Сергей Алтынов - Последний бой наемника Страница 6

– Зато мне теперь… это проблематично, – отозвался Васнецов.

– Бросьте, Василий Григорьевич. Ведь вы офицер!

– В десанте таких шуточек друг над дружкой не любят.

– Повторяю, у меня не было другого выхода. Зато теперь я верю вам как самому себе.

«Да пошел ты!» – мысленно выругался Васнецов, но вслух ничего не сказал. Некоторое время они сидели молча.

– Ваших людей я… несильно? – спросил наконец Василий.

– Не будут ушами хлопать, – поморщился Родыгин.

Похоже, он и сам был не в восторге от собственной «проверки».

– Местонахождение Даши я вычислил, – первым перешел к делу Васнецов. – Теперь мне нужна подробная схема замка.

Родыгин внимательно выслушал Василия.

– Этой… Глории можно верить? – спросил Родыгин.

– По-моему, да.

– Подробную схему замка достать несложно. Завтра к утру она будет у тебя, – Родыгин позволил себе перейти на «ты».

– Слушай, Родыгин, – в свою очередь, перешел на «ты» Васнецов. – Почему бы тебе…

– Не набрать команду крутых профи и взять штурмом имение Ландскнехта? – перебил Родыгин. – Ну, во-первых, моих людей ты видел, не тот уровень…

Васнецов кивнул. Не только видел, но даже уронил кое-кого.

– А во-вторых… Дашенька должна быть жива и невредима. И ты, Васнецов, единственный человек, на кого я могу полагаться. Где, кстати, научился так лихо драться? Это не похоже ни на боевое самбо, ни на карате… Я имею в виду стойку, ударную технику, скорость.

– Это вовинам. Вьетнамское боевое искусство. Могу рассказать, если интересно.

Еще до отправки в Афганистан только что окончивший Рязанское училище ВДВ лейтенант Васнецов оказался в специальном учебно-тренировочном центре. Туда набирали лишь добровольцев из числа младших офицеров и прапорщиков. И каждый из них, пройдя курс спецподготовки, в обязательном порядке отправлялся в очередную «горячую точку» – Афганистан, Мозамбик, Анголу, Эфиопию. В те годы бойцы ВДВ воевали лишь за пределами родины. В первые же две недели из сорока набранных остались лишь пятнадцать. Но эти пятнадцать натаскивались на совесть, по полной программе. Среди них был и Василий Васнецов. Курс рукопашного боя начался спустя еще неделю. Ждали нового инструктора, и вот наконец он появился.

– Полковник Миенг, сотрудник спецразведки генерального штаба СРВ,[5] – представил нового инструктора зам по боевой. – Окончил академию имени Фрунзе. Обращаться можно товарищ Миенг и на «вы».

Товарищ Миенг был не слишком высокому Васнецову чуть выше плеча, узколицый и для азиата с непривычно крупными, почти европейскими глазами. Фигурка у него была легкая, как у подростка, точно из тонких деревянных реек сложенная и обструганная. У многих бойцов (имеющих неплохие показатели в области бокса и восточных единоборств) новый инструктор вызвал снисходительную усмешку. Однако все это было до первого спарринга. Вот здесь у многих поотвисали челюсти. В боевой схватке маленький деревянный человечек творил чудеса. Он мог сбить массивного противника ударом сразу обеих ног, тут же перевернуться в воздухе и, сделав сальто, оказаться за спиной двух других. Какими-то неуловимыми движениями опрокидывал многокилограммовых мужиков, без размаха, одним тычком отправлял в глубокий нокаут.

На Васнецова Миенг обратил внимание на первой же тренировке. А через некоторое время счел нужным заняться с Василием индивидуально.

– Вы неплохой боксер, Васнецов, хорошо держите удар, – говорил Миенг. – Но ваши ноги… Вы думаете, ноги нужны лишь для того, чтобы маршировать в столовую? Не отвечайте. К тому же драться вы можете только в стойке. А потеряете равновесие? Враг шутя добьет вас.

В отличие от родных инструкторов Миенг никогда не использовал термин «противник». Он предпочитал определение «враг». Васнецова он гонял до седьмого пота, заставляя драться, стоя на коленях, драться лежа, перекатываться в стороны за считаные секунды, крутить сальто. Иногда инструктор скупо рассказывал о себе, но гораздо громче о нем гудело «полевое радио».[6] Спецподразделение, в которое входил Миенг, отличилось и в войне со Штатами, а в 78-м – с Китаем. Сам Миенг известен тем, что голыми руками сумел положить целый американский орудийный расчет, контролирующий подступы к важному объекту. Двенадцать человек. В это трудно поверить, пока не сойдешься с Миенгом в боевой схватке… Может, конечно, «полевое радио» малость преувеличивало.

Такая вот нескучная жизнь получилась у Васнецова в учебном цетре. То приседаешь на одной ноге, то скачешь, как лягушка, на корточках.

– Ноги должны стать вашими вторыми руками, – часто повторял товарищ Миенг.

