Сергей Самаров - Оплавленный орден Страница 6

Но продолжение было совсем не таким, каким его представлял капитан…

Шамиль командовал тем же звеном, с которым ходил в разведку. Рядом, в доме через дорогу, засело еще одно звено, равное по силам. На их долю второй бронетранспортер. Завгат, как и говорил ему Шамиль, высунул в окно недостроенного дома длинную тубу гранатомета «РПГ-7» с зарядом кумулятивной гранаты. А сам Шамиль вместе с Джабраилом приготовились стрелять из подствольников осколочными гранатами. Подствольниками они оба умели хорошо пользоваться. При прицеливании приклад автомата укладывали поверх плеча, чтобы избежать отдачи, способной свалить с ног. После выстрела из подствольника тоже секунд пять или шесть нужно приходить в себя. Но бронетранспортеры, вернее, десант, сидящий на броне, тоже не сразу в себя придет. Часть сразу осколками с брони снимет, а остальные только успеют подняться после раздавшегося рядом взрыва, еще не понимая, что происходит, как прозвучат автоматные очереди. Три автомата с одной стороны дороги, три автомата с противоположной стороны – этого за глаза хватит, чтобы за десяток секунд уничтожить всех, кто уцелеет после выстрелов из подствольников. Две гранаты – это четыреста осколков, от которых невозможно увернуться. Тем более что два идущих рядом БТРа будут своей броней рикошетить осколками в соседа. Хотя кого-то броня наверняка и прикроет. Но этим пули достанутся. Им негде будет укрыться. Дорога узкая, газон есть, но он еще не засажен кустами и деревьями, закрывающими обзор стрелкам. Весь этот квартал представляет собой новостройки. А вокруг новостроек всегда пустыри. Открытое место. И за горящими бронетранспортерами укрыться будет невозможно. Там такой пожарище вспыхнет, что броня станет сначала красной, потом местами побелеет и только к утру, может быть, начнет чернеть. Рядом никто выстоять не сможет. А те, кто окажутся внутри, сгорят за секунды. Они даже выбраться не успеют. Бронетранспортер – спичечный коробок. И весь боезапас взорвется меньше чем через минуту. Кумулятивная граната умеет с такой техникой расправляться…

Улица, хотя и была только-только застраиваемой, уже имела освещение, которое, впрочем, ночью обычно выключалось, но именно в эту ночь кто-то словно специально забыл отключить подачу электроэнергии. Может, просто автоматика отказала. И освещение позволило увидеть быстрое и стремительное движение мощных и тяжелых бронетранспортеров. Десанту требовалось обладать обезьяньей ловкостью, чтобы удерживаться на броне в поворотах и тогда, когда тяжелые машины подпрыгивали на ухабах. Дорожное полотно в поселке было отвратительным, и легковые машины здесь быстро ездить не могли. Но БТРы себе такую роскошь позволяли. Впрочем, если они даже и не так быстро ехали, все равно при их мощи движение казалось стремительным.

– Не прозевай! – предупредил Шамиль.

– Не прозеваю, – пообещал Завгат.

И уже через пару секунд громогласно ухнул гранатомет. И, сливаясь с ним звуком, ударил второй с противоположной стороны улицы. И следом, почти одновременно, ударили четыре подствольника. Затем заговорили четыре автомата, потом, с опозданием на пару секунд, еще два. Один за другим взорвались боекомплекты внутри бронетранспортеров. Никому покинуть горящие машины не удалось. Только на первой машине откинулся командирский люк и человек успел наполовину высунуться из люка, но тут же свалился внутрь.

Сколько солдат уцелело на втором бронетранспортере, Шамиль не видел. Знал только, что после выстрелов из подствольников с первого БТРа спрыгнули двое, а одного отбросило взрывной волной. Но он быстро встал и перекатился в сторону, в то время как два его товарища были тут же срублены автоматными очередями. Лежащий солдат видел, откуда в них стреляют, и успел в ответ выпустить очередь. И сразу заглох автомат Джабраила. Шамиль краем глаза видел, как Джабраил упал лицом вниз под подоконник, но сам Шамиль этого солдата тут же взял в прицел своего автомата и выпустил в него три точные короткие очереди. Дистанция была такая, что хладнокровный человек, у которого руки с перепугу не ходят ходуном, промахнуться не имеет права. По эту сторону дороги все было окончено. А с другой – автоматная стрельба прекратилась чуть раньше. Видимо, там гранаты из подствольников легли более удачно.

Выждав несколько секунд, Шамиль включил переговорное устройство:

– Агахан, что у тебя?

– Один оставался. Но больше никого нет, – со смехом отозвался Агахан.

