Уоррен Мерфи - Шок Страница 8

– А как же сотни людей, которые видели убийство?

– Мне наплевать. Должно быть, это был его двойник.

– Я не думаю, что это был двойник вашего мужа, – бесстрастно произнес Римо.

– Тогда как он добрался до Италии? У нас было всего двадцать семь долларов. Они не тронуты. Даже если бы он взял все до последнего цента, ему все равно не хватило бы на билет до Рима.

– Сначала он направился в Ньюфаундленд.

– Где это? – она выглядела озадаченной.

– На побережье Канады.

– Это глупо, – заметила миссис Пибоди. – Зачем ему понадобилось лететь в Италию через Канаду?

– Хоть убейте меня, не знаю, – пожал плечами Римо.

– Я же говорю вам, это был не он.

– У меня есть фотография. – Он достал ее из конверта. Это был отличный снимок, запечатлевший Пибоди после убийства террориста, еще до того, как толпа растерзала его самого. У него было радостное, смелое лицо, глаза лучились, весь облик выражал удовлетворение.

Миссис Пибоди взглянула и рассмеялась.

– Это не Орвилл, – крикнула она.

Римо обеспокоенно взглянул на фото.

– Разве вы не опознали его в морге?

– Опознала, но это тоже был двойник. Смотрите. – Она носилась по комнате как сумасшедшая, доставая фотографии из рамок и альбомов, швыряя их Римо. – Убедитесь сами.

Он изучал их одну за другой, сравнивая с фотографией, которую дал ему Смит. Они действительно были различные. Черты лица были идентичны, но ласковое выражение лица на фотографиях мужа миссис Пибоди не имело ни малейшего сходства с мистическим выражением экстаза на снимке, который был у Римо.

– Он выглядит здесь здоровее и каким-то обновленным, – пробормотал Римо в замешательстве.

– Это двойник, Я же говорила вам. Я вам говорила, – как курица на насесте, закудахтала Арлин.

– Миссис Пибоди...

– Я знаю лицо мужа. Он никогда не улыбался.

Оттого что у него несварение, говорил Орвилл. Кроме того, он не любил солнце.

– Что вы сказали? – Римо оторвался от фотографий.

– Он не любил солнце, – она уставилась на бывшего полицейского. – А двойник загорелый.

Римо почесал затылок. Конечно! Вот в чем разница! На старых снимках Пибоди был мужчиной не то чтобы смуглым, а просто бледным. Как кожа, закрытая купальником. «Новый» Орвилл, казалось, готовый вынуть сигарету, хладнокровно убив человека, был темным от загара. Словно он провел недели на солнце.

– Ну теперь-то вы верите, что это был двойник?

– Я не знаю, чему верить, – сказал Римо.

– Если говорить честно, – она тяжело села, – это судьба, И вообще, происходят странные вещи.

– Например?

– Да, чепуха... К примеру, этот Абрахас, – доверилась Римо женщина. – Предполагают, что именно это слово произнес Орвилл, перед тем как... перед...

– Я знаю. И что дальше?

– Я не перестаю думать об этом. ЦРУ тоже заинтересовалось этим, Все расспрашивали меня.

– Что же вы им сказали?

– Ничего. Я даже не знаю, что это значит. Конечно, Орвилл никогда не говорил ни слова об этом Абрахасе. Я считаю, что это какое-то магическое имя. Только... – Она посмотрела на Римо, широко раскрыв большие, испуганные глаза.

– Только – что?

Она оглянулась.

– О, забудьте это. Похоже, я теряю рассудок. Я домохозяйка, знаете ли, – прошептала она, как будто это был секрет. – У меня куча проблем. Я ем «валиум», как семечки. Наверное, они размягчают мои мозги. Я читала, что так иногда случается.

– Только – что, миссис Пибоди?

– Я рассказала соседке, она подняла меня на смех.

– Я не буду смеяться, – сказал Римо. Он ждал.

– Обещаете?

– Обещаю.

– Ну хорошо, – она недоверчиво посмотрела на него. – Я знала это имя еще до того, как прочитала в газете.

Римо почувствовал, как быстрее забилось сердце.

– Вы имеете в виду «Абрахас»? – мягко спросил он.

Миссис Пибоди кивнула.

– Это случилось после исчезновения Орвилла. Это смешное имя витало у меня в голове. Знаете, как какая-нибудь мелодия, которая преследует тебя целый день, примерно так: «Абрахас, Абрахас, Абрахас», – напела она. – И я видела слово ясно, как день, прямо перед собой. О, это какой-то рок.

Кровь прилила к щекам Римо.

– Продолжайте, – без всякого выражения попросил он.

– Вы думаете, что я сошла с ума?

– Нет, – успокоил ее Римо.

– Хорошо. Однажды вечером я, как обычно, укладывала детей спать. День был тяжелый, с полицией, с молодчиками из ЦРУ, репортерами и всем остальным. В этот же день я была в морге. Это было ужасно...

