Сергей Зверев - Жиган против банды Страница 65

– Хозяин – барин, – пожал плечами проводник. – Мне, может, и десяти хватит, только я по своему опыту знаю, что усталый боец – плохой боец.

– Сразу чувствуется, что в армии ты имел дело только с новобранцами, – хмыкнул майор, враз утратив свою вежливость. – Эти парни – специально обученные бойцы. Им сам бог велел преодолевать такие вот препятствия.

Проводник поджал губы и ничего не ответил. Лишь едва заметно поморщился.

«Ну и черт с тобой, – подумал Северянинов. – Не хочешь говорить со мной по-человечески, и не надо».

– Так, парни, подъем! – бодро скомандовал он.

Бойцы поднялись со своих мест, негромко переговариваясь. Майор переждал какое-то время и, когда наступила тишина, окинул строй суровым взглядом.

– Конечная цель близка, – он постарался придать голосу строгость и внушительность. – Совсем немного, и нам придется столкнуться с противником лицом к лицу. Помните, что боевики, которых мы должны обезвредить, очень опасны. На их совести много человеческих жизней. Им уже нечего терять, поэтому при захвате лагеря необходимо проявить максимальную осторожность.

Северянинов сделал паузу и при этом подумал, что выбрал не совсем верный тон для решающего разговора. Ему следовало поговорить с ребятами по душам и не употреблять никаких казенных фраз. А вместо этого он ударился в какой-то никому не нужный пафос, совершенно забыв о главном – ведь именно от умения и профессионализма этих ребят зависит исход операции.

Майор с минуту стоял перед строем, всматриваясь в лица спецназовцев, а затем продолжил:

– Короче, парни, последний рывок. До лагеря – рукой подать. Оружие в боевую готовность и вперед! – и тихо добавил: – Я очень надеюсь на вас.

Пока спецназовцы приводили в порядок оружие и натягивали на головы черные маски, именуемые в народе «шапочками-ниндзя», Северянинов решил поговорить с проводником и узнать о его дальнейших планах. По большому счету, майору было наплевать, куда подастся Пантелей – назад в деревню или пойдет вместе с ними. И хотя проводник служил в армии и неплохо ориентировался в лесу, майор не очень-то хотел тащить с собой в бой посторонних.

– Пантелей, можно тебя на два слова? – громко позвал Северянинов и, когда проводник подошел вплотную, спросил: – Ты куда сейчас? Назад, в деревню?

– Пойду с вами.

Такой ответ поверг майора в некоторое замешательство.

– Может, не стоит?

– Под ногами путаться не буду, не волнуйся.

– Тебя могут убить, – предупредил Северянинов. – Мы ведь идем туда не на прогулку.

– Да знаю, знаю, – буркнул Пантелей и неодобрительно посмотрел на майора. – Думаешь, я совсем дурак?

– Нет, конечно, но считаю, что тебе не стоит ввязываться в это опасное дело.

– Ну, запретить ты мне не можешь, я не твой подчиненный. Так что, майор, придется тебе смириться с моим присутствием.

Северянинов с досадой выругался:

– Черт побери, Пантелей, там что, медом намазано, в этом лагере?

– Медом не медом, а мне надо туда попасть.

– Тебе-то зачем?

Проводник вновь пожал плечами.

– Ну, у меня там свой, личный интерес, – со значением произнес он и чуть погодя добавил: – Хочу я там одного человека отыскать. Отцом Василием его зовут.

Майор был настолько ошарашен, что не сразу нашелся, что сказать.

– Для чего? – наконец выдавил из себя он.

– Хочу задушить этого гада собственными руками…

«Интересное дело получается, – подумал майор Северянинов. – Этот отец Василий, наверное, важная птица. Всем он поперек горла стал – и эфэсбэшникам, и этому чумному Пантелею».

Он бросил на проводника настороженный взгляд и уточнил:

– А ты хоть знаешь, каков он из себя, твой кровный враг?

– Ну, там разберемся.

– Ты что, серьезно собираешься его ликвидировать?

– Серьезнее не бывает.

– Если не секрет, почему?

– Ну, это долгая история… – замялся Пантелей. – Да и не все ли равно?

– Да, ты прав, времени у нас совсем мало, – Северянинов посмотрел на часы, затем повернулся к своим бойцам. – Так, ребята, теперь следуем строго на юг. При подходе к лагерю соблюдать особую осторожность. Постараемся захватить их врасплох.

Вскоре спецназовцы цепью заскользили между деревьев. Они двигались без шума, сосредоточенно, без единого возгласа и без лишней суеты. Майор с удовлетворением подумал, что его парни осознали всю важность возложенной на них задачи. Северянинов по рации связался с командованием и доложил, что они всего лишь в четырехстах метрах от противника. Получив соответствующие инструкции, он двинулся вслед за своими бойцами.

