Ученик - Герритсен Тесс Страница 6

В зеркале заднего вида отразились лучи фар. Обернувшись, она с облегчением увидела подъехавший полицейский фургон. Она убрала пистолет в сумку.

Молодой широкоплечий мужчина вышел из фургона и направился к ее машине. Когда он нагнулся и заглянул к ней в окно, она заметила блеснувшую у него в ухе золотую серьгу.

– Привет, Риццоли, – поздоровался он.

– Привет, Мик. Спасибо, что приехал.

– Прелестное местечко.

– Это ты еще дом не видел.

В тупике блеснули фары автомобиля: приехал Корсак.

– Все в сборе, – сказала она. – За работу?

Корсак и Мик не были знакомы. Риццоли представила их друг другу и заметила, что Корсак, покосившись на серьгу в ухе криминалиста, не без колебаний пожал руку Мика. Она даже представила себе, какие мысли крутятся в голове у Корсака. Серьга. Накачанный. Не иначе голубой.

Мик начал выгружать оборудование.

– Я захватил новый прибор «Мини-краймскоуп-четыреста». У него дуговая лампа в четыре сотни ватт. В три раза ярче, чем старая трехсотпятидесятка. Мы с таким интенсивным светом еще не работали. Эта штука даже ярче, чем ксеноновая лампа в пятьсот ватт. – Он бросил взгляд на Корсака. – Не поможете мне донести?

Прежде чем Корсак успел ответить, Мик всучил ему алюминиевый чемоданчик, а сам полез в фургон за остальным оборудованием. Корсак так и застыл на месте с выражением крайнего недоумения на лице. Потом все-таки направился к дому.

К тому времени как Риццоли с Миком, нагруженные сумками с инструментом, шнурами и защитными очками, добрались до входной двери, Корсак уже зажег в доме свет. Они надели бахилы и прошли внутрь.

Так же как утром Риццоли, Мик замер в холле, устремив изумленный взгляд под сводчатую крышу.

– Там, наверху, витражи, – сказала Риццоли. – Ты бы видел, как играют они на солнце.

Из гостиной донесся недовольный голос Корсака:

– Мы здесь по делу или как?

Мик метнул на Риццоли взгляд, в котором явственно читалось: «Что за придурок?» – но она лишь пожала плечами. Они прошли в гостиную.

– Вот эта комната, – деловито произнес Корсак. Сейчас на нем была другая рубашка, но и она уже успела пропитаться потом. Он стоял, широко расставив ноги, словно капитан на палубе своего корабля. – А вот участок пола, который нужно будет осмотреть.

Вид крови по-прежнему вызывал содрогание. Пока Мик устанавливал аппаратуру, Риццоли неотрывно смотрела на стену, думая о том, что, сколько бы ни скоблили эти пятна, все равно не удастся окончательно стереть следы зверства: молекулы крови намертво въелись в узорчатый рельеф штукатурки.

Но сегодня они искали не кровь. То, что их интересовало, было гораздо труднее увидеть, вот почему понадобился сверхмощный источник света, который только и мог обнаружить след, невидимый обычному глазу.

Риццоли знала, что свет – это всего лишь электромагнитная энергия, которая движется волнами. Видимый свет, улавливаемый человеческим глазом, представляет собой волны длиной от четырехсот до семисот нанометров. Волны ультрафиолетового диапазона короче, а потому невидимы. Но когда ультрафиолетовый свет падает на природные и искусственные субстанции, он возбуждает электроны и вызывает свечение, называемое флуоресценцией. Ультрафиолетовый свет может выявить органическую жидкость, фрагменты костей, волосы, волокна тканей. Вот почему она попросила доставить сюда «Мини-краймскоуп». В лучах ультрафиолетовой лампы можно обнаружить целый арсенал новых улик.

– У меня практически все готово, – сказал Мик. – Теперь нужно сделать так, чтобы в комнате было максимально темно. – Он посмотрел на Корсака. – Может, начнете гасить лампы в холле, детектив Корсак?

– Постойте. А как же защитные очки? – спросил Корсак. – Ведь ультрафиолет вреден для глаз, разве не так?

– На тех волнах, что я использую, он не так уж и вреден.

– Все равно дайте мне очки.

– Они в том чемоданчике. Достаньте для всех.

– Я выключу свет в холле, – сказала Риццоли и, выйдя из гостиной, принялась щелкать выключателями.

