Алексей Свиридов - Русский вираж Страница 8

— Доказательства… — с сомнением протянул «дядя Лева», как бы пробуя слово на вкус. — Доказательств, конечно, нету… Но есть тут, ребята, маленький нюанс. Здесь все-таки не «встать, суд идет», да? Когда я чую, что пахнет жареным, я могу себе позволить обойтись и без доказательств. Да пускай эксперты мне трижды скажут, что все чисто, я им не поверю. Потому что верить в совпадения я разучился очень давно… Черта ли мне будет в этих «совпадениях», когда последнее «Крыло» разобьется в Дубае!

— В Дубае? — переспросил Казак.

— Да, в Эмиратах. Там через полтора месяца будет авиасалон. Нашему не чета — в Жуковский приезжают в основном посмотреть, а вот в Дубай — покупать. «Крыло» заявлено на участие, и теперь мы будем срочно снимать с испытаний последний экземпляр и готовить его для показа. Если чутье меня не обманывает, то удачнее места для третьей катастрофы не найти.

— Это точно, — тихо согласился Андрей, вновь вспомнив беспорядочно падающий самолет и исказившиеся лица зрителей. Только на этот раз, кроме чисто человеческого потрясения, к реакций зрителей прибавится потрясение купца, чуть было не взявшего товар с браком. Если еще и в Эмиратах что-то случится, то не только от «Крыла» — ото всей российской техники отшатнутся!

Казак же думал о другом:

— Ну так, Лев Сергеевич! У вас же наверняка есть бан… люди, которые, если надо, на три километра в округе от самолета всех на уши поставят! Хоть здесь, хоть в Эмиратах, хоть на дне морском!

— Это само собой, — отмахнулся «дядя Лева». — У нас уже и с ФСБ договор заключен, и моя служба задействована будет. Денег они сожрут… Но ведь и с той стороны наверняка работают не самые худшие специалисты, и средства тоже у них должны быть с моими сравнимые. Так что силы получаются примерно вровень, и на результат может подействовать даже мелочь, случайность.

Андрей заметил:

— Но ведь вы сами сказали, что в случайности не верите?

— Верю, верю… Просто я знаю, как эти случайности готовятся. И сам стараюсь их готовить по мере возможности. В общем-то, я и сейчас этим занимаюсь.

— Это как? — опешил Казак.

— Весьма просто. На выставке в Дубае моих людей среди гостей наверняка вычислят — это не так уж сложно. И в случае чего постараются нейтрализовать, тем более что сейчас сделать это проще, чем обычно. Вы, конечно, знаете, что после столкновений Ирака и Турции регион опять на грани войны? Хотя Эмираты и объявили нейтралитет, а Штаты себя — его гарантами, напряженность там сейчас дай боже. Возьмут под видом антитеррористической перестраховки, а то просто вглухую положат кого надо… Потом, конечно, извинения будут, но дело-то уже провалено! Но все может повернуться по-другому, если рядом случайно окажутся один-два человека, понимающие подоплеку дела и не боящиеся в него ввязаться. Этакий неучтенный фактор.

— Имеемся в виду мы? — уточнил Андрей и, увидев утвердительный кивок, продолжил: — Но ни я, ни Казак в секьюрити не годимся!

— Секьюрити там будет хватать и без вас, — раздраженно отрезал Лев Сергеевич. — А вы будете просто туристы, или мелкие торгаши, или кто угодно. Это уже мои проблемы, вернее даже и не проблемы, а так… Я же не требую от вас ходить кругами вокруг стоянки с умным видом и дубинками на поясе. Но, во-первых, вы летчики. Вы можете обратить внимание на то, чего не увидят мои чижики, хотя и будут смотреть в упор. Во-вторых, как я уже сказал, вас не будут пасти. И в-третьих… Корсар, я ведь не только с твоих слов знаю про историю твоих блужданий по Пирину. И про горный отель тоже.

Андрей тяжело сглотнул — про бойню в горном отеле он старался не вспоминать. Дело было не в «тяжком грузе на совести», как любят писать в книгах, отнюдь. Он слишком хорошо помнил то странное состояние ненавидящей отрешенности, которое тогда помогало ему убивать не задумываясь, и знал, что, перейдя этот барьер один фаз, с легкостью сможет перешагнуть его вновь. Знал, что может, — и не хотел позволять себе этого даже в воспоминаниях

— Да и ты, Казак, тоже в случае чего не только сквозь прицел пушки на врага глянуть можешь? Ну так вот, короче. Я свое сказал. Прямо сейчас отвечать не обязательно, но в ближайшее время поинтересуюсь. Само собой, что все будет оплачено. Шибко губу не раскатывайте, но, думаю, сговоримся.

Хозяин не нажимал никаких кнопок, в колокольчик тоже не звонил, но дверь в комнату открылась, и вошел парень с кобурой под рубашкой.

— Ребята уходят. Проводи. Витьке в гараже скажи, чтоб до станции подбросил.

