Сергей Зверев - На собак волков не зови Страница 7

Звонок рядом с металлической дверью не работал, пришлось стучать по гладкой, покрытой вмятинами створке кулаком. Наконец с той стороны раздались шаги, лязгнул замок, и между косяком и створкой образовалась узкая щель.

– К кому? – буркнули из-за двери.

– Я за справкой о смерти Максимовой Виктории, – объяснил Денис, – я родственник. Вот мой паспорт.

Дверь открылась шире, человек в зеленой спецовке сделал шаг назад, пропустил Дениса в узкую комнату. Внутри комнаты еще одна дверь, но уже обычная, пластиковая. Рядом окно задернуто белой занавеской, под ним стол и два белых стула. Человек в зеленом качнул лысой головой и уселся за стол, выдвинул ящик, Денис сел напротив. На столешницу легла здоровенная «амбарная» книга, лысина склонилась над ней, короткие, поросшие рыжеватыми волосками пальцы шустро перелистывали страницы.

– Здесь паспортные данные свои поставьте, здесь распишитесь, – потребовал санитар и поставил карандашом еле заметные галочки в нужных графах. А сам исчез за пластиковой дверью. Из-за нее пахнуло чем-то едким и приторным одновременно. Денис быстро заполнил форму и расписался. Санитар, словно только этого и ждал, нарисовался из-за двери с белым бланком в руках, отдал его Денису. Тот пробежал глазами строчки: имя, фамилия, место и дата смерти, причина: «механическая асфиксия вследствие сдавливания органов шеи при повешении в петле». И подпись врача – Синельникова И. В.

– Что не так? – спросил санитар, видя, что посетитель медлит.

Все. Денис положил справку на стол перед собой, накрыл ладонями.

– Врача позвать можешь? – как можно спокойнее попросил он. – Синельникова. Того, кто справку подписывал.

Санитар отреагировал неожиданно безразлично: кивнул и убрался с глаз долой за белую дверь. Врач появился минут через десять – длинный, тощий, выбрит до синевы, угол рта недовольно кривится.

– Обжаловать можете через прокуратуру… – начал он вместо приветствия, но Денис перебил его:

– Даже не собираюсь. Дело вот в чем. Вика… Вы же ее осматривали, после того как… – здесь голос подвел, сорвался. «После того как ее сняли с качелей и привезли в морг», – произнести он не смог. Зато врач успокоился, кивнул и подтвердил:

– Обязательно. Причина смерти устанавливается в первую очередь на основании осмотра трупа, вскрытие только подтверждает или опровергает первоначальную версию…

– Вскрытие было? – Денис рывком перегнулся через стол, врач отшатнулся к стене, его глаза забегали по сторонам. Отлично, этот эскулап знает больше, чем сказано в этой писульке, поэтому продолжим. Денис откинулся на спинку стула, сунул руку в карман с телефоном, нащупал кнопку диктофона. Вторую руку положил на журнал регистрации ладонью вниз и сразу убрал. На страницах книги остались две тысячные купюры. Врач смотрел то на деньги, то на молчаливого посетителя.

– Что вам нужно? В справке все указано, девушка повесилась сама. Об этом говорит направление странгуляционных борозд…

– Я знаю, – оборвал патологоанатома Денис, – знаю, что сама. Вскрытие же было, верно? Вот и расскажи мне, что ты там увидел. Только ты и я, никто не узнает. Я ж у тебя не документы прошу, не расписку. Просто расскажи, и я уйду.

Две купюры накрыла третья, врач дернул губами, как жаба, поймавшая муху, захлопнул книгу и положил ее себе на колени, Денис нажал кнопку диктофона. Телефон старый, запись будет идти всего пятнадцать минут, но этого хватит, если врач заговорит сейчас же. А тот медлит, пялится на стены и потолок, мямлит что-то, но торопить его нельзя.

– При осмотре трупа выявлены множественные поверхностные повреждения в виде кровоподтеков различного характера, ссадин, царапин, следов от укусов. Располагаются на плечах – от захватывания и сдавления руками; на предплечьях в области лучезапястных суставов – от захватывания и удерживания рук; на груди – следы от укусов, кровоподтеки от насасывания. Множественные ссадины на внутренней поверхности бедер, полученные при разведении ног, – врач вытер платком вспотевшие залысины и исподлобья глянул на Дениса. Тот не шевелился и смотрел в одну точку перед собой. Молчание длилось минуту или больше, врач ерзал на стуле и тискал в мокрых ладонях книгу. Потом успокоился, уперся взглядом в столешницу и выдал скороговоркой: – Присутствуют разрывы стенки влагалища, обнаружены изменения в области заднепроходного отверстия в виде разрывов кожи и слизистой, надрывы уздечки языка, кровоизлияния в области твердого и мягкого неба, слизистой щек. Во влагалище обнаружена сперма нескольких человек. Трех, как минимум. Возможно, у них совпадает группа крови…

– Все, я понял. – Пластиковый стул отлетел к стене.