Когда она вернулась, Корсак и Мик по-прежнему стояли в разных углах комнаты, словно боялись подцепить друг от друга какую-нибудь заразу.

– Ну, с чего начнем? – спросил Мик.

– Давай с того угла, где был обнаружен труп, – предложила Риццоли. – А оттуда двинемся уже по всей комнате.

Мик огляделся по сторонам.

– Вон там лежит бежевый ковер. Он обязательно будет флуоресцировать. И тот белый диван тоже. Просто предупреждаю вас, что на тех предметах мы точно ничего не сможем обнаружить. – Он взглянул на Корсака, который уже нацепил очки и выглядел молодящимся модником. – Погасите свет, – попросил Мик. – Проверим, насколько здесь темно.

Корсак щелкнул выключателем, и комната погрузилась в темноту. В огромные незашторенные окна заглядывали звезды, но луны на небе не было, а густые заросли деревьев загораживали свет из окон соседских домов.

– Неплохо, – сказал Мик. – Можно работать. А то бывает, что приходится накрываться одеялом, чтобы хоть что-нибудь увидеть. Знаете, сейчас разрабатывают такие системы, которые функционируют и при дневном свете. Настанет время, когда нам не придется спотыкаться впотьмах.

– Может, хватит болтать, начнем работать? – огрызнулся Корсак.

– Я просто подумал, что вам интересны некоторые технические подробности.

– Как-нибудь в другой раз, ладно?

– Как скажете, – невозмутимо произнес Мик.

Риццоли надела темные очки, как только заструился голубоватый свет прибора. Причудливые флуоресцирующие тени казались привидениями, а ковер и диван, как и предсказывал Мик, отражали свет и выделялись яркими пятнами. Голубой свет упал на то место, где еще недавно сидел доктор Йигер, и на стене искорками вспыхнули тончайшие полоски.

– Красиво, правда? – сказал Мик.

– Что это? – спросил Корсак.

– Волоски, присохшие к крови.

– Да. Действительно красиво.

– Посвети-ка на пол, – попросила Риццоли. – Это должно быть там.

Мик направил пучок света вниз, и на полу обозначилась целая вселенная из микроскопических волосков и волокон. Улики, ускользнувшие от невооруженного глаза криминалиста при первоначальном осмотре.

– Чем мощнее источник света, тем интенсивнее флуоресценция, – объяснял Мик, осматривая пол. – Вот чем замечательна эта установка. При четырех сотнях ватт можно рассмотреть что угодно. ФБР закупило семьдесят одну штуку. Эта малышка такая компактная, что ее можно возить с собой в самолете как ручную кладь.

– Вы что, помешаны на технике? – спросил Корсак.

– Обожаю всякие прибамбасы. Я ведь инженер по профессии.

– В самом деле?

– А что вас так удивляет?

– Мне казалось, что такие, как вы, не по этой части.

– Такие, как я?

– Ну, я имею в виду серьгу в ухе и все такое. Сами знаете.

– Дашь палец, откусит руку, – вздохнула Риццоли.

– Что? – возмутился Корсак. – Я вовсе не хочу никого обидеть. Просто я замечал, что такие ребята не идут в инженеры. Их больше тянет в театральную среду, в искусство. Я хочу сказать, что это же хорошо. Нам нужны люди творческие.

– Вообще-то, я окончил университет. – Мик явно не желал сдаваться. Продолжая дискуссию, он не отвлекался от осмотра пола. – По специальности инженер-электрик.

– Послушайте, ведь электрики хорошие деньги заколачивают.

– Ну, это где-нибудь в другом месте.

Они продолжали описывать круги по полу, и ультрафиолетовый луч выхватывал все новые волоски, волокна и другие неопознанные частицы. Внезапно они ступили в особенно яркий круг света.

– Ковер, – сказал Мик. – Не знаю, из каких волокон его делают, но они флуоресцируют как бешеные. На таком фоне вряд ли что разглядишь.

– Все равно посвети, – попросила Риццоли.

– У меня на пути кофейный столик. Можете его отодвинуть?

Риццоли потянулась к тени, которая выделялась правильной геометрической формой на ослепительно-белом фоне.

– Корсак, беритесь с другого конца, – сказала она.

Когда кофейный столик отодвинули, площадь, которую занимал ковер, предстала овальным бассейном голубовато-белого свечения.