Алексей Туренко - Джихад одинокого туриста Страница 6

Сверху, со второго этажа, послышалось осторожное:

– Мужики… все кончилось?

– Началось, – пробурчал я.

– Выходить можно?

Из окон высовывались новые головы.

– Что происходит? – с нервными нотками, требовательно. Голос – женский.

– Чечня местная происходит, – пояснил я, стараясь быть кратким. И не обращая внимания на нарастающий галдеж, повернулся к упакованному Мише.

– Собери оружие с трупов. И запасные магазины. Раздай стволы.

– Кому?

– Откуда я знаю? Людям.

– Ты кто, парень? – кажется, это уже было.

– Турист. С соседнего отеля. – Я мотнул головой в сторону своей гОстеницы.

– А вообще?

– Просто торгаш. Манагер.

– Вояка бывший? – В его глазах еще светилась надежда. Я вылил на нее ведро воды.

– Полрожка перед присягой. Срочка – в рембате. Вот такой я вояка.

– Твою мать! – в сердцах высказался дядька. – Что делать-то?!

Из холла раздался женский визг – любопытные наткнулись на убитых.

– Для начала – собрать стволы, пока им не «приделали ноги».

Вторник, 06.35.

В итоге собирать стволы мы пошли вдвоем. Успели вовремя – отдыхающие начали просачивание. Шмон покойников сопровождался взглядами зевак и причитанием впечатлительных. Возбужденные туристы гомонили на нескольких языках. Краем глаза я косил на них – пара идиотов снимала холл на мобильники, вокруг убитых толпились кучки любознательных. В первых рядах впитывали новые впечатления женщины с расширенными, но любопытными глазами. Тянули шеи не попавшие в первые ряды. В глубине коридора кто-то рыдал. Начинался обыденный содом.

– Давай быстрей.

Под дикими взглядами мы обобрали трупы, свалив оружие на облюбованный диван.

– Из персонала кто есть? – поинтересовался я у собравшихся. – Мужики, подходите ближе!

Подходить никто не спешил. На нас поглядывали с опаской. Как на сумасшедших.

– Твою мать! Ты, – обратился я к ближайшему, – жить хочешь?

Мужик молча отодвинулся, увлекая за собой бабу и голенастую девочку-подростка.

Телок.

– А если девку твою сейчас трахнут? С дочкой?

Что-то я не то несу. Народ тупил глазки, избегая встречаться взглядами. Того и гляди – разбегутся. Отодвинув мудака и раздвинув женщин, просочилось четверо.

– Не кипешуй, браток. Не пугай козлика и девок.

Коллектив спаянный и спитый. Цепкие глаза с красноватым отливом белков, кирпичный загар на мятых рожах. Остальные особи мужского пола не спешили сокращать дистанцию. Пусть их. Я махнул четверке рукой:

– Сюда.

Мы разместились между баром и заваленным оружием диваном. Дяди выжидательно рассматривали то диван, ставший оружейным складом, то меня с Мишей.

– Минуту.

Обойдя их, я подтащил поближе беспамятного араба. Все воззрились на лежащее тело, а я, пользуясь паузой, постарался собраться с мыслями.

– Этот парень и еще четверо… ммм… скажем так – лежащих в холле, вломились в отель и застрелили семерых. Отдыхающих, – уточнил я. – У нас в отеле – примерно аналогично. Там убили четверых. Судя по всему, такая хрень – по всему поселку.

Прочие присутствующие, старавшиеся держаться в отдалении, услышав сводку информбюро в моем исполнении, стали подтягиваться ближе. Всеобщий шум стих сам собой.

– На пляже стоит заградотряд из таких же моджахедов. Нескольких шустрых, попытавшихся сделать ноги, уже завалили.

Тишина стала полной.

– В общем, господа отдыхающие, мы вляпались в местную заваруху. Властей не видно и не слышно. Есть стволы и пленный, – я кивнул на лежащего. – Вот этот чел. Оружием предлагаю вооружиться, дядю – допросить. Короче, мужики, если жить хотим – давайте организовываться.

Выслушав спич, народ пару секунд молча переваривал услышанное. Самую быструю реакцию продемонстрировали женщины – пока мужики ворочали мозгами, сразу две тетки закатили истерику. Иностранцы загалдели, требуя перевода и хрен знает чего еще. Прочие заговорили в полный голос, выплескивая эмоции. К сваленному оружию потянулись «левые» руки. Ситуация шла вразнос.

Выстрел в потолок. Всеобщий столбняк.

– Вы четверо – взяли автоматы, – скомандовал я «похмельной команде». Команда молча разобрала оружие.

– Местных привели?!

Из толпы вытолкнули маленькую темноглазую женщину.

– По-русски говоришь?

– Да.

– Сюда. Будешь переводить.

Я вылил на голову пленного первую попавшуюся бутылку. Запахло сивухой.

Лежащий зашевелился и попытался приоткрыть глаза. Сразу же плотно зажмурившись, он зашипел и вялыми руками принялся тереть глаза. Я толкнул зажмуренного ногой.

– Кто ты?

– Переводи! – прошипел я местной.

