Михаил Рогожин - Богатых убивают чаще Страница 6

— Кира?

— Артем с ней развелся три месяца назад.

— Но мне неприлично жить в чужой квартире, — возмутился Евгений. Его действительно пугала мысль стать мишенью для киллера.

— Она твоя. Подготовлю список вещей, которые перевезешь сюда. С остальным делай что хочешь.

Не желая продолжать странный разговор, Евгений заторопился.

— Уже очень поздно. Вам лучше попробовать заснуть. А я поеду домой.

— Охрана тебя никуда не выпустит. Ты себе больше не принадлежишь.

— Вы серьезно?

— Мать, решившая отомстить за сына, готова на все.

Евгений хотел воскликнуть: «Я-то здесь при чем?!» Но воздержался. Покорно опустился на диванчик и дрожащей рукой взялся за кофейную чашку.

Глава 3

Евгений стоял возле роскошного гроба из красного дерева, утопавшего в цветах. На шелковой подушечке монументально возлежала лысая, хорошо загримированная голова Артема с белой повязкой на лбу. "Нижняя губа его была все так же оттопырена. Казалось, покойник выражал презрение ко всему происходящему.

«А ведь где-то здесь рядом находится убийца», — промелькнуло в голове Евгения. От этой мысли ноги стали ватными. Ему снова захотелось бросить все и убежать. Рядом, опираясь на его руку, неподвижно стояла Ариадна Васильевна. Ей уже несколько раз предлагали сесть, но она отказывалась. Сотни глаз были устремлены на Евгения. Слух о том, что он станет преемником, молнией чиркнул по финансовому небосклону Москвы.

Панихида проходила в Доме ученых на Пречистенке. Оказалось, что незадолго до смерти Артему была присуждена степень доктора экономики и звание почетного профессора Московского университета. Поэтому Ариадна Васильевна выбрала именно это место, освященное именами великих ученых России. Под звуки траурной музыки все ждали появления вице-премьера правительства.

Большое неудобство доставляли телевизионщики и журналисты, норовившие брать интервью прямо у гроба. Всех волновал вопрос — кто и за что убил крупнейшего бизнесмена. Те, кто знал на него ответ, пожимали плечами, остальные путались в догадках и многозначительных намеках.

Вообще, если бы не гроб, стоявший в большой гостиной, можно было бы предположить, что в Доме ученых происходит встреча партийных и финансовых элит. Евгению, впервые попавшему на такое представительное сборище, трудно было сохранять траурную физиономию и не глазеть по сторонам. Дамы были в умопомрачительных темных нарядах. Мужчины в основном в смокингах. Все вели себя с достоинством, присущим моменту, но чем дольше тянулось ожидание появления вице-премьера, тем больше нарастал шумок в траурно оформленной гостиной. Многие, отвесив полупоклон в сторону гроба, перемещались на первый этаж к стойке буфета. Там же за стеклянной стеной, отгораживавшей зал ресторана, шла подготовка к поминкам.

— Оставь меня и пойди погуляй. Держись строго. На тебя сейчас накинется толпа народа, — тихо приказала Ариадна Васильевна.

Евгений не мог оторваться от ее локтя. Он смущался того внимания, которое неожиданно вызывал. Так плохой пловец боится отпускать борт шлюпки, глядя на бушующие вокруг волны.

— Иди же, — подтолкнула его мать Артема.

Первым к Евгению подошел высокий спортивного вида мужчина с открытым волевым лицом.

— Геннадий Иванович, — представился он. И не заметив в глазах Евгения никакого почтения, добавил: — Волохов.

— Петелин, Евгений Архипович.

— Да, да, понял. Школьный товарищ Артема… Какое несчастье… мы с ним тоже старинные друзья. Зря он меня не послушал… зря… Банк — это же всего-навсего инструмент… Ах, какое несчастье. Давайте вас представлю некоторым друзьям Артема.

Сопротивляться его властному напору Евгений не стал, тем более в одиночестве чувствовал себя неуютно.

— Начнем с Киры? Вы знакомы?

— Нет. Только слышал.

Они спустились на первый этаж и возле стойки буфета увидели одиноко стоявшую даму с бокалом шампанского. Ее стильное утонченное лицо было овеяно элегической грустью. Огромные продолговатые темные глаза, делавшие ее похожей на Майю Плисецкую, бесстрастно скользили взглядом по лицам людей, подходивших выразить ей соболезнования. Излом тонкой фигуры, черное облегающее платье — все было отмечено неотразимым шармом. Она казалась метафорой упадка и декаданса.

— Кира, мы с тобой. Это — Женя Петелин, друг Артема.

В огромных глазах качнулось удивление.

— Мы учились вместе. За одной партой, — поспешил уточнить Евгений.

