Михаил Нестеров - Тайная тюрьма Страница 6

Машина стояла напротив лавки. Вчера она сияла чистотой, сейчас отталкивала грязью. Это был знаменитый «Хаммер» с усиленным бронированием, огромным дорожным просветом, способный преодолевать крутые подъемы и глубокие броды. Он был незаменим в этих краях.

— Сколько вы просите за автоматы? — прервал молчание Абрамов.

— Полторы тысячи за штуку, — проявил жадность Бабангида.

— До свиданья, — сказал капитан, глядя в его сквалыжные глаза. Американцы скупают автоматы Калашникова не дороже шестидесяти долларов за единицу, имея прямые контракты с «Ижмашем». Здесь «главный апостол марксизма» стоил максимум триста баксов. И он едва не воспроизвел свои мысли вслух.

— Хорошо, полторы за оба ствола.

— Пятьсот. Или идите к чертовой матери, — завелся Абрамов.

Натал продемонстрировал идеально ровные, чуть отдающие желтизной зубы.

— По рукам.

— Нет, не по рукам. Вы отдадите мне половину, когда я верну оружие. Именно на условиях аренды мы договаривались с вашим товарищем, — Абрамов кивнул на Тонге. Тот подтвердил слова клиента глубоким кивком. — Не забывайте, господа, что это вы пытаетесь всучить мне автоматы. Я цивилизованный человек, а не кровожадный дикарь.

Хозяин «Лендровера» Кереку, он же проводник, прибыл в Джордж из соседней деревни лишь под вечер. Познакомившись с командой Абрамова, он предложил выехать за час до рассвета. Места ему хорошо знакомы, он обещает «незабываемое путешествие по ночному тропическому лесу». Ему было слегка за сорок. В первую очередь он изумлял своей прической. Плотная копна свалявшихся волос походила на встревоженный муравейник. Немного настораживали его темные глаза. Обычно они говорят больше, они теплее, насыщеннее светлых глаз. Не сами глаза, но взгляд Кереку из-под припухших век понудил капитана подумать о том, что где-то в глубине есть потайной лючок. Из него так и тянет сквознячком печали. Абрамов отчего-то сравнил его с клоуном: на его лице намалевана широкая улыбка, тогда как глаза подернуты пленкой грусти.

Шестиместный «Лендровер» почти ни в чем не уступал «Хаммеру». Он непринужденно преодолевал продольные подъемы и полуметровые броды, удивляя своей устойчивостью.

Абрамов весь отдался сквозняку в машине. Плотный поток воздуха выгнал из салона всех комаров, освежал лицо и залечивал зудящую кожу.

От проводника ничего нельзя было скрыть. Он, не отрывая взгляд от дороги, сказал на английском:

— В деревне, куда мы едем, нет комаров. Есть мошка, но ее мало, даже не заметите.

— Не верю, — закрыв глаза, ответил Абрамов и повторил чуть тише: — Не верю.

Чем ближе к деревне подъезжал «Лендровер», тем отвратнее становилось на душе капитана. Случайности, мелкие совпадения не давали ему покоя. Тонге словно ждал русского разведчика, ответил на все вопросы, не оставив ни одного белого пятна. Он обозначил свои взгляды на вещи, которые для Абрамова были мертвым рабочим материалом.

Совпадения тревожили и в то же время успокаивали воспаленную голову капитана. Они вылились в полушутливую фразу из какого-то американского фильма: «Мы прохожие. Ходим от одного совпадения к другому».

Неповторимый рассвет прогнал неуютную темноту. Небо залило оранжевыми красками, вспыхнувшими на несколько коротких мгновений на вершине вечнозеленого леса. По глади речушки пробежали огненные всполохи и пропали, будто их и не было. Небо стало ослепительно синим, река Красивая — серо-голубой. Трава и деревья облачились в зеленый дневной наряд.

Полтора десятка американских спецназовцев заняли выгодные места для атаки. Шестеро военных во главе с майором Бабангидой догоняли на джипе «Лендровер» с русскими.

Проснувшиеся джунгли. Спящий поселок. Крадущаяся к реке машина. Руки водителя, ставшие нервными к концу пути.

Четверка русских диверсантов, словно они были единым организмом, на одном чутье определила опасность. Только сейчас для них пошла работа, которой их долго учили. Старший группы повалил Абрамова на пол машины, прикрыв его своим телом. Двое других, обнажив оружие, отстрелялись через окна по закачавшемуся кустарнику. Четвертый, перегнувшись через кресло водителя, распахнул дверь и одним сильным и расчетливым движением выбросил Кереку на землю. Он едва успел занять его место, как ему в голову ударила пуля, вылетевшая из снайперской винтовки.

