Валерий Рощин - Команда ликвидаторов Страница 7

11 августа

Завтрак в столовой экипажа я сожрал, подобно пиранье – не разжевывая. Жевать – значит терять время, а в моей каюте заперта Хелена, в голове которой живут тараканы неизвестной породы. По крайней мере, ни я, ни стармех ее помыслов и намерений за несколько часов общения не распознали.

Прихватив с собой кусок хлеба, котлету и половинку томата, мчусь на нижнюю жилую палубу. Отпираю каюту, захожу.

Девчонка сидит на койке, подобрав под себя ноги.

Бросаю взгляд на закрытый иллюминатор. Я закрутил пару его «барашков» так, что теперь, боюсь, придется нести из машины плоскогубцы.

– Ешь, – протягиваю кулек.

– Не буду.

– Почему? Это вкусно. Кок нашего судна отлично готовит.

– Я хочу знать: куда меня везут?

Законный вопрос. Только лучше на него не отвечать.

– Есть такая поговорка: меньше знаешь – крепче спишь. Ешь давай!

– Не буду…

Нашу мирную светскую беседу прерывает продолжительный гудок, оглушивший и одновременно известивший округу о старте второй половины круиза «Sea Dream». Подхожу к иллюминатору, сквозь который виден город. Судно с торжественной неторопливостью отваливает от пирса, нехотя выходит из бухты гостеприимного Сплита и, взбеленив за кормой воду, направляется к проливу меж большими островами Брач и Шолта…

Все идет своим чередом: пассажиры отдыхают и предаются доступным развлечениям в барах, казино, в кинотеатре, на верхней палубе и в открытом бассейне; команда работает, а судно резво рассекает форштевнем воду Адриатики и уверенно держит курс на Ионическое море.

А в начале седьмого вечера ситуация резко меняется. В моей каюте звонит телефон.

– Женя, десять минут назад на связь с кораблем вышли хорваты, – гробовым голосом сообщает стармех.

– Чего хотят?

– Требуют от нашего капитана застопорить ход.

– Разве мы еще не в нейтральных водах?

– Нет.

– Интересно девки пляшут… А что за хорваты? Кто именно?

– Два скоростных катера. Кажется, пограничники.

Морщу лоб и задумчиво потираю подбородок.

– Ты сейчас где?

– В ходовой рубке.

– Понял. Понаблюдай за развитием событий и держи меня в курсе.

– Хорошо, оставайся в каюте. Если что – предупрежу…

Некоторое время наше судно по-прежнему бойко идет в юго-восточном направлении. Однако возле далматинского побережья на траверзе острова Ластово его настигают скоростные катера хорватской полиции и береговой охраны. «Sea Dream» сбавляет ход, и я понимаю, что визит на борт непрошеных гостей неизбежен.

Не дожидаясь вестей от старшего механика, цепляю свой любимый нож к голени и предупреждаю Хелену о необходимости на время исчезнуть.

– От кого я должна прятаться? – возмущается она.

– От хорватов. Точнее сказать не могу: от полицейских, от пограничников, от спецслужб… Не знаю.

– От хорватов? – почему-то испуганно шепчет она. – Почему я должна тебе верить?

– Подойди сюда, – открываю иллюминатор и помогаю ей дотянуться до небольшого круглого отверстия. – Видишь вместительные океанские катера?

– Вижу.

– А флаги?

– И флаги вижу, – понуро кивает она.

– Еще вопросы есть?

– Нет. Куда мы должны идти?..

Вообще-то мне прятаться нет никакой нужды. Я официально числюсь матросом-мотористом команды круизного судна, и все мои документы в полном порядке – не докопается ни одна бумажная крыса в форме таможенника или пограничника. Но я обязан побеспокоиться о надежном укрытии Хелены, а самое подходящее убежище на этом корабле – цистерна с пресной водой для технических нужд. Там пропавшую девушку вряд ли будут искать. Потому вызваниваю по внутренней телефонной линии Иваныча, сговариваюсь встретиться у входа в танковый отсек и веду туда живую «посылку»…

Егор Иваныч прилетел ко входу в цистерну с бешеной скоростью и бледным лицом.

– Хорваты уже разговаривают с капитаном. Они предъявили какие-то крутые документы и под страхом ареста судна требуют дать им возможность провести обыск.

– А что капитан?

– Горский возмущается и грозит международным судом. В общем, тянет время.

– Тогда нужно поторопиться, – решительно прохожу я в отсек с двумя закрытыми люками.

