Сергей Зверев - Мастер ликвидаций Страница 7

Павел понимал, что район обязательно оцепят. Даже если он останется здесь и будет держать оборону, Марго далеко не уйти. Да и патронов у него, между прочим, кот наплакал. А кроме этого пистолета, нет никакого оружия. Так что «ситуаэйшен», в которой они оказались, можно охарактеризовать одним словом – «приплыли».

Кажется, это просек не он один – на лице напарницы наконец-то появились проблески озабоченности.

– Что будем делать? – тихо спросила она, как только вышли из лифта.

Понятно, что Павлу хотелось высказать этой пигалице все, что он о ней думает, но тратить время на пустые разборки было не в его характере. Тем более что их преследователи вот-вот могли заявить о себе.

– Уходи, как договаривались, – он протянул ей ключ от черного хода, – через чердак. Я попробую их задержать.

– Ты что? Совсем свихнулся? Ни мне, ни тебе далеко не уйти.

– Попытка– не пытка.

– Нет! Уйти должен ты, потому что тебя никто не видел. А я, пока все не утихнет, останусь здесь! – вдруг твердо заявила Маргарита, и Павел уставился на нее с удивлением – какую еще авантюру задумала эта девчонка?

Он надеялся прочесть в ее глазах ответ на свой вопрос, но ему так и не удалось встретиться с ней взглядом – Марго упорно смотрела куда-то в сторону, за его спину. Павел обернулся и не увидел ничего, кроме кабины лифта – обычного атрибута всех лестничных площадок…

Глава 3

1

Охрана офиса рекламной компании «Нью-Старс» была на уровне: при входе – арка металлоискателя, после прохождения которой капитану Бондаренко пришлось сдать свой пистолет из рук в руки вежливому парнишке с дежурной улыбкой на тонких губах. После этой обязательной, но необременительной процедуры второй из охранников (такой же вежливый и улыбчивый) минуты три внимательно изучал удостоверение капитана. Затем, вызвав по рации юную длинноногую красотку, препоручил сыщика ей, шепнув на ухо пару ценных указаний. Красотка отвела Бондаренко на второй этаж и передала его секретарше Вениамина Гольцева – пышногрудой блондинке в коротком облегающем платьице. Секретарша ласковым голоском предложила чай или кофе, а когда Бондаренко отказался, попросила подождать три минуты.

Как ни странно, глава «Нью-Старс» Гольцев не стал «мариновать» капитана в приемной. Ровно через три минуты дверь в его кабинет распахнулась, и секретарша мило пропела:

– Проходите, вас ждут.

Господин Гольцев, холеный, тучный мужчина лет тридцати пяти, если и не особенно обрадовался визиту оперативника с Петровки, то ничем не выдал своего недовольства. Жестом предложил капитану устраиваться поудобнее и, избегая смотреть прямо в глаза, спросил:

– Итак, у вас ко мне срочное дело?

– Срочное, – подтвердил Бондаренко и, достав из папки несколько фотографий, разложил их на столе. – На этих снимках – ювелирные украшения, изготовленные на заказ в мастерской Романовича. Вы не могли бы указать, какие из украшений куплены вами?

Несколько минут Гольцев внимательно рассматривал фотографии. Затем отложил в сторону одну из них.

– Это кольцо моей жены, – уверенно заявил он. – Я заказывал его три года назад. Накануне нашей свадьбы… – и вдруг нахмурился, вскинув на капитана бесцветные, выпуклые глаза. Настороженно уточнил: – Простите, но откуда оно у вас? Вы что, расследуете очередную кражу?

Бондаренко едва заметно поморщился. Вот такие минуты он ненавидел больше всего на свете – сообщать трагические новости ближайшим родственникам потерпевших. Слава богу, что этот Гольцев по складу характера, кажется, не холерик. И, в отличие от подавляющего большинства «новых русских», в нем чувствуется некоторая мягкотелость. Этакий книжный мальчик, воспитанный, видимо, на уважении к органам правопорядка. Значит, есть шанс, что весть о смерти жены он воспримет без выброса оскорблений в адрес отечественной милиции.

Однако, прежде чем огорошить Гольцева, Бондаренко решил подстраховаться. Бесцеремонно взяв со стола фотографию, на западный манер помещенную в металлическую рамочку под стекло, коротко уточнил:

– Жена?

– Да, это Катюша.

Со снимка на капитана смотрела высокая темноглазая красотка. Ее светло-русые волосы развевались на ветру, губы призывно улыбались. На правой скуле чернела знакомая родинка. Без преувеличения, Екатерина Гольцева была чертовски хороша собой, сексуальна и – в противоположность своему аморфному мужу, – по-видимому, обладала бурным темпераментом.

