

Спустя пару минут этот «УАЗ» возник в Васином секторе (они последние лежали, если с юга на север). Ехал быстро, мерзавец, на повороте скорость не сбросил — занесло его прилично, сейчас вырулит из-за дома и выскочит напрямую перед КПП.

— КПП — «УАЗ», — прошептал Вася в рацию. — Как увидишь — сразу долби.

Переход.

«УАЗ» выскочил из-за поворота и, набирая скорость, помчался к КПП. Двое бойцов с «РПГ 7», присевшие на колено с обеих сторон от бетонного блока, разом нажали на спусковые крючки.

— Ту духхх!!!

Вот так ни хрена себе, съездил мужик за хлебушком! Оглушительный взрыв вынес стёкла у всех строений в радиусе двухсот метров. На месте «УАЗа» распустился огромный чёрный клуб. Часовые на вышках мгновенно рухнули на пол.

— Понеслась! — буркнул Петрушин в рацию.

Пу пу пук!!!

«ВАЛы» нашей троицы и «А 91»[32] бойцов спецназа застенчиво заворковали, выпуская в мир стаи свинцовых шмелей. Через пару секунд снайперские пары «духов» перестали существовать.

Одновременно, словно команду Петрушина услышали и «духи», в восточном секторе началась веселуха. Послышались густые автоматные очереди, приправленные мерным рокотом пулемётов.

Группа Петрушина осмотрела тела «духов». У одного обнаружили прибор, на экране которого мигала красная точка.

— Ну вот — права была Лиза... — Петрушин тотчас запросил по рации:

— Есть что-нибудь?

— Есть прибор, — сообщил Серёга.

— И у меня, — добавил Вася.

— Первый — у нас три прибора, — доложил Петрушин по рации.

— Понял, — ответил Иванов. — Выключите их.

— Понял, — подтвердил команду Петрушин. — Переход?

— Отставить переход, — сказал Иванов. — Чего уж теперь...

— Оба ко мне! — рявкнул Петрушин в рацию. — Приборы погасите...

Спустя минуту все три группы, рассредоточившись веером на юго запад, перебежками двинулись в том направлении, где Петрушин видел силуэты четырёх машин. Впрочем, двигались не совсем в том направлении, по прямой, а сильно забирая по дуге вправо, чтобы зайти с тыла. Когда до условной точки оставалось метров триста, Вася поднял руку. Все замерли. Вася подбежал к Петрушину и сообщил:

— Там балка. Могут встретить.

— Хорошо, — кивнул Петрушин и негромко скомандовал:

— Ложись, хлопцы. По пластунски.

Лиза, Иванов и начальник штаба давно любовались «маяками» на приборе.

Точнее, сдвоенной красной точкой на экране, которая неуклонно продвигалась к центру. Стрельба стала более интенсивной — со стороны старого стрельбища работала вторая огневая группа, судя по звукам, как минимум вдвое превосходящая первую. Стрельба регулярно усугублялась взрывами — «духи» лупили из гранатомётов, хотя рассчитывать на какую-то эффективность на таком расстоянии не приходилось. Наши тоже не скучали: отвечали из всех стволов, с крыши караульного помещения работал «АТС». В общем, было нескучно.

Получив сообщение от Петрушина, Иванов вышел на связь с лётчиками:

— Байкал один, я Первый, как получаешь?

— На пятёрочку! Можно?

— У тебя сейчас сколько источников?

— Два.

— А было до этого?

— Пять.

— Хорошо. Байкал два?

— Слышу, готов. Можно?

— Можно, ребята. Сделайте им больно...

...Спустя пару минут отделение Петрушина подползло к краю балки. На дне балки стояли четыре внедорожника с работающими двигателями. На противоположном склоне, задницами к нашим хлопцам, лежали восемь мужиков с пулемётами. Они слушали суматоху боя и пристально смотрели в сторону корпусов СИЗО. Как будто кого-то поджидали и пребывали в готовности прикрыть огнём из пулемётов.

— Спасибо, господи, — едва слышно прошептал Вася и широко перекрестился. — Вот легли... Спасибо!

— Считайте справа налево, — скомандовал Петрушин по цепи. — Взяли по одному... Понеслась!

«ВАЛы» и «А 91» уже с привычной слаженностью выдали очередную порцию свинца. Мужики на склоне ткнулись головами в землю и затихли. И немудрено — дистанция чуть более сорока, сзади, внезапно...

— Первый, мы закончили, — буднично доложил Петрушин в рацию. — Сижу, жду. Вдруг Второй там заснул...

Это, конечно же, была шутка. Второй — Глебыч, поспать не дурак, но сейчас ему было не до отдыха.

Глебыч с Костей сидели в камере Сулеймана. Бойцы скучали в коридоре — в камере тесно, да и несколько некомфортно...

Костя следил за маяком на экране прибора.

— Они уже совсем близко, — шёпотом сообщил он Глебычу. — Вот вот...

— Ты чего шепчешь? Стена толстая, не слышно, — Глебыч, лениво созерцавший облепленную тротилом стену, затушил об пол окурок, встал и пошёл из камеры, волоча за собой провод. — Выходи, хватит сидеть.

Костя вышел, отодвинулся подальше от двери и прилип спиной к стене. Чуть дальше, поперёк коридора, лежал на боку металлический стол, за которым присели бойцы, прикрыв головы руками.

Вскоре в стену негромко постучали.

— Не геройствуй, давай — за стол, — скомандовал Глебыч Косте, отодвигаясь вглубь коридора и тоже присаживаясь. — Ну, здравствуйте, ребята...

Глебыч укрылся за столом, замкнул клеммы. Радио у нас нет, всё по простому...

Бу бух!!!

Коридор как будто подпрыгнул — дверной проём камеры мощно плюнул в противоположную стену каменным крошевом и наддал вдогон толстой струёй рыжей взвеси.

— Пошли, — сказал Глебыч, вставая и отряхиваясь.

Пошли. В стене корпуса зияла огромная дыра, через которую наши парни выбрались наружу.

А снаружи было скверно. Повсюду разбросаны обломки кирпичей, кровищи — как в убойном цехе... В невнятных кучах с трудом угадывались человечьи останки. При поверхностном осмотре можно было предположить, что легло тут человек шесть, не меньше. А там — кто его знает... Вон, нога чья-то валяется...

— Ну и кто из них — кто? — обескураженно пробормотал Костя, всматриваясь в жуткие холмики.

— Хорошо, что так, — Глебыч потащил из кармана сигареты — руки его слегка дрожали. — Мне бы не хотелось, чтобы он умирал на моих глазах...

— Первый, мы тоже закончили, — доложил Костя по рации. — Правда, не совсем понятно — кто. Но маяки в центре, оба. Так что...

В этот момент где-то неподалёку раздались мощные взрывы — серия, как будто очередь из гигантского автомата дали. Земля дрогнула, словно при сейсмическом сдвиге, корпуса колыхнулись, как живые, с минарета рухнул кусок облицовки купола.

А спустя минуту стало ясно, что в окружающем мире что-то изменилось...

Например, повсюду стихла стрельба и ставший уже привычным далёкий гул самолётов стал потихоньку пропадать...

— Кажется, артиллеристы могут отдыхать, — пробормотал Глебыч, щурясь в серое небо. — По моему — всё...