Сергей Самаров - Бородатая банда Страница 6

На место мы приехали через полтора часа. Миновав по окружности Махачкалу, выбрались на ту же трассу «Кавказ», где «Форд Фокус» остановился.

Я осмотрелся и нашел в стороне от дороги скопление больших камней. Сверился с планшетником, в котором имелась спутниковая карта с возможностью укрупнения изображения вплоть до разложения на квадратики пикселов. Вид сверху показал, что БМП может свободно заехать и встать среди камней, над которыми будет в состоянии вертеть башней и направлять стомиллиметровую пусковую установку, автоматическую тридцатимиллиметровую пушку и спаренный с ней пулемет ПКТ[2] на большой участок дороги. Если какая-то машина и проскочит мимо, то будет уничтожена всего одной короткой очередью автоматической пушки. Легковые автомобили, даже бронированные, не смогут выдержать подобный удар. Это многократно проверено.

Солдат я разделил на две неравные группы – семерых оставил с правой стороны, приказав выкопать окопы для стрельбы лежа, устроиться там и замаскироваться. Троих отправил на противоположную сторону дороги, которую мы контролировать не намеревались, поскольку она вела не из Махачкалы в Дербент, а из Дербента в Махачкалу. Но в случае обострения ситуации бандиты, если им посчастливится на нас нарваться, могут отступить и за дорогу, а там их встретят в своих замаскированных окопах трое опытных бойцов, стреляющих без промаха.

– Второе отделение! – запросил я по связи.

– Я! – отозвался командир отделения сержант Коля Корнелазов.

– Доложите обстановку.

– Прибыли, товарищ Добрыня, на позицию. Начали устраиваться. Копаем окопы…

– БМП куда поставите?

– Тут в восьмидесяти метрах от дороги два дома стоят. Инспектор ДПС пошел договариваться с местными жителями. Если договорится, поставим за забором во дворе. С дороги будет непонятно, что там стоит. Прямо между двух сараев место есть. Сараи в разных дворах, но между ними общий забор, за забором высокие кусты, въехать без разрушений можно только через двор. Над кустами только башня торчать будет. Вот, товарищ Добрыня, инспектор вышел с хозяином. Машет издали, с места, рукой, приглашает. Все, БМП поехала… А мы окопы роем… Маскировочная сетка есть.

– Дорога у вас высокая?

– Чуть больше метра над равниной. В отдельных местах до полутора метров.

– Значит, обзор есть.

– Так точно. Нормальный обзор.

– Как солдат расположил?

– Семеро с нашей стороны, на направлении от Махачкалы, трое на противоположной.

Опытный сержант контрактной службы продублировал мои действия, не спрашивая совета и не зная, как поступил я. Школа-то одна, хотя я в ней – преподаватель, а сержанты – пока еще все-таки ученики, но ученики толковые.

– Нормально. Продолжай устраиваться. Третье отделение!

– Я, товарищ Добрыня! – отозвался старший сержант Лысаков, который командовал третьей группой.

– Докладывай, Леня!

– Все точно так – соотношение семь к трем по обе стороны дороги. Разница только в отсутствии домов. БМП спрятать некуда. Я думал, закопать в землю за ближайшим холмиком, но там, мы посмотрели, земля – на тридцать сантиметров, дальше – сплошные камни. БМП только отвал свой[3] погнет…

– И что решил?

– Посоветовались с ментами, решили отогнать БМП за поворот дороги. Там – заросли кустов. Они с нашей стороны прикроют, а с противоположной и прятаться не от кого. Там дорога из Дербента в Махачкалу идет. Мы же это направление не контролируем…

– Нормально, продолжайте работать, – сдержанно оценил я начало операции, не давая пока никому оценку. – Конец связи…

– Конец связи… – поочередно подтвердили младшие командиры…

Окоп для себя я копал самостоятельно, хотя хорошо знал, что многие офицеры заставляют солдат выполнять эту мозольную работу. Но я копать умею с детства и с земляными работами всегда справляюсь без проблем. Даже если земля каменистая. Тем более копать требовалось не глубоко, окоп следовало делать лежачий. Для маскировки я, опережая всех солдат, добежал до ближайших кустов в недалекой низинке, вырубил несколько палок тальника, которые укрепил над своим окопом дугой, по изгибу палок. Таким образом, мне не требовалось укрываться маскировочной сеткой, как одеялом, и путаться в ней при необходимости выбраться.

