Александр Тамоников - Гордость спецназа Страница 60

Что никак не меняло дела!

Начальник караула замер в дверях с приставленным к виску глушителем пистолета-пулемета.

– Шаг вперед! – приказал Баркаев.

Мужчина повиновался.

Дверь закрылась.

– Так, дружок, – обратился Мурза к начальнику охраны, который не сводил потрясенного взгляда с окровавленной головы убитого подчиненного, – нравится эта картина?

Палач кивнул в сторону покойного Славика.

Начкар молчал, что вызвало у Баркаева приступ ярости:

– Кого, мудаки, завалить захотели? Палача завалить? Да я таким, как ты, головы десятками отрубал! А ну оружие на пол, быстро!

Такой же, что и у Палача, «кедр» с глушителем и пистолет с ножом полетели к столу. Мурза, обуздав свои чувства, уже спокойнее спросил:

– А теперь, начальник сраный, наручники на стене видишь?

– Так точно! – вдруг охрипшим голосом проговорил начальник караула.

– А трубу отопления возле окна?

– Вижу!

– Жить хочешь?

– Конечно, да я...

Палач оборвал трусливого охранника:

– Заткнись! Если хочешь жить, через секунду я вижу тебя прикованным к этой трубе, выполнять, скотина!

Начальник караула под прицелом «кедра» Мурзы мгновенно выполнил приказание Палача. Прицепившись, он встал вдоль трубы в самом углу помещения.

Палач поднял стул, поставил его напротив охранника, сел на него, закурив, спросил:

– Как звать-то тебя, начальник?

– Василий Егорович Крыленко!

– Ух, ты! Как официально? Ты что, перед подчиненным стоишь, Вася? Егорович, видишь ли, он? Штаны еще не замочил, Василий Егорович?

Начальник караула мелко дрожал.

Он пытался справиться с дрожью, но это никак ему не удавалось.

Палач презрительно посмотрел на Крыленко, спросил:

– Чего трясешься, Вася? Понял, что попал? А когда пушку в руки брал, выходя на самого Палача, не думал, что очень легко из охотника можешь превратиться в жертву?

– Никак... нет!

– Ты что, отставник?

– Да, господин Баркаев!

– Смотри-ка, все меня здесь знают и по имени, и по фамилии! Армеец?

– Нет!

– Неужели мусор?

– Да, я служил в милиции, но в управлении вневедомственной охраны. С криминалом никогда не пересекался, никому ничего плохого за всю службу не сделал!

Но у Палача в этом вопросе было свое мнение:

– Это без разницы! Мент был, есть и останется ментом! Мусорком поганым! По крайней мере, для меня! Понял меня, Вася? Но хер с ним, с твоим прошлым, у меня к тебе несколько вопросов будет!

Крыленко тут же попытался как-то обезопасить себя, спросив:

– А гарантии?

Палач искренне рассмеялся:

– Нет! Мент точно навсегда ментом останется, даже в гробу! В момент ситуацию просек. Только, Вася, гарантии чего ты хочешь получить?

– Жизни, – ответил Крыленко.

– И всего-то? А за что тебе давать гарантии?

Крыленко заговорил скороговоркой:

– Я знаю, что вас хочет убить Шеленгер. Если вы гарантируете мне жизнь, я встану на вашу сторону и проведу в приемную. Делайте там, что хотите, а я исчезну, и потом никому о вас ни слова. Спросят, отвечу, мол, ночью жена вызвала, плохо ей стало, и все, что случилось на объекте, не видел! Такой вариант прокатит, супруга у меня – помощник городского прокурора, ей поверят, да и связи в милиции, с прокуратурой остались крепкие. Я вывернусь, не причинив вам никакого вреда, клянусь!

Палач спросил:

– Молодая?

– Кто? – не понял сразу Крыленко.

– Жена, мудак!

– А! Да! На десять лет меня моложе!

Мурза затушил окурок на газете, куда сбрасывал и пепел, смял ее, положил рядом с униформой.

– Хорошо! Но перед тем, как обещать тебе жизнь, ты должен, как я уже говорил, ответить на несколько вопросов. А именно, подробно объяснить мне, каким путем ты собираешься провести меня к приемной. Видишь ли, я неплохо знаю планировку здания и где установлены потайные камеры видеослежения тоже. Так что сразу определю, куда ты ведешь меня – к цели или в ловушку. Говори!

– Угу! Понял! Значит, так! Мы пойдем следующим путем. От гаража...

Трусливый и продажный Крыленко подробно изложил маршрут внутри дома, который на самом деле позволил бы беспрепятственно и тайно подойти Палачу к приемной. А там, по словам начальника караула, находился только Кабан, личный телохранитель хозяина, и в кабинете – Шеленгер.

– Понятно! Да, ты указал безопасный маршрут, верно! Кто еще, кроме тебя, телохранителя и охранника на центральных воротах охраняет усадьбу?