Он всегда смеется. Особенно, когда кого-то убивает. Это занятие Агахану всегда кажется чрезвычайно веселым делом.

– Али Бейбарсович! – позвал Шамиль в «переговорку».

– Я здесь, – отозвался амир. – Через пять минут подъеду. Как дела, я уже понял. Всех, слышу, уложили?

– Кто не сгорел, всех уложили. У нас потери.

Шамиль посмотрел в сторону соседнего окна. Наклонился и за лоб приподнял голову Джабраила. Пальцы сразу почувствовали кровь под ладонью. Она пульсировала и сильно текла.

– Кто?

– Джабраил. Пуля прямо в лоб. Один из солдат отстреливался. Только одну очередь и успел дать. И сразу – точно.

– Понял. Отнесите его в «пожарку». Что там с омоновцами?

– За воротами уложили. На бетоне. Надеюсь, уже не замерзнут даже в бронежилетах.

– Пожарные машины забрали?

– Проехали мимо нас еще двадцать минут назад. Все четыре. Алискер Хадисович сам был за рулем первой. С бронетранспортерами должны были встретиться неподалеку от базы. Едут не спеша, чтобы раньше времени не приехать.

– Хорошо. Алискер Хадисович! Как меня слышишь?

Алискер Хадисович не отозвался. В переговорном устройстве слышался только обычный привычный треск. Видимо, «переговорка» у Алискера была выключена.

– Алискер Хадисович уже должен быть на месте, Али Бейбарсович. На месте он от связи отрубится, – глянув на наручные часы, объяснил Шамиль. – Тут езды-то всего ничего. А уже двадцать минут прошло. Точно, на месте…

– Да, наверное, уже там… – согласился Али Бейбарсович. – Пора действовать. Не будем ему мешать. Подождем. Он справится. Мы пока огнем поддержим. Постреляйте еще из подствольников.

– Это мы с удовольствием! – согласился Шамиль и тут же зарядил свой подствольный гранатомет. То же самое, глядя на него, сделал и Завгат.

Но первые выстрелы из подствольников раздались все же с противоположной стороны улицы. Группа Агахана слышала переговоры и успела зарядить оружие раньше. Три выстрела раздались один за другим. Стреляли в соседний недостроенный дом. С небольшим опозданием в тот же дом послали свои гранаты и Шамиль с Завгатом. Их опоздание было простительным. От них до этой стройки было на сорок метров дальше. Требовалось прицелиться…

Алискер Хадисович Чопанов когда-то жил в Ханты-Мансийском национальном округе, служил старшим лейтенантом спецназа внутренних войск, носил «краповый берет» и даже сохранил его до настоящего времени. Хотя постоянно демонстрировать своим товарищам его тоже не стремился, понимая, что эта деталь костюма, хотя и показывает уровень его боевой и общефизической подготовки, тем не менее для собратьев по отряду является тем же, чем красный плащ матадора для быка. Но при случае любил вспомнить свои былые боевые будни, чтобы привести какой-то конкретный пример. В отряде Алискер Хадисович отвечал за боевую подготовку и подчинялся только лично Али Бейбарсовичу, не признавая других авторитетов. И Али Бейбарсович обычно прислушивался к советам Чопанова, признавая за тем способности как раз в той области, которой Алискер Хадисович и занимался. И это сотрудничество всегда давало хорошие результаты. А недовольство некоторых бойцов тем, что к ним приставили бывшего «крапового» в наставники, Али Бейбарсович подавлял собственной властью и авторитетом. Хотя он сам считался человеком мягким, не наказывающим своих людей без справедливой причины, слова Али Бейбарсовича было достаточно, чтобы ропот прекратился. По крайней мере, в открытом виде. А Алискер Хадисович, как помощник, оказался незаменимым. Он, конечно, иной раз издевался над бойцами отряда, заставляя их делать то, что они не хотели делать, считая, что смогут при необходимости с помощью одной силы воли все выполнить. Например, проводя занятия с какой-то отдельной группой, Чопанов ввел обязательные марш-броски. Не длительные, всего-то по пять километров. Но эти пять километров большинству бойцов давались так же, как спортсмену-профессионалу дается марафонская дистанция. Пот из одежды можно было выжимать даже зимой. Но Алискер Хадисович снова гнал бойцов на пробежку, чтобы привести их физические возможности в боевой порядок. За те полгода, что Чопанов пребывал в отряде, многое изменилось. И главное, изменилось отношение к службе. Строгость бывшего старшего лейтенанта переняли и другие, и люди стали ответственнее, к любому, даже самому простому делу стали относиться как к самому главному делу в своей жизни. Так когда-то учили самого Чопанова, и так он учил бойцов отряда Али Бейбарсовича.