Солдаты первого отделения, заметив мои действия, тоже устремились к кустам, желая благоустроить свои окопы так же, как их командир. Благо малые саперные лопатки были у всех, они с превеликим удовольствием заменяли солдатам топоры. Таким образом, уже через десять минут все первое отделение во главе с командиром взвода, со мной то есть, лежало на земле, ощупывая прицелами проезжающие машины.

Два инспектора ГИБДД действовали грамотно. Хотя мне только с опозданием пришла в голову мысль, что нельзя останавливать сразу несколько машин, как это обычно происходит, чтобы бандиты, как уже было вчера в поселке Балтийский, не подстрелили посторонних людей. «Гиббоны» вскоре сообразили и стали останавливать машины только по одной. Видимо, информация о вчерашних происшествиях у инспекторов ДПС имелась, их руководство умело делать нужные выводы и провело необходимый правильный инструктаж.

Машины останавливали, документы проверяли, в двух машинах был даже произведен досмотр багажника, хотя я читал недавно в Интернете, что это противоправные действия и на осмотр требуется отдельный судебный ордер. Никто в инспекторов не стрелял, ни из одного окна проезжавших мимо автомобилей не высовывались ни автоматные, ни пистолетные стволы, не выглядывала черная пасть гранатомета.

Все проходило тихо и мирно, я и мои солдаты начали даже уставать от однообразия.

Это было неприятное ощущение. Я хорошо знаю, что существует некий «закон вредности», согласно которому самые критические действия начинаются в момент наибольшей усталости.

Чтобы снять общее напряжение, я разделил группу на четыре части, объявив об этом по связи. Страховали инспекторов мы теперь парами. Семеро солдат и я. Первая пара отслеживала две машины. Остальные должны были поддерживать наблюдателей огнем только в случае обострения ситуации. Две машины проходили, в дело включалась вторая пара, еще через две машины – третья, потом четвертая, а потом снова работала первая. Так легче переносить усталость однообразия. И есть время отдохнуть. А уж чтобы перестроиться с отдыха на работу – на это любому из моих солдат требуется только доля секунды или одна команда. Оставшиеся трое солдат по другую сторону дороги вообще наблюдения не вели. Они должны были вступить в дело только в случае обострения ситуации.

Ночью, после того как они остановились в Чечне прямо посреди дороги, чтобы залить в бак из канистры солярку, Джабраил обошел машину с фонариком, покачал головой и вытащил телефонную трубку. Кому он звонил, Джахпар не знал, он вообще делал вид, что не знает чеченского языка, и всем своим видом показывал, что не слушает разговор, тем более что Джабраил отошел в сторону и расслышать можно было только отдельные слова.

Джабраил вернулся к машине и безоговорочно приказал:

– Все свое из машины забрать. Машину поджечь. На простреленной машине нас остановят на первом же посту. И сразу расстреляют. Не жалеть железа! – добавил он, видя тоскливый взгляд водителя. – И себя не жалеть…

– Как добираться будем? – спросил Джахпар.

– Выходим дальше пешком. Нам навстречу две машины выслали. Алхазур сам едет. Доедем и мы…

Джахпара слегка задело, что Джабраил даже не посоветовался с ним. А ведь он всегда советовался прежде. А как иначе, если Джахпар прибыл оттуда специально, чтобы поднять таких людей, как Джабраил! Он ведь имама информацией снабжает, и деньги на его счет переводятся только по звонку Джахпара. Мог бы и больше уважения проявлять. Но молодости требовалось самоутверждение властью.

Остатки солярки из канистры вылили на сиденья и на тряпки, которые бросили в двигатель. Конечно, солярка горит хуже бензина. Тем не менее, когда водитель догнал группу, за их спинами уже полыхал огромный костер. Зачем-то водитель согнал ее с дороги. Наверное, рассчитывал, что так сгоревший внедорожник будет больше походить на жертву аварии…

Пешком шли больше часа. Сначала навстречу попалась большегрузная фура, которая проехала мимо, только добавив скорость. Да и кто захочет остановиться в такое беспокойное время, встретив ночью на дороге людей с автоматами. По фуре даже стрелять не стали.

Вдали показались яркие ксеноновые фары двух легковых машин. Эти людей с автоматами не испугались. Остановились. Объемный в животе водитель первой «Ауди А8» открыл дверцу и, пыхтя, вышел из машины.

– Джабраил! – позвал он.

– Я не узнал тебя… Шесть лет не виделись… Ну ты и растолстел… Мне бы так… – Высокий и стройный Джабраил приобнял попутчика за плечи, коснулся бородой гладко выбритой щеки, после этого обернулся к своей группе: – Это за нами. Садимся… Нас отвезут до места.