Михаил Зайцев - Час бультерьера Страница 6

– К... кто ты? С... ска...жи... кто?..

– Что ж, скажу. Я – Бультерьер, запомнил? Кликуха такая у меня собачья, сечешь?

– Д... да...

– Вот и чудненько, что просек и что запомнил. Твой ноутбук с базой данных на «Никос» и еще кое-что твое, личное, я реквизирую, свой диктофон-плеер заберу, а входную дверь закрывать не стану, лады? Передавай привет врачам «Скорой» от доктора Пилюлькина по кличке Бультерьер, когда и если они приедут. Ежели, конечно, сумеешь и впредь оставаться в сознании, в чем я лично глубоко сомнева... О! Вырубился. Все, как доктор прописал. Пилюлькин. По кличке Бультерьер...

Глава 2

Она – телохранитель

Здание, принадлежавшее концерну «Никос», расположилось на одинаковом расстоянии и от Кольцевой автодороги, и от Садового кольца. Здание некогда принадлежало министерству, которое переехало ближе к кольцу Бульварному накануне президентских выборов 96-го. Улучшив свое положение на схожей с мишенью столичной карте, говоря образно: угодив в престижное яблочко условной мишени, министерские работники расплачивались кто долгими часами в автомобильных пробках, а кто и печальной необходимостью добираться до работы на метро. С точки зрения автовладельца старое министерское здание располагалось в гораздо более удобном месте. Особенно после пуска отдельных участков так называемого «третьего транспортного кольца».

Всякий раз, садясь за руль своего верного механического коня надежной породы «Форд», Зоя мысленно благодарила работодателей из «Никоса» за то, что у них хватило ума облюбовать местечко для штаб-квартиры концерна аккурат между спальными и деловыми районами мегаполиса. Сворачивая где надо во дворы, объезжая чреватые автоосложнениями перекрестки, наращивая, где можно, скорость и сбрасывая ее, где это неизбежно, в общей сложности Зоя тратила на дорогу до службы не более часа в любое время года и суток, в любой день недели.

Сегодня у нее выдался выходной, но пришлось завести мотор «Форда» ровно за час до того времени, когда должно очутиться на служебной автостоянке подле многоэтажной башни с эмблемой «Никоса» вместо крыши. Ровно в 6.00 утра женщина вставила ключ с пластмассовым брелоком в щель замка зажигания, а уже в 6.42 заглушила мотор. Сегодня обычная пунктуальность обошлась боком. Вереница автомашин должна отправиться к крематорию в 7.00, но, конечно, в действительности траурный забег начнется чуть позже, и, значит, как минимум полчаса придется скучать в машине. Можно, разумеется, выйти, подняться в офис и поскучать там, но неохота.

– Неудачно день начинается, – констатировала Зоя, откинулась на спинку сиденья и включила автомагнитолу, запустила CD-диск с записью последнего альбома «Пинк Флойд».

Откровенно говоря, Зоя вовсе не стремилась поучаствовать в символических проводах коллеги Степанцова в пресловутый «последний путь». Говоря строго, Федор Степанцов не являлся ее «коллегой». Пусть и числился Федя в штатном расписании концерна в той же должности, что и Зоя, – «телохранитель», но на деле выполнял всего лишь декоративные функции пугала. Будь ее воля, Зоя сейчас бы спала в мягкой постели, а не дремала в жестком кресле, однако Евгений Владимирович Пушкарев, возглавляющий службу безопасности «Никоса», велел участвовать в проводах всем подчиненным ему сотрудникам, свободным сегодня от несения службы, вот и пришлось Зое приехать, угробить утро ради траурных формальностей.

Зоин «коллега» Федор Степанцов помер исключительно глупо – переборщил со стероидами и загнулся в качалке под многопудовой штангой. Коэффициент интеллекта – IQ – усопшего Феди измерялся в сотых долях, а масса бицепсов с трицепсами тянула на центнеры. В прошлом году Федор Степанцов занял призовое место на чемпионате Москвы и области по бодибилдингу и на другой же день после церемонии награждения приперся в кабинет начальника Пушкарева с категорическим требованием повысить и без того нехилый оклад. Мол, я, призер, получаю меньше какой-то бабы! Доколе, дескать, будет продолжаться эта вопиющая несправедливость! «Какой-то бабой» Степанцов обозвал, разумеется, Зою, ибо других телохранителей женского пола в «Никосе» просто не было.