Иваныч, как и сутки назад, по-хозяйски направляется к дальней стенке и, поддев отверткой металлический лист, просовывает внутрь руку. Что-то покрутив, снимает лист со своего места и аккуратно ставит в сторонке. Когда он спокоен, то, как правило, насвистывает песенку из репертуара Утесова. Что-то про Черное море…

Хелена завороженно наблюдает за его действиями. Попав сюда в первый раз, она пребывала в таком ступоре, что ничегошеньки не разглядела, не поняла и не запомнила. Теперь же, остыв и придя в себя, с любопытством изучает неглубокую нишу, где спрятано водолазное снаряжение: легкий гидрокостюм, ласты, подвесная система, пистолет; внизу стоят два готовых к работе ребризера с итальянскими полнолицевыми масками.

В нише не должно остаться ничего, поэтому я быстро напяливаю раздельный гидрокостюм, подвесную систему, ребризер и прочие прибамбасы. Потом вместе с Иванычем готовим к погружению девчонку. Она напряжена, но истерикой и шоком пока не пахнет. Это хороший знак.

Покончив с подготовкой, стармех открывает крышку люка и помогает нам спуститься внутрь цистерны. Воды в ней немного поубавилось – в Сплите она была почти полна, а сегодня зазор между потолком и поверхностью жидкости составляет больше полуметра.

Показываю Иванычу циферблат часов:

– Не забудь – воздушной смеси осталось на один час.

– Помню, – затворяет он тяжелую крышку.

Я включаю фонарь, но надвигать маску на лицо и уходить под воду не тороплюсь.

– Как здесь мерзко и страшно… – шепчет девушка.

Освещаю лучом потолок танка, отчего внутри становится немного светлее.

– Потерпи.

– Долго нам здесь болтаться?

– Пока хорваты не свалят на свои катера.

Всего на борт «Sea Dream» пожаловало не менее двадцати пяти хорватов. Среди этой многочисленной группы десятеро сверкают нашивками таможенной службы, столько же людей одето в форму сотрудников береговой охраны. Остальные мужчины выделяются крепким телосложением и одинаковыми камуфлированными костюмами серых оттенков без знаков различия. Командует этой компанией рослый мужчина лет пятидесяти пяти: черноволосый, с колючим взглядом зеленоватых глаз, с крупным ястребиным носом и с хрипловатым голосом. Одет также в камуфляж, на поясе – большая кобура с пистолетом, на ногах – высокие берцы натовского образца.

Общаясь с ним, капитан Горский выясняет причину остановки судна и, для порядка выдержав паузу, все же разрешает пограничникам и представителям спецслужб провести обыск с условием тщательного соблюдения норм международного права. Затем он делает объявление по общей корабельной трансляции, вкратце сообщая о намерениях представителей хорватских властей и мягко советуя пассажирам посидеть в течение часа в своих прохладных каютах.

Хорваты берутся за дело живо и профессионально, выставив на трапах и в коридорах перехватывающие посты. Проверка документов производится одновременно на всех жилых палубах и идет этакой волной от кормы к носу. Увернуться от «волны» невозможно – ушлые служаки тщательно проверяют документы пассажиров и членов команды, заглядывают в каждый платяной шкаф жилых кают и требуют от судовых специалистов открыть для осмотра каждое служебное помещение.

Постепенно группы проверяющих доходят до нижних палуб и трюмов…

– Это что за помещение? – спрашивает через переводчика черноволосый хорват с большой кобурой на широком ремне. Он невероятно придирчив и дотошен. Складывается впечатление, будто он ищет нечто, украденное у него лично.

– Ниже этой палубы конструктивно расположены танки, – не выдавая волнения, информирует старший судовой механик. – Ближе к машине – четыре топливных цистерны; в середине – одна с чистой питьевой водой, а здесь, по соседству с носовым подруливающим устройством, находится танк с пресной технической водой…

– Я спрашиваю, что в этом помещении? – бесстрастно повторяет сотрудник спецслужб.

– Вход в цистерну номер шесть.

– Для чего используется этот вход?

– Для санобработки и технического обслуживания внутренней полости герметичной емкости.

– Откройте.

Егор Иванович трясущимися пальцами вставляет в замочную скважину ключ, дважды проворачивает его и тянет на себя длинную ручку. Дверь со скрипом распахивается.

– Прошу! – щелкает выключателем стармех.

Несколько тусклых ламп за матовыми плафонами дружно осветили скудное убранство служебного помещения.

Хорват пинает ботинком тяжелую крышку люка.

– Это и есть те люки?

– Конечно. Других тута нет.

– Откройте, посмотрим.

– А-а… – притормаживает Егор Иваныч, – ежели это… крышку сорвет? Давление-то не выравнивали!..