Джип накрыло плотным огнем из автоматов и винтовок. Двух русских автоматчиков изрешетили пули натовского калибра. Абрамов почувствовал, как резко потяжелело тело Максима, прикрывшего его, а по шее потек ручеек его крови. Капитан высвободил руку и выхватил спутниковую трубку. Он едва ли не вслепую выбрал номер адмирала и горячо выдохнул, услышав ответ «Слушаю»:

— Мы попали в засаду! Мои люди убиты!

Его пальцы нажали две кнопки, и трубка сожгла всю ключевую информацию.

Лица американских «тюленей» были раскрашены в боевые цвета. Двое бритых наголо головорезов выволокли из машины раненого спецназовца и бросили его на траву. Он уже не чувствовал боли, даже когда в его голову дважды ударил армейский ботинок. Он силился что-то сказать, но его остановила пистолетная пуля.

Рядом с ним корчился на земле Абрамов, не в состоянии увернуться от мощных ударов. Два морпеха подняли его, удерживая за руки. Третий нанес ему сокрушительный удар в солнечное сплетение и тотчас рубанул ребром ладони по шее.

5

Подчиненные майора Бабангиды перенесли трупы русских боевиков на обочину ухабистой дороги и стали рядом, взяв автоматы на изготовку. Американцы, экипированные в зеленоватую униформу, освободили джип проводника от рюкзаков и складывали их содержимое на траву.

— Я бы поменялся с ними формой, — сказал рослый американец с лошадиной челюстью, рассматривая в вытянутых руках камуфлированный диверсантский комбинезон. Он вывернул одежду, просмотрел каждый дюйм, но не нашел ничего, что указывало бы на фирму-изготовителя. Одежда была добротной, с тройным швом. Ткань отталкивала воду, но позволяла телу дышать.

— Пожалуй, я заберу себе «кольчугу». — Спецназовец с позывным Астронавт свернул сетчатый жакет-поддевку и сунул его в грудной ранец. — Стираная, но так даже лучше.

Американцы выложили в ряд автоматы Калашникова с приборами для бесшумной стрельбы, бинокли, ночную оптику, фотоаппарат в брызгозащитном исполнении. «Да, — покивал командир группы, — русские подготовились основательно».

Он бросил взгляд на хижину, где двое спецназовцев стерегли капитана Абрамова, и вышел на связь с начальником базы.

— Бриджес, — назвал он себя. — Да, прилично экипированная и вооруженная единица. Пять человек. Нет, не диверсионная, а разведывательная. Потому что у них нет ни грамма взрывчатки. Что? Ах, они могли воспользоваться нашими спецсредствами и взрывчаткой! Интересно было бы на это посмотреть. А может, они в курсе системы «self-destruction»[1] на нашем объекте? Нет, не я, вы шутить изволите. Старший группы жив. Понял. Жду.

Пока что Рэй Бриджес ни словом не обменялся с Абрамовым. Он только хмыкнул в ответ на его уловку: когда русского капитана выводили из машины, тот резко вскинул голову и разбил лицо о стойку задней двери. Наивный, он надеялся выставить травму как физическое воздействие на него. Это единственное, что он мог сделать. Он действовал рефлекторно, значит, его хорошо научили таким приемам, рассуждал Бриджес.

Он выкурил сигарету, настраиваясь на беседу с русским разведчиком. Пока что он не оперировал никакими определениями. И все же задавал себе вопросы: «Кто он, дилетант? По виду стреляный. Но и профи его не назовешь. Как-то безголово он попал в ловушку».

В обязанности Бриджеса не входил «горячий» допрос пленника, но он не мог упустить такого случая. Пока вертолет в пути, он успеет задать капитану много вопросов.

Высокий, крепкого телосложения, одетый в военную форму, он шагнул за порог хижины.

— Меня зовут Рэй Бриджес, — представился он и с минуту изучал Абрамова, лежащего со связанными руками на земляном полу. Американец легко, без видимых усилий поднял капитана и опустил его на кровать. Пододвинув ногой шаткую лавку, он устроился напротив. Изобразив на лице доверительную улыбку, перешел на соответствующий тон: — Вас-то как зовут?

— Алекс, — ответил Абрамов, проводя языком по разбитым губам.

— Что вы делаете здесь, Алекс? Только не говорите, что приехали на сафари.

— Я бизнесмен.

— В какой области?

— Медицина. Меня интересуют яды местных змей. Точнее, токсины. На их основе фармакологические фабрики изготавливают препараты для обезболивания и лечения нервной системы.

— Вы сами часто употребляете такие препараты. Нервы у вас хоть куда. Завидую вам, Алекс. Вы в состоянии купить хотя бы один грамм токсина?

— Я не собираюсь отвечать на финансовые вопросы.

— Ответьте на технический вопрос.