Денис сгреб со стола справку и рванул на себя тяжелую металлическую дверь, вылетел под дождь. Не замечая острых холодных капель, пошел пешком к дому Светки. Отдал справку отчиму и ушел на улицу. Слонялся под дождем, пока не вымок и не промерз до костей, пока не отступила, не ушла за тонкую черту граничащая с помешательством ярость, пока не пропало желание сейчас же, немедленно, пойти к «Аисту» и голыми руками переломать хребты этим тварям. А сначала башкой о бордюр приложить, раза два-три, потом кинуть мордой на асфальт и свернуть шею – рывком за подбородок вверх и в сторону. Но не до конца, только до агонии, чтоб пожили еще денек-другой. Как учил тот, раненый на всю башку инструктор, и взгляд у него при этом был мечтательный, нежный. Словно о любимой женщине говорил. Нет, так нельзя, надо попробовать по закону. Хотя бы попробовать, а дальше – как карта ляжет. Тем более, что первая часть его предположений верна, осталось подтвердить вторую. Но это позже.

Заявление в полиции приняли без проблем. Полная, коротко стриженная тетенька-дежурная уточнила, откуда Денису известно об изнасиловании, пожала пухлыми плечиками и выдала ему корешок с номером.

– Ответ получите по почте, – сообщила она на прощание.

По почте так по почте, какая ему разница. Вот теперь можно успокоиться – будет что предъявить отцу. А дальше действовать по своему плану. Но не сегодня, а после похорон.

Теплый плотный ветер то приносил с собой колючую морось, то разгонял тучи, и тогда Денис видел голубое небо в ветвях старых берез. Шли по узкой аллее мимо низких ржавых оградок, облупленных памятников и новых сияющих крестов. Потом свернули на узкую тропу, пошли друг за другом, остановились у свежей, пустой могилы. На Вику Денис посмотрел только один раз – красивая, строгая и старше лет на десять. Старше той девчонки, что еще несколько дней назад… Может, это не она? Она, она, чудес не бывает. Денис стоял за спинами Светки и отчима, разглядывал людей. Подружки Вики, друзья отца, Светкины приятельницы – всего набралось человек десять. Потом все закончилось. На месте черной ямы вырос холмик из цветов, сверху поставили фотографию Вики. Потихоньку пошли назад, Денис замыкал шествие, шел следом за Лерой.

На поминках Денис выпил две стопки и вышел во двор. Посмотрел на раскорячившиеся рядом с песочницей остатки качелей и потянулся к карману, достал мобильник.

– Денис, ты где? – Лера волнуется, хоть и старается этого не показывать.

– Подышать вышел, – неопределенно ответил он, – башка трещит. Позвони, когда все закончится.

И пошел под мелким нудным дождем подальше от дома, мимо подъездов и припаркованных машин.

Витрины «Золотого скорпиона» выходили на единственный в городе проспект. Блестящие чудища с задранными над растопыренными клешнями хвостами приветствовали посетителей в дверях. Рядом красовался черный лакированный «Ровер», здоровенное корыто перекрыло и без того узкий тротуар. Двери сами разъехались, и Денис вошел в салон. Он уже был здесь раньше – месяц или полтора назад. Вика стояла в самом конце зала, за стеклянной перегородкой. Перевод в этот сверкающий закуток оказался повышением, здесь предлагали не штамповку из драгметаллов, а изделия с драгоценными камнями. Девчонка тогда жутко гордилась собой – как же, карьерный рост, пройдена первая ступень… Денис покрутил головой по сторонам, осмотрелся и направился к продавщице. Та вежливо улыбнулась покупателю и приготовилась произнести заученный текст приветствия.

– Цепочку мне вон ту покажи, – опередил девушку Денис и неопределенно ткнул пальцем в стекло витрины, – да, да, эту. И рядом, и еще одну. Все давай, я сам выберу.

На черный «поднос» легли золотые змеи, Денис перебирал их. Дождался, когда консультант придет к нему на помощь, и схватил девчонку за кончики пальцев. Та вскрикнула и беспомощно уставилась на нахала.

– Тихо, тихо, – улыбнулся Денис, – ничего страшного, не бойся. Максимову Вику знаешь? Ты же с ней работала? Ответишь – я у тебя самую дорогую цепочку куплю, премию получишь. Работала?

– Да.

Черт, она сейчас разревется. Вот дура, прости господи, что он ей сделал?

– Нам сказали, полиции ничего не говорить, – бормотала та заплетающимся языком.