Учеников своих Миенг не жалел, зато вскоре Васнецов мог стать «взлетающим облаком в потоке ветра» – молниеносно прыгал на плечи противника, ногами сдавливал шею и в доли секунды обездвиживал его. Или мог превратиться в «удава, захватывающего приманку»: такой же молниеносный прыжок, захват шеи голенями – и противник, не успев и пикнуть, падает лицом в землю. Сам же Васнецов одновременно успевает руками послать боевой нож в горло другого врага…

Миенг заставлял разведчиков ходить на руках в столовую и в клуб, но вскоре начальство подобные «тренировки» попросило прекратить. Все-таки учебная база спецразведки – это вам не цирк.

– Ваши ноги становятся вторыми руками, а руки превращаются в острые боевые ножи, – не уставал повторять полковник Миенг.

И действительно, рука Васнецова превращалась в настоящую секиру, разрубая, точно нож масло, два огнеупорных кирпича.

– Ваши руки превращаются в точные, не знающие промаха стрелы!

Как-то раз на спор в вагоне метро Васнецов легонько ударил по вагонному стеклу, оставив аккуратную, круглую, едва заметную дырку без каких-либо трещин вокруг. Ехавшие рядом пассажиры ничего не заметили. Об учениках Миенга стали ходить легенды – дескать, одним движением руки откручивают головы, одним рывком сердце из грудной клетки рвут. Это, конечно же, была болтовня.

Изредка, во время коротких передышек, Миенг рассказывал некие полупритчи-полусказки:

– Муравей незаметно подкрадывается к спящему тигру, незаметно заползает ему в нос, так же незаметно подбирается по внутренним ходам к самому сердцу. Пара-другая укусов – и тигр умирает, так и не успев проснуться. А муравей выбирается обратно и благополучно возвращается в свой муравейник… Чтобы уничтожить одного тигра, достаточно двух-трех грамотных охотников с ружьями. Чтобы уничтожить одного муравья, надо спалить весь лес.

Подразумевалось, что каждый разведчик, даже в одиночку, даже плохо вооруженный, может нанести врагу серьезный урон и при этом благополучно уйти. Миенг учил, что боец, действующий один, без боевой группы, имеет целый ряд выгодных преимуществ. Ничто и никто не сковывает, не демаскирует его. Никто не прикроет, но и не предаст его… Позже в Афганистане, Абхазии, Приднестровье и Чечне Васнецов не раз поминал добрым словом полковника Миенга.

– Да, я не ошибся в тебе. Будешь действовать, как тот муравей, – выслушав Васнецова, произнес Родыгин. – Невидный, неслышный – пройдешь все преграды и…

Договорить Родыгин не успел, его прервал телефонный звонок.

– Да, Алексей Петрович, у нас все в порядке, – произнес он и вдруг изменился в лице. – Я же говорил вам, пятьдесят один плюс Д! Ну как можно этого не запомнить! Ваш год рождения плюс первая буква имени вашей дочери! – Пожалуй, впервые Родыгин позволил себе разговаривать с хозяином в подобном тоне.

– Все в порядке, не обращай внимания. – Положив трубку, Родыгин вновь повернулся к Василию. – На сегодня все – отдыхай!

Уже лежа в постели, Васнецов прокручивал в голове события прошедшего дня. Скучающая красавица Глория, потом эта идиотская проверка, Родыгин… Пятьдесят один плюс Д! Год рождения Алексея Петровича плюс первая буква имени его дочери Даши. Это, без всяких сомнений, некий код. И код очень важный. А как вышел из себя Родыгин, хотя, казалось бы, бывший фээсбэшник умеет держать себя в руках. Значит, дело серьезное.

Перед тем как уснуть, Васнецов положил на ладонь небольшую цветную фотографию. С нее улыбалась хорошенькая русоволосая девушка в очках.

– Спокойной ночи! – улыбнувшись ей в ответ, произнес Василий. – Мы скоро увидимся и пойдем гулять. Вдвоем. Скоро, совсем скоро…

Художественные фильмы про Чечню Васнецов не любил. Режиссеры, как правило, совершенно наплевательски относились к жизненным реалиям, поэтому даже интересный сюжет и хорошая актерская игра не спасали положения. Васнецов не мог видеть, как командир спецназа спокойно разговаривает с экипажем летящего «Ми-8», не перекрикивая при этом грохота двигателя. Недоумение вызывали чистые, точно отполированные, борта боевых машин десанта, в реальной жизни капитально уляпанные грязной обувью бойцов. А чего стоят бесполезные очереди пулеметчика, стреляющего в упор по «наступающей» толпе боевиков! Или маячащие на протяжении иной картины пустые, ни разу не выстрелившие подствольные гранатометы! Ко всему прочему, командиры «наших» выглядели гладко выбритыми, смазливыми красавчиками, а «духи» – тупыми, трусливыми кретинами и садистами… Но особенно раздражали отполированные до зеркального блеска борта боевой техники.