Та злобно-вопросительно вякнула не по-русски. Пленный односложно пробормотал ответ. Хрен поймешь.

– Его имя Сирхаб, – перевела темноглазая.

– Пусть расскажет, что они делают в поселке.

Тетка протарахтела короткой фразой.

Пленный приподнялся на локте, устраиваясь поудобнее.

– Отдай оружие, – пробормотал он почти без акцента, не открывая глаз.

Солидный дядя, приметный увесистой цепью и здоровой «гайкой» на пальце, громко засопел. Судя по выхлопу, его вчерашний вечер удался. Подкачало утро.

– Сука! У меня тут дочка с женой! – взорвался он. Физиономия быстро принимала бордовый оттенок. Неожиданно проворно для своего возраста и комплекции он пнул лежащего ногой. Град ударов ногами, нечленораздельный мат. Пленный сжался на полу, закрываясь от ударов.

– Стой! – потянул я мужика.

– Тварь, пальцы топырит!!! Убью козла!!!

Судя по сноровке, опыт в разборках у мужика имелся.

– Кто-то едет! – истошный крик с улицы.

– Берите стволы! – заорал я, разворачиваясь.

Подбегая к разбитой витрине, я увидел нежно-салатовый мини-вэн, выворачивающий на площадку. Стрелять я начал прямо на бегу. Вэн клюнул, завизжав тормозами. Меня поддержал другой автомат, и я поспешно грохнулся на пузо, захрустев битым стеклом, – в такой кутерьме несложно получить пулю с любой стороны. Лобовик пошел белыми пятнами, двери машины распахнулись, и из них посыпались люди. Треск очередей, бледные вспышки ответных выстрелов. Машина затряслась от попаданий. Звон стекла, мат, женский визг.

Яростная и бестолковая перестрелка кончилась внезапно. Шипение пробитых шин, удаляющиеся крики с дороги. Пустая машина с открытыми дверцами оседала на ободья. На асфальте, под днищем расплывалась маслянистая лужа, быстро подбираясь к осколкам стекла и сбитым листьям. Уже ученый, я сменил магазин, прежде чем подняться над бортиком.

Глава 5

Вторник. Утро, 06.45.

Как ни странно – трупов не было. Ни у них, ни у нас. Захрустело стекло – Миша. И мужик с «гайкой». Уже с автоматом.

– Саныч, – обойдя фигуру в труселях, он протянул лапу.

– Дима.

– Пойдем договорим, – он кивнул головой на бар. Точно – тертый дядька.

– Эй, Махмуд, – крикнул Саныч, подходя к избитому арабу.

– Он Сирхаб, – напомнил Миша.

– Насрать, – мотнул головой Саныч. – Урод, тебя еще разок отоварить? Или просто ляжку прострелить?

Посеревший араб раскололся до попы. Сбивчивый трехминутный рассказ свелся к двум фразам: ночью захвачены около пятнадцати поселков на побережье. И самое главное – в Санталии шли уличные бои.

Вторник. 06.50.

Заперев гостя в подсобке, мы вернулись в бар. Остаток ракии, которой поливали Сирхаба, прикончили за один «проход».

– И куда нам бечь? – прервал затянувшуюся паузу Михаил.

Саныч вытащил мобильник и, посмотрев на экран, убрал назад:

– Связи нет.

– Интересно, что будет, когда «шуганутые» добегут до начальства? – «зашел» с другого ракурса Миша.

– Ничего хорошего.

– Валим к нам в отель, – гостеприимно отозвался я. – Там, кстати, и пулемет был… полчаса назад.

Саныч оживился:

– Какой?

– Большой, – максимально честно ответил я.

– Охрененно. Короче, давайте сваливать…

Договорить не дали. По зданию прошла вибрация, отозвавшаяся испуганными возгласами. Со стороны фасада на улицу посыпались обломки кирпичей. Вибрация перешла в прерывистый гул. Кирпичи, вперемешку со стеклом, лавиной хлынули на асфальт, подняв серое облако. Пыль шустро вползла в холл, погрузив его в едкий, кашляющий туман. Суматошные тени, крики, отрывистый вой пожарной сигнализации.

Не понимая, что происходит, на ощупь схватив автомат, я побежал в глубь гОстеницы. Ушибив плечо о приоткрытую дверь и едва не протаранив головой стену, я влетел в пустую комнату. Несколько секунд ушло на опознание типового интерьера туалета.

Вибрация прекратилась, возобновившись после короткой паузы. Подскочив к окну, я опустил ручку, открывая вид на собственный отель. На балконах торчали зеваки, пялившиеся на верхние этажи нашего здания. Покрытый известковой пылью, матерясь и кашляя, я перелез через подоконник и спрыгнул в кусты. Опять! Мат, новые царапины. Несколько раскрошенных кирпичей просвистели рядом. Поспешно выдравшись из колючих объятий и отбежав от стены, я задрал голову. Балкон четвертого этажа выстрелил дублем дымных фонтанов, обернувшихся дырами в стене и падающими обломками облицовки. Бум-бум, – глухо донеслось сверху. Новым фонтаном вылетело окно. Кусок стены.