Ветер шумел макушками деревьев, и в воздухе слышались только голоса природы: тихие трели сверчков, шуршание ежика, уханье совы. Казалось, что в этом лесу, кроме птиц и зверей, никого и никогда не бывало. Даже не верилось, что всего несколько десятков метров отделяло бойцов от лагеря террористов.

Майор уверенно пробирался сквозь кустарник, держа автомат наготове. При малейшем подозрительном шорохе он был готов нажать на спусковой крючок. Но чем ближе Северянинов подходил к месту возможного расположения противника, тем сильнее сомневался – а есть ли кто живой на этом диком участке природы? Он так увлекся собственными рассуждениями, что едва не упал, споткнувшись о какой-то пенек или корень сосны. На всякий случай майор нагнулся и с удивлением заметил, что в густой траве лежит самый обыкновенный топор.

«Вот те раз… – мысленно пробормотал он. – А я-то думал, что попал в места, где не ступала нога человека…»

Северянинов раздвинул кусты и увидел совсем рядом высокий деревянный дом, срубленный в лучших традициях деревянного русского зодчества. Из дома не доносилось ни звука. До боли в глазах Северянинов вглядывал в темные окна, прислушивался, но, сколько ни напрягался, так ничего не увидел и не услышал.

Ветер несколько стих, и теперь майор был почти уверен – если боевики все еще находятся здесь, то уж наверняка не в этой деревянной постройке. Неожиданно он уловил тихие, бесшумные шаги и обернулся. Совсем рядом с Северяниновым стоял один из бойцов спецназа. Майор приложил палец к губам и кивнул на дом.

Спецназовец придвинулся еще ближе и зашептал:

– Мы все проверили. Здесь чисто…

– Как чисто? – одними губами спросил Северянинов.

– Никого нет. Только несколько пустых построек, и все.

– А люди? Неужели территорию никто не охраняет?

Спецназовец молча покачал головой:

– Они покинули лагерь совсем недавно, часа три-четыре назад – в печке угольки еще теплые.

– Так вы заходили в дом?!

– Только вон в тот, крайний. Ребята сейчас осматривают церковь.

– Церковь?

– Ну, не совсем церковь. Что-то похожее. Я заглянул в окошко – там иконы, свечки и прочее.

– Ладно, ступай к ребятам, – со вздохом разрешил майор. – Я подойду через пару минут.

Северянинов намеревался достать рацию, дабы доложить неприятную новость Погоржельскому и получить новые инструкции, но ему неожиданно помешал Пантелей. Проводник тихо окликнул майора и подошел поближе.

– Ну что, упустили птичку? – В голосе Пантелея явно читалась злость. – Улетел наш воробышек, а, майор?

– То есть как «улетел»? – не понял Северянинов.

– А то, майор, что перехитрил нас отец Василий. Только сегодня был тут, а уж нет!

– Создается впечатление, что ты рад этому! – сухо проговорил Северянинов и отвернулся, тем самым давая понять, что больше не намерен вести задушевные беседы с проводником.

Пантелей сделал вид, что не заметил этого. Он присел на корточки, вытащил из кармана пачку папирос и спички. Закурил, глубоко затянулся и посмотрел на темное небо.

– И где его теперь искать, ума не приложу, – словно у самого себя спросил он. – Теперь этот гад затаится где-нибудь в норе, отсидится пару лет, а потом опять начнет людей околпачивать.

– Интересно, кого это он околпачил, уж не тебя ли?

– Нет, не меня… Мою племяшку. Хорошая была девка, умница, а как связалась с этим гадом, так совсем дома бывать перестала. Она ведь сирота – мать ее, сестра моя родная, умерла лет пятнадцать назад. Отец погиб. Глупо погиб, по чистой случайности. Он много пил с тех пор, как померла его жена, а однажды пошел в село за водкой. Они на хуторе жили. Так вот, была зима, холодно, мороз, он и замерз в сугробе. Нашли его только через три дня – лежал, бедненький, в снегу, прижимая к себе бутылку. Нет бы выпить, согреться… И осталась моя племяшка одна. Нет, я ее не воспитывал. Все некогда было, думал, куда мне с девчонкой по гарнизонам мотаться? А когда отправили меня в отставку, племяшка уже выросла. Поступила в институт, но каждое лето приезжала ко мне, в Камышево. А однажды взяла и пропала. Я, старый дурак, решил, что она в Москву вернулась, но добрые люди подсказали, где она и с кем. И про отца Василия, и про то, чем они здесь занимались… Думал, отыщу ее здесь, сниму штаны и выпорю. И не посмотрю, что уже взрослая. Ан нет, не вышло! Теперь думаю – жива ли вообще моя Танюша?