– Что же тогда случилось, миссис Пибоди? – нетерпеливо торопил женщину Римо.

– Ну вот, казалось, этому дню не будет конца, я прямо думала, что разорвусь на части. Выплакав все глаза, думая о том, что случилось, я пошла поцеловать детей и пожелать им спокойной ночи. Младший сын уже спал, а Тимлиш, старший, – ему десять лет – еще ждал меня. Он попытался меня успокоить. – Миссис Пибоди смотрела прямо перед собой, как бы находясь в трансе. – Он сказал: «Мамочка, не плачь. Абрахас все исправит. Все будет хорошо».

– Я лучше пойду, – поднялся Римо.

– Вы мне не верите, не так ли?

– Я уже говорил вам. Верю. Вы не сумасшедшая. Вы и ваш сын – не единственные, кого посещают такого рода галлюцинации.

– Это не галлюцинация! – вскрикнула женщина. – Абрахас – это имя. Это какой-то человек. Говорю вам, это он все придумал с двойником Орвилла, и только Бог знает, что он собирается сделать со всеми нами.

– Я проверю это, – пообещал Римо Арлин Пибоди.

Женщина была явно не в себе, но что-то в ее словах заставило Римо затрепетать. «Так что это было? – задавал он себе вопрос, возвращаясь в гостиницу. – Страшное имя „Абрахас“ одновременно возникло в головах трех людей. Неужели это имя, и оно принадлежит реально существующему человеку? Безумие. Просто безумие. Это невозможно».

«Только Бог знает, что он собирается сделать со всеми нами».

Глава 6

Он должен извиниться перед Чиуном.

Римо медленно шел обратно в отель, стараясь осмыслить, на что навело его простое поручение Смита. Итак, ему было известно: человек по имени Орвилл Пибоди исчез из дома, тремя неделями позже став героем газетных репортажей в качестве международного убийцы. Судя по смуглой коже, Пибоди провел это время в теплом климате. Но что он делал? И для кого? И что привело к разительной перемене в его личности, выявленной по фотографиям?

Далее. С тем, что произошло, каким-то образом связан Абрахас. Это была самая непонятная часть всего дела. Орвилл произнес это слово, умирая, до этого у его жены было видение, связанное с Абрахасом, и их ребенок тоже упомянул это имя. «Абрахас все исправит», – сказал ребенок. Если верить миссис Пибоди.

И Римо верил ей. То, что она ему рассказала, настолько совпадало с описанием Чиуном своих видений, что у молодого человека не возникало сомнений в ее словах.

Было ошибкой не верить Чиуну. Абрахас оказался ключом к тайне, которая, как сеть, опутала три убийства террористов, и один Чиун мог разгадать ее.

– Папочка, прости меня, – начал было Римо, войдя в номер отеля, но слова застряли у него в горле при виде зрелища, открывшегося перед ним.

В центре комнаты возвышалось черное лакированное сооружение странного вида, отделанное золотом, верхушкой упиравшееся в потолок. Оно напоминало миниатюрную пирамиду, на каждой ступени которой горели тонкие свечи цвета слоновой кости. Вся пирамида мерцала и переливалась в ярком пламени.

– Какого черта? Что это такое? – в бешенстве крикнул Римо.

– Алтарь, – сдержанно ответил старик.

– Где ты взял его? Это похоже на какую-то модель.

– Да, я принес его из библиотеки.

– Украл?

– Ну и грубиян! Мастеру Синанджу нет нужды воровать. Я сказал им, что ты заплатишь за эту вещь, – закудахтал кореец.

– Прекрасно! Просто прекрасно! – Римо нервно ходил по комнате. – Ну и зачем же ты взял это?

– Его не использовали по назначению. Один идиот украсил алтарь открытками и назвал тумбой.

– О! Конечно, каждый нормальный человек должен понимать настоящее предназначение этого сооружения, – насмешливо воскликнул Римо.

– Конечно, – Чиун убивал его своей невозмутимостью.

Римо взорвался:

– Не посвятишь ли ты меня, недоумка, в этот секрет? Потому что и мне эта штука кажется похожей на тумбу.

– Деревенщина. Перед тобой объект духовного общения, это же ясно, как божий день, – фыркнул кореец.

– Общения с кем?

– С Абрахасом, – глаза старого учителя заблестели.

– О, нет, – простонал Римо.

– Я нашел нужные сведения, – с этими словами Чиун сел в позу «лотос» перед пирамидой.

– О'кей. И кто же этот таинственный Абрахас? – спросил Римо, садясь чуть позади Чиуна.

– Мне казалось, что ты считаешь меня за сумасшедшего.

– Я ошибался.

– Естественно.

– Чиун, я узнал, что у других людей тоже были видения.

Старый кореец удовлетворенно улыбнулся.

– Хорошо, я расскажу тебе. Между 1000-м и 600-ми годами до нашей эры халдеи поклонялись Абрахасу как божеству. Их последователи провозгласили Абрахаса Богом добра и зла, света и тьмы – отсюда белые свечи на черном алтаре.