Начальник караула ответил с готовностью преданной гончей:

– Никто! Только названные вами лица. Больше ни в доме, ни вне его никого нет! Клянусь матерью, господин!

– Вызови сюда пацана с центральных ворот! – приказал Палач.

– Зачем?

– А вот вопросы задавать я тебе, Вася, не советую! Выполняй приказ!

– Понял, этого вызову, а вот Кабан мне не подчинен!

Палач перебил его:

– Чем вооружен твой Кабан?

– Какой он мой? А вооружен, насколько знаю, официально зарегистрированным ружьем «сайга», но у него есть еще пистолет... «бизон-3»!

– Серьезная штучка. Но черт с ним, с телохранителем, вызывай своего подчиненного! Скажешь, чтоб подменил Славика на короткое время, а ты из дома, мол, присмотришь за его объектом, усек, начальник?

– Усек, господин, но я до телефона не дотянусь.

Палач передал ему трубку, набрав цифры номера, продиктованные Крыленко.

Начальник караула вызвал охранника центральных ворот усадьбы.

Вскоре тот появился.

Сначала на бетонной дорожке, затем в сторожке.

И успел увидеть убитого напарника, прикованного к трубе начальника, вызвавшего его, и еще... какой-то силуэт сбоку.

Оттуда вырвалось пламя, бросившее последнего сотрудника внешней охраны в глубокую, черную пропасть небытия.

Он умер мгновенно, припав к стене, обильно обагрив ее кровью. Задергался в предсмертных судорогах и затих.

Палач подул на черное отверстие глушителя.

Между ног беспомощного Крыленко образовалась порядочная лужа.

Палач брезгливо взглянул на начальника караула:

– Ну вот, все испортил! И надо было тебе обоссаться?

– Я... я... это, случайно... как-то непроизвольно, – оправдывался Крыленко.

Мурза же спросил:

– Ну и как теперь идти с тобой в дом банкира, Вася? От тебя мочой за милю тянет. И запах-то какой резкий.

– Я... я... могу быстро переодеться. Это по пути... мигом... в своей комнате.

– А ты не подумал, Вася, о том, что я и один смогу пройти указанным тобой маршрутом?

– Но вы же обещали?

– Что я тебе обещал, мусор?

– Нет... вы... вы... не надо... прошу! У меня жена... молодая!

Палач вздохнул:

– Вот-вот, заодно и женщину от такого козла избавлю. Найдет более стоящего мужчину, а не отставную тряпку.

– Нет! Не хочу...

Закричать он не успел. Три выстрела раскололи бывшему начальнику караула череп.

Заливаясь пульсирующей кровью, тело Крыленко повисло на наручниках.

Палач быстро переоделся в форму Славика, сложил в «буржуйке» на смятой газете одежду рыбака, разжег печку, бросив туда вместо дров остатки разбитого им в щепы стула. Вытащил магазины «кедров» Крыленко и неизвестного охранника, засунув их за ремень.

Вышел из сторожки, быстрым уверенным шагом направился к дому Шеленгера.

Крыленко вряд ли врал, указывая маршрут, по которому можно было пройти к приемной, оставаясь вне слежения потайных камер.

Поэтому, переведя свой пистолет-пулемет на режим автоматического огня, Палач зашел в дом. Вскоре он подошел к дверям приемной с бокового крыла, закрывающегося обычной дверью, а раньше Мурза думал, что за ней простая комната. Оказывается, не так уж неплохо он знал всю планировку дома банкира, и советы Крыленко весьма помогли ему.

Но теперь встал вопрос: не закрылся ли в приемной Кабан? Если закрылся, придется как-то выманивать его в коридор. Гранаты, чтобы подорвать вход, у Палача не было. Сбить замки длинной очередью «кедра»? В принципе, можно! Но это на крайний случай, а сейчас...

Держа «кедр» в правой руке, левой Мурза резко рванул ручку одной из створок на себя.

Дверь распахнулась! Она не была закрыта!

Сидящий в кресле и положивший ноги на стол телохранитель с интересом смотрел по видео порнуху.

Он только повернул голову, как ее пробили десятки пуль «кедра».

Но Шеленгер через камеру мог увидеть то, что произошло в приемной, и попытаться принять меры защиты, чего допустить было нельзя.

Поэтому сразу же после очереди палач ворвался в кабинет банкира.

Опасения Палача не оправдались.

Шеленгер дремал, откинувшись в своем огромном и уютном кресле.

На столе перед ним лежал такой же, как и у охраны, и у Палача, «кедр», только без глушителя, рядом стояла ополовиненная бутылка какого-то экзотического вина с фужером, пепельница и пачка «Парламента» с зажигалкой «Зиппо» поверх нее.

Банкир открыл глаза, и тут же Палач выстрелил.

Но не в Шеленгера, в его пистолет-пулемет, который отлетел к окну.

Мурза спокойно приказал: