Иранская мина - Александр Александрович Тамоников Страница 6

– Местная обувь? – уточнил Шелестов, разглядывая непривычный рисунок отпечатка подошвы. – Вы в Тегеране, я думаю, не первый день. Что можете сказать по поводу отпечатка? Есть сомнения?

– Да, есть, – кивнул американец. – Обувь местная, думаю, что и изготовлена здесь. В Тегеране много кустарных мастерских. Но вот чья нога оставила след – это для меня вопрос. Люди, привыкшие к такого рода обуви, ставят ногу иначе, нежели европейцы или американцы, привыкшие к обуви с каблуком. Однако у нас нет достаточного количества следов, чтобы сказать наверняка. И этот незнакомец оставил следы по неосторожности, скорее всего, случайно. Но тем не менее подозрения у меня имеются.

– Ваш садовник мог оставить этот след?

– Мустафа? Я его ни разу не видел в национальной одежде и обуви. К нам он приходит в европейской одежде – в обычной брючной паре. И это не потому, что таковы требования посольства. Он всегда так одевается. И ботинки он носит европейские. Кстати, у Мустафы размер ноги заметно меньше, чем у человека, оставившего этот след.

– Слушайте, а насколько вы доверяете садовнику? Мог он впустить врага на территорию? Я имею в виду, заведомого врага, а не просто знакомого, который захотел посмотреть на живых американцев, а потом рассказать об этом детям?

– А кому в этом мире вообще можно доверять на сто процентов? – невесело усмехнулся Хигс.

– Мне можно, – открыто улыбнулся Шелестов. – Так вы ответите на мой вопрос?

– До такой степени, конечно, не доверяем, хотя шеф его проверял и признал благонадежным и непричастным. Присматривали за ним и дальше сада не пускали.

– И, как водится, расслабились и потеряли бдительность?

– Я бы так не сказал, – уклончиво возразил американец. – Скорее, все шло, как по накатанной лыжне. Приходил, работал, никаких подозрений, никаких сомнений. Да, привыкли, но надзор не ослабевал, и доверия больше не становилось. Мустафа, видимо, хорошо запомнил все наши особенности, график смены часовых, маршруты и время патрулирования территории, вот и нашел буквально минутную лазейку в графике, когда эта дверь осталась без надзора.

– Дверь у вас запирается на обычный тяжелый металлический засов, – с иронией вставил Шелестов. – И это накануне прибытия президента.

– Заметили? – снова усмехнулся американец. – Мы собираемся установить замок с внутренней стороны. Мастер должен прийти завтра. Как видите, и тут нас опередили. Кстати, если вы хотели спросить – Мустафа знал о дате установки замка.

– Мустафу вы, значит, не нашли?

– Дважды ездили по адресу, опрашивали соседей, но результата нет.

– Дадите мне его адрес?

– Хорошо, – кивнул Хигс.

Глава 2

Шелестов и Буторин смотрели из окна советского посольства на то, что творилось на улице. А творилось там странное. Иранские рабочие под надзором английских военных выгружали доски и тонкие бревна. Выглядело это как подготовка к строительству крытого перехода из британского посольства в советское. Неужели чопорные британские дипломаты боятся дождя? А как же типичный образ джентльмена, опирающегося на большой сложенный зонт, как на трость?

В комнату вошел Берия. Он внимательно посмотрел на оперативников, потом тоже подошел к окну и выглянул на улицу. На лице наркома появилась язвительная усмешка.

– Хваленый британский лев, – сказал Берия.

– Что происходит, Лаврентий Павлович?

– Отныне все заседания будут проводиться у нас. Решение было принято после того, как президент Рузвельт согласился на приглашение товарища Сталина остановиться в нашем посольстве. Британский премьер согласился, но с одним условием. Вы его как раз и наблюдаете.

– Закрытый переход через улицу из одного здания в другое? – Буторин и Шелестов переглянулись. – Черчилль так боится покушения? Его так напугал факт странного проникновения в американское посольство постороннего человека?

Стекла очков наркома таинственно блеснули.

– Англичане об этом не знают. Американцы не поставили своих союзников в известность об этом происшествии.

– Как так? – удивился Буторин. – Уж, казалось бы, вот кто ближе всех друг другу – и такая скрытность!

– На этом настоял сам Рузвельт. Когда ему доложили о проникновении, он сразу связался с товарищем Сталиным и попросил его о помощи. Особенно он просил сохранить в тайне причину. Рузвельт или не хочет показаться параноиком, или не доверяет союзникам больше, чем нам. Возможно, англичане получили информацию от своего источника в американском посольстве, но я в этом сомневаюсь. Вот Максим Андреевич был там, он знает, что о происшествии в курсе единицы. Когда начальник охраны и его помощник переполошились, они провели обыск территории и здания, как при обычной проверке перед приездом первого лица государства. Настоящую причину знают два или три человека. Тем более что погиб Такер.

– Его помощник Дастин Хигс темнит, утверждает, что не имеет представления, кто мог совершить покушение на его шефа, – добавил Шелестов. – Мне это кажется невероятным.

– Значит, пока будем обходиться той информацией, которую имеем и которой можем доверять, – ответил Берия. – Платов прислал шифровку. Он даст нам своего агента, который говорит по-русски. Через него вы активизируете местную агентуру. Это немного, но эти люди знают страну, обстановку и местное население. Без этого соваться глупо. А еще я вам дам переводчика. Его зовут Юсуф. Максим Андреевич, он в полном вашем распоряжении. Берегите его, другого такого мне вам не найти. По крайней мере, быстро не найти, а времени у нас, как вы понимаете, не то что мало – его нет совсем. Цейтнот у нас с вами. Чем заняты Коган и Сосновский?

– Коган работает на южном направлении в зоне ответственности американцев, – ответил Шелестов. – Там проще всего добыть взрывчатку и оружие. Через порты проще доставить диверсантов и легализоваться. Сосновский работает в журналистской среде, с аккредитованными в стране европейцами. – Шелестов помолчал, потом спросил: – Лаврентий Павлович, вы не рассматриваете варианта, что, когда два лидера собираются в одном посольстве, их становится легче убрать одним ударом?

– Вы полагаете, что немцы искусственно создали такую ситуацию, предполагая подобную реакцию Рузвельта? Смысл? В здании нашего посольства ежедневно будут собираться все три лидера государств антигитлеровской коалиции. Думаете, немцам стоило огород городить, рисковать агентом?

– А если это не немцы? – Шелестов медленно повернулся и показал на улицу, где между зданиями двух посольств рабочие строили крытую галерею.

Шелестов и Буторин вернулись в свою комнату. Открыв дверь, оперативники уставились на незнакомца, который сидел в кресле и читал свежую газету. Казалось бы, ничего необычного нет в том, что человек присел на минутку почитать