«Темперамент ее и погубил», – подумалось Бондаренко. Он возвратил фотографию на место и, повинуясь старой ментовской привычке – искать подозреваемых даже там, где, по логике, их быть не должно, – спросил:

– Где сейчас находится ваша жена?

– Катюша?.. – Гольцев сделал глотательное движение, отчего его кадык заходил ходуном. – Я не знаю…

Столь неопределенный ответ Бондаренко не понравился. Как не понравилась и паника в голосе бизнесмена, появившаяся, как ему показалось, на ровном месте.

– Как прикажете вас понимать? – Он удивленно вскинул брови и с напором продолжил: – Вы что, в разводе? Не живете вместе?

– Нет, мы не в разводе… – Гольцев смущенно кашлянул. – Понимаете, наши взаимоотношения базируются на основе взаимного доверия… Вы вот удивлены, что я не знаю, где Катюша. Но все дело в том, что я был в командировке в Ганновере. Планировал приехать четырнадцатого, а получилось, что раньше шестнадцатого никак не смог. В это время, по-видимому, Катюша куда-то уехала. Она и раньше так поступала, так что я не особенно волновался. Знаете, постороннему человеку трудно понять, но… В конце концов, я не обязан перед вами отчитываться! Да и Катя, думаю, тоже. Если у нее украли кольцо и она не заявила о пропаже, значит, на то были некие причины!

«Причины, конечно, были. И очень даже уважительные – дырка в голове», – мысленно согласился Бондаренко и спросил:

– Как давно она вам звонила?

– Она вообще не звонила. Я пытался дозвониться на ее сотовый, но, увы…

Слушая маловразумительный лепет Гольцева, Бондаренко никак не мог понять, чего этот хренов бизнесмен, возглавляющий одну из самых крутых рекламных компаний, так боится? Неужто мучают угрызения совести, что не обратился в милицию, когда его благоверная умчалась из дома в неизвестном направлении? Странно, однако, что эти угрызения не проснулись в нем раньше. Неделю женушка шлялась неизвестно где, не отвечала на телефонные звонки, сама не звонила, а Гольцев сидел себе дома и ждал у моря погоды. Нанял бы частных сыщиков, что ли? Денег у него, судя по всему, куры не клюют.

«Ладно, хрен с ним. Поедем в морг, там на месте и разберемся», – подумал капитан и, сменив напористый тон на вполне официальный, сказал:

– Господин Гольцев, вам нужно проехать со мной на опознание.

– На какое опознание?.. Еще какие-нибудь украшения?

– В морг. На опознание трупа.

– Вы хотите сказать, что моя жена?.. – губы Гольцева едва заметно задрожали.

– Боюсь, что да. Примите мои соболезнования.

Гольцев схватил со стола стакан с водой, залпом осушил его и обессиленно рухнул в кресло. Его высокий лоб покрылся крупными каплями пота. Страх, который он так тщательно пытался загнать в глубь себя, так и рвался наружу. Он простонал:

– Господи!.. За что? За что мне такое наказание?! Что я сделал не так?

«Он даже не спросил, как она умерла», – подумал Бондаренко, но не стал заострять на этом внимания. Человек в шоке, вполне возможно, что все еще никак не может свыкнуться с трагической новостью. Но у Бондаренко не было времени приводить Гольцева в чувство.

– Попрошу вас поторопиться! – сухо напомнил он.

Бизнесмен суетливо вскочил. Схватил пиджак, висевший на спинке кресла, оделся, застегнулся на все пуговицы, поправил сбившийся галстук. Словно собирался не в морг, а на переговоры с деловыми партнерами. Отработанным движением сунул в карман сотовый телефон – и вдруг вновь опустился в кресло.

– Вы не возражаете, если я позвоню?

– Адвокату? – злая шутка сорвалась с языка Бондаренко ненароком, но Гольцев, поглощенный своими проблемами, не уловил в вопросе сыщика никакого подтекста.

– Нет. Не адвокату. Катиному дяде. Он – ее единственный родственник.

– Вы хотите, чтобы он поехал с нами?

– Нет, я хочу, чтобы на опознание он поехал вместо меня.

Какое-то время Бондаренко не сводил с собеседника цепкого, испытующего взгляда: «Неужели я ошибся и этот рыхлый нувориш имеет отношение к смерти своей жены?.. Да нет, не может быть! У него не хватило бы пороху разрубить благоверную на мелкие кусочки. Хотя выстрел в висок – это вполне реально. Чего только не натворишь в порыве ревности!»

Чтобы подтвердить или опровергнуть только что пришедшую на ум версию, следовало кардинально сменить тактику. И он, нахально усевшись на край стола, почти весело спросил:

– И не жаль бедного дядюшку? У него же может случиться сердечный приступ.