— Его убили на ваших глазах? — без особого любопытства поинтересовалась Кира.

— К сожалению.

— Да… — протянул Волохов. — В какой-то мере символично, что именно вы, Евгений, возглавите банк.

На этот раз в загадочной бездне глаз Киры вспыхнули искорки интереса.

— Это еще неизвестно, — стушевался Евгений.

— Известно, — заверил Волохов и обратился к Кире: — Мне нужно господина Петелина еще кое-кому представить.

Кира как бы между прочим бросила:

— Спасибо за случайное знакомство. У вас зажигалки не найдется?

Волохов с готовностью поухаживал за ней и повел Евгения дальше.

— Сколько они были женаты?

— Лет двенадцать… хорошо смотрелись вместе. И разошлись как-то странно. Без скандала и сплетен.

— Красивая женщина.

— О, ты ее не видел лет двадцать назад. Народ на улице глазами ел и думал, что это заезжая кинозвезда. Артем и женился-то на ней, потому что посчитал это высшим шиком.

— Ариадна Васильевна ее недолюбливает.

— Она была уверена, что Артему нужно было что-нибудь попроще.

Евгений вздохнул. Он на своей шкуре испытал, что женщины «попроще» — самые невыносимые. А Волохов уже подвел его к представительному мужчине.

— Познакомьтесь, Иван Карлович. Петелин — преемник нашего любимого Артема.

Мужчина невысокого роста, с аккуратно зачесанными назад волнистыми седыми волосами, взглянул на Евгения темными стеклами очков и протянул беспалую руку.

— Крюгер.

— Евгений Архипович.

— Глядите, за сложное дело беретесь. Будете прислушиваться к советам старой карги Ариадны, никогда не приобретете уважение в финансовых кругах, — и тут же отошел в сторону.

— Кто он? — шепнул Евгений.

— Президент Финансово-промышленной группы. Твой потенциальный союзник.

Как странно было слушать вчерашнему безработному инженеру такие речи! Евгений хотел было вернуться назад к Ариадне Васильевне, но вдруг народ заволновался, пришел в движение и зашумел. По лестнице в траурный зал стремительно поднимался вице-премьер Суховей в окружении членов правительства, помощников и охраны. Евгений впервые видел вице-премьера живьем и оробел от осознания, на какую высоту по воле случая его занесло.

— Можно подойти поближе к гробу, — предложил Волохов и стал энергично пробираться к лестнице.

Евгений последовал за ним. Когда он благополучно добрался до места, отведенного родственникам и близким друзьям, то увидел вставшую почти у изголовья Киру и услышал шепот Ариадны Васильевны:

— Что она себе позволяет?

Вице-премьер дождался, когда перед гробом установят венок от правительства, повернулся лицом к присутствовавшим и нервным голосом произнес небольшую траурную речь. Потом подошел к гробу, поклонился и направился к Ариадне Васильевне.

— Примите мои соболезнования.

— Спасибо, Олег Данилович… Вы были другом Артему. Он вас очень ценил, — проговорила Ариадна Васильевна. И указав на Евгения, добавила: — А вот преемник моего сына. Прошу вас запомнить — Петелин Евгений Архипович.

— Да, да, — кивнул Суховей и протянул руку Евгению.

— Он вам очень пригодится, — с нажимом сказала Ариадна Васильевна.

— Надеюсь, — коротко бросил вице-премьер и, даже не взглянув на Евгения, направился к Кире.

Бывшая супруга Артема с невероятным достоинством выслушала от представителя власти слова утешения и в ответ без всякой лести и подобострастия констатировала:

— Как же вам трудно оставаться просто человеком!

По-мальчишески открытое лицо Суховея на мгновение озарилось дружеской улыбкой. После чего, не задерживаясь у гроба, он направился к выходу.

Ариадна Васильевна сказала кому-то через плечо:

— Готовьтесь к выносу.

Через полчаса вереница черных «Мерседесов» направилась к Ваганьковскому кладбищу.

Евгений и Ариадна Васильевна шли по дорожке кладбища в тесном кольце охраны, которой руководил непосредственно начальник службы безопасности банка Смеян. Процессия чинно прошествовала мимо роскошных могил братьев Квантришвили и углубилась под сень вековых деревьев. Белый снег, пышный и пушистый, уютно утопил черные и серые надгробия в своих отеческих объятиях. От этого кладбище казалось сказочным, здесь не было ничего трагического. Задумчивый покой мягко примирял суетность и скоротечность жизни с вечным движением миров. Сам факт погребения приобретал мистический характер. Даже самые неисправимые атеисты незаметно для себя переходили на шепот. Длинная черная вереница людей двигалась медленно, скорбно и значительно.