Мудрый Пушкарев не стал объяснять тупому амбалу, что должен иметь высокооплачиваемый телохранитель помимо выдающегося здоровья и чего он или она должен или должна уметь. Пушкарев не стал говорить, что «какая-то баба» на самом деле уникальный кадр, что ее присутствие рядом с охраняемой VIP-персоной легко шифруется под сопровождение босса симпатичной секретаршей, что Зоя несет реальную службу, а призеры вроде Феди нужны только для антуража, что она стреляет великолепно с обеих рук, а у качка палец не чувствует курка, что... Короче, Евгений Владимирович Пушкарев, вместо того чтобы попусту тратить время, согласился прибавить к зарплате призера требуемую сумму, но только в том случае, если Федя «сделает» эту «бабу» на ринге.

Дуэль между алчным бодибилдером и «какой-то бабой» состоялась в спортзале, оборудованном в подвале здания штаб-квартиры концерна «Никос» при изрядном стечении свободной от охранной деятельности публики. Зое претило участвовать в воспитательном мероприятии, да еще и в качестве главной воспитательницы, но Пушкарев сказал: «Надо. Дабы остальным неповадно было». И она подчинилась.

Умора, как они смотрелись в паре, Зоя Сабурова и Федя Степанцов. Она – хрупкая женщина под метр шестьдесят с красивой фигурой и смазливым личиком, можно сказать, «девушка», еще вполне можно, хоть ей и тридцать с хвостиком. Он – двухметровый громила поперек себя шире, с мордой, которую принято характеризовать расхожей фразой: «Кирпича просит». И действительно кажется, что, кроме как кирпичом, с его морды не собьешь выражение уверенного в своей физической мощи дебила.

«Слон», – думала она.

«Моська», – ухмылялся он.

Так, с ухмылкой на губах, он и полетел. В буквальном смысле – полетел. Из центра ринга за канаты. Замахнулся на Зою, а она, пока он замахивался, шагнула навстречу, и будто волна пробежала по ее хрупкому телу, и ее мягкие ладони, как бы сбрасывая, отпуская эту волну, толкнули его рельефный торс по направлению вперед и немного вверх. И он полетел, словно мячик...

...Зоя родилась недоношенной и, как утверждали доктора, с неизлечимой болезнью крови. Ее мама преподавала физику в вузе, а папа был инженером. Не «работал инженером», не «занимал инженерную должность», а именно был. Как принято говорить в похожих редких случаях: он был инженером от бога.

Вскоре после рождения дочери удрученному ее болезнью отцу предложили отправиться в длительную командировку за рубеж, в дружественный Вьетнам, и он не смог отказаться. Во-первых, ему посулили денег, во-вторых, и это главное, предстояло внедрять во вьетнамскую жизнь его же авторские инженерные разработки. Папа уехал на целый год, младенец Зоя осталась с мамой и бабушкой.

Во Вьетнаме русский специалист неожиданно серьезно занемог. Очень серьезно, речь шла о жизни и смерти. Дипломированные медики пытались ему помочь, но тщетно, и тогда вьетнамские товарищи отвезли слабеющего не по дням, а по часам инженера в деревню близ Ханоя, к местному знахарю.

Знахарь, играючи, поставил на ноги ценного специалиста, а русский через переводчика поведал светилу народной медицины Востока о дочурке с болезнью крови и спросил у светила совета. Светило покачало лысой головой со смешной бороденкой а-ля Хо Ши Мин и заявило: девочка избавится от «дурной крови» в том случае, если ее ежедневно кормить свежими трепангами.

Где в СССР водятся трепанги? Разве что на Дальнем Востоке. Но отец больного ребенка посчитал, что проще продлить контракт с зарубежными нанимателями и вывезти семью во Вьетнам, чем переезжать из Москвы во Владивосток.

Таким образом, совсем-совсем маленькая советская подданная Зоя Сабурова оказалась в братском Вьетнаме. Папа работал не покладая рук, мама сидела с дитем и каждый день ходила на рыбный рынок за дешевыми – по донгу за штуку – трепангами.

И случилось чудо – девочка избавилась от неизлечимой болезни. Однажды доктор из советского посольства взял у малышки очередной анализ крови и ахнул – нормальная кровь нормального ребенка, никаких патологий.

Счастливый отец повез дочь к деревенскому знахарю со смешной бородкой. Папа щедро наградил знахаря, а тот, довольный, пожелал осмотреть девочку и нашел, что у нее «слабое хи».

«Хи» по-вьетнамски – это то же самое, что «ки» по-японски или «ци» по-китайски. Это – «внутренняя жизненная энергия».Знахарь посоветовал научить девочку «тайки-куэн», что в переводе означает «кулак великого предела». И не стоит бояться грубого «кулак» в сочетании с романтическим «великого предела». Да, тайки-куэн – это прежде всего один из видов единоборств, придумали его китайцы, на их языке он называется «тайдзи-цюань». Да, техника тайдзи-тай-шоу, что означает «толкающие руки», является грозным оружием, но упражнения по методикам «великого предела» – это еще и самый короткий, самый эффективный и самый безопасный путь гармонизации жизненных сил.