Стоя на пустынном перроне в ожидании электрички, Казак с Корсаром вполголоса обменивались мнениями:

— Странный мужичок, ей-богу! — говорил Казак. — То вроде нормальным человеком кажется, а через секунду — вобла сушеная с компьютером в мозгах. А еще минута, и вообще — бандюк натуральный. «Подбрось до станции» — до дома подвезти уже как бы и западло?

— Да уж, — соглашался Корсар. — Трудно с ним разговаривать. Никак в тон попасть не получается. А вот насчет предложения его — ты-то что для себя решил?

— Даже не знаю. История, конечно, темная, и если все действительно так, как этот дядька думает, то помочь — святое дело. Но будет ли от нас с тобой хоть какой-то толк?

Ни тот, ни другой не знали, что в то же самое время Лев Сергеевич задает тот же самый вопрос бритоголовому Саше:

— Ну так как твое мнение, будет от них прок? Тот задумчиво поскреб подбородок и решительно ответил:

— Будет. Того парнишку, что помоложе, я не очень рассмотрел, а одноглазый… Я бы с ним поработал.

— Ну и отлично. Тогда начинай подготовку, как задумано.

— Вы думаете, они уже согласны?

— Я не думаю. Я знаю, — уверенно ответил Лев Сергеевич.

Сирил Мэндел. Окончательный расчет

Сирил Мэндел разогнулся, с наслаждением вытянул руки вверх, а потом закинул их за голову и размял шею. Затекшие за время сидения перед монитором мышцы отозвались неприятным, болезненным ощущением. Глаза тоже болели.

Не вставая, он оттолкнулся ногой от стола. Стул с высокой спинкой откатился на колесиках, и сенсоры на мониторе, зафиксировав отсутствие пользователя, погасили изображение, включив режим сохранения экрана. Теперь по черной поверхности старенького семнадцатидюймового «Филлипса» скользили только две маленькие человеческие фигурки по имени Дик и Джейн. Изредка встречаясь, они делали попытки заняться любовью, но вскоре оказывались по разным углам экрана. На свежего человека это производило впечатление, но Сирил, сам же и программировавший анимацию картинок, относился к проделкам Дика и Джейн совершенно равнодушно. Он поднял с подставки электрочайник и залил кипятком уже давно насыпанную в чашку порцию кофе. Поднимая чашку, Сирил заметил, что его рука немного дрожит.

Наверное, не стоило сидеть всю ночь напролет — особенно если учесть, что таких ночей за последний месяц было уже около двух десятков. Интересно, сколько литров кофе было выпито за этот месяц? Может, Олег подсчитал?

Впрочем, теперь это неважно. Работа практически закончена, бесшумный лазерный принтер выводит последние страницы отчета, и через минуту зажужжит брошюровщик, превращая стопку только что отпечатанных страниц в аккуратный томик. Придется подождать…

Сирил Мэндел устало закрыл глаза и на несколько секунд превратился в Кирилла Менделева, который ждет, когда заводская переплетная закончит возиться с его отчетом. Отчетом, который он целый месяц печатал на полусломанной «Ятрани», стуча по тугим клавишам карандашом (пальцы разболелись после первой же недели), отчетом, который будет нужен разве что плановому отделу…

В переплетной, похоже, знают, что отчет никому не нужен, и не торопятся. Кирилл стоит лицом к окну, на свежем ветру с криками кувыркаются чайки. Если в мастерской поторопятся, то можно будет не сидеть на работе до шести вечера, а уйти домой с обеда. Правда, зачем? Чтобы на четыре часа раньше увидеть очередную шестиконечную звезду, намалеванную на двери квартиры? Боже, как давно это было…

Мэндел потер глаза ладонями и открыл их, снова став самим собой — высокооплачиваемым специалистом, системным аналитиком экстра-класса. Вольным стрелком, работающим по разовым контрактам. Или не работающим. Он усмехнулся, вспомнив, сколько заплатил ему «Майкрософт», неведомо как узнавший, что у мистера Мэндела есть даже не разработка, а только идея, как заставить «Виндоус» обходиться вполовину меньшим объемом памяти. И правильно сделал, что заплатил, — иначе получился бы хорошенький скандал, узнай пользователи, что тратить деньги на совершенствование своих машин было совершенно необязательно. Так что безделье умного человека может стоить не меньше, чем его труд!

Сейчас, конечно, совсем другая ситуация, и свои деньги он получит именно за работу, причем за работу каторжную. Вряд ли какой-нибудь стопроцентный американец взялся бы за такое! Всего делов-то: по видеограммам и данным телеметрии вычислить алгоритмы управления некоего самолета, причем самолета весьма нестандартной схемы. В процессе предварительных переговоров Сирил понял, что заказчика с такой задачей уже посылали к черту не раз и не два, посылали весьма солидные научные и исследовательские центры, причем даже не торгуясь. А вот Сирил Мэндел поторговался, внимательно изучил исходные данные и посылать клиента никуда не стал. И выполнил заказ, пользуясь помощью одного-единственного человека — правда, этого человека пришлось вызвать из Израиля, но дело того стоило.