Сергей Бакшеев - Предвидящая: схватка Страница 8

– Что-нибудь подозрительное?

– Ничего. Оплата учебы, покупок, проживания, лечения.

– А наличные? Она снимала крупные суммы?

– Нет. Девушка современная. Пользуется карточками и электронными переводами.

– Круг знакомств установил?

– Вот тут странности. Судя по социальной сети, она активно общается с единственным другом Михаилом Давыдовым.

– Кто он?

– Директор по информационным технологиям «Бригантины», проживает в Москве. Давыдов на двадцать лет старше Кузнецовой.

– Расчетливый охотник за богатой невестой?

– Про его личную жизнь мне пока неизвестно, но три года назад Давыдова обвинили в убийстве охранника «Бригантины». Затем переквалифицировали в свидетеля.

– Хороший дружок у юной барышни, узнай о нем побольше. И вот что, поручи нашим технарям проверить почту Кузнецовой. Может, там что найдем.

– Я уже отправил заявку. Но не представляю, как девушка-миллионерша может быть связана с террористами.

– Мозги запудрили или с жиру бесится.

– Олег Александрович, а вдруг Кузнецова случайно оказалась рядом с Ибрагимовым?

– Случайно только прыщи вскакивают, да и то у подростков. Я сто раз прокрутил запись. Кузнецова специально высматривала Ибрагимова и как дикая бросилась на него. Все прошли мимо, а она вцепилась в его руку зубами! При обычных обстоятельствах я счел бы ее сумасшедшей.

– Сумасшедшей, – задумался Бурков. – Кстати, у Кузнецовой большие расходы на швейцарскую клинику с психиатрическим уклоном. Судя по счетам, она лечилась там регулярно.

– Диагноз?

– Неизвестен.

– А надо узнать. Подключи кого-нибудь из журналистов, который сотрудничает с нами. Пусть свяжется со швейцарской клиникой и под благовидным предлогом выяснит про Дину Кузнецову. От чего ее там лечили?

– Сделаю.

– Где она живет, выяснил?

– Элитный комплекс «Шуваловский» на Воробьевых горах рядом с МГУ. Прикажете задержать Кузнецову?

– Не спеши, Юра. Сбрось ее адрес и фотографии мне на почту. Я направлю к ней наших топтунов, пусть присмотрят. А ты тряси таксиста, в методах не стесняйся. Не тот случай, – не скрывал озабоченности полковник.

– Есть новые данные?

– Надир Ибрагимов заговорил. То, что произошло в аэропорту, всего лишь цветочки. Нас ждет нечто гораздо худшее.

Глава 11

– Риск – не обязательно безумство. – Давыдов попытался защитить неведомого биржевого игрока по имени Никас. – Риск – это решительный поступок в условиях неопределенности.

– Безумству храбрых поем мы песню, – усмехнулся Моисеев. – У тебя телефон звонит.

Михаил похлопал по карманам, достал трубку, посмотрел на дисплей. Юля Ника – сокращенное обозначение Юли Никаноровой. На лице Михаила проявилась досада. Только сейчас ему стало ясно, что он никогда не любил разговаривать с Юлей. Ему нравилось ее касаться, обнимать, ласкать, наслаждаться ее податливым телом. И чтобы при этом она молчала.

Михаил нажал кнопку.

– Давыдов, ты где? – сходу потребовала отчета Юля.

– Там, где мне хорошо.

– Я не понимаю. Ты можешь отвечать нормально!

– Я у друга. И мне здесь хорошо.

– Давыдов, ты пьян.

– И что с того?

– Как это что! Ты позвонил Кузнецовой? Позвонил или нет?

Упоминание Дины всколыхнуло в душе Михаила теплое чувство. Странно, но ему всегда было интересно общаться с необычной пугливой девчонкой, вытянувшейся за последний год и превратившейся в стройную привлекательную девушку.

– Молчишь? Значит, не звонил. Я так и думала. Ты слабак, Давыдов, ты сдался, – продолжала наседать Юля. – А надо использовать связи. Нужно выцарапывать свой кусок. Как ты не поймешь, что без должности ты никто!

– Никто?

– У тебя был приличный оклад, кабинет, подчиненные. И ты так просто всё спустишь? Надо идти по головам к своей цели!

– Ты так и делаешь?

– Если жизнь заставит – да! Дай телефон этой девчонки, я сама ей позвоню.

Михаил представил, как нахрапистая Юля будет лебезить перед Диной, а та ответит ей раньше прозвучавшего вопроса, и рассмеялся.

– Ты что ржешь, Давыдов? Я не выйду за тебя замуж, если ты будешь никто!

– Вот и прекрасно.

Михаил полностью отключил телефон. Его поначалу злобный смех обрел беззаботную легкость.

– По какому поводу веселье? – невольно улыбнулся Моисеев.

– И с работы я ушел, и от девушки ушел. И бог с ней! По большому счету, мне нравилось только ее тело. А ей, как оказалось, моя должность.

– А разве этого мало, старик? У вас просто масса взаимных симпатий.

– Не издевайся. Мы живем вместе, а я совсем ее не знаю. Иногда она исчезает, а потом говорит, что ездила в Питер консультироваться на счет пластики носа. Там дешевле. Представляешь, ей не нравится ее горбинка.

– А ты бы хотел, чтобы она увеличила грудь.

– Да ну тебя, Игорь! Она говорит про Питер, а из кошелька вытряхивает евроценты, будто летала заграницу.

– Ты просто ревнуешь.

– Иногда стоит потерять работу, чтобы разобраться, кто рядом с тобой.

– Старик, не будь идеалистом. Ты что, мечтаешь встретить родственную душу?

– А что такое родственная душа? – рывком обернулся к приятелю Давыдов.

– Это когда тебя понимают с полуслова, – серьезно ответил Моисеев. – Или вообще без слов.

Михаил потупился и сжал в ладони отключенный телефон. Он долго молчал.

– В чем дело, старик? – обеспокоился Моисеев.

– Кажется, я уже встретил родственную душу… И потерял.

Дина Кузнецова спустилась поужинать в ресторан восточной кухни, который находился на первом этаже ее дома. Вкус еды она не чувствовала, все ее мысли были заняты решением важного вопроса: может ли девушка первой звонить обидевшему ее молодому человеку? Дина нервно теребила телефон. Как же раньше всё было просто. Обидел – получи в ответ! И голосом, и мейлом, и эсэмэской! Обрадовал – новый поток эмоций, но со знаком плюс. А сейчас мучайся, держи всё в себе и дуйся на весь белый свет из-за того, что тебя не встретили в аэропорту.

Не допив чай, Дина не выдержала и нажала кнопку вызова. Сердце заколотилось, как поезд на переезде, и тут же ухнуло в пучину холода. Она заранее услышала, что телефон Давыдова отключен.

Дина встала, задев стол. В пиале дрожал остывающий чай. Одновременно с ней ресторан покинули двое мужчин, похожих друг на друга своей серой безликостью. Они проследили, как она дошла до подъезда. Один из них отвернулся и тихо сообщил кому-то по телефону: «Объект возвращается в квартиру».

Глава 12

Анатолий Осадчий выглянул из окна кабинета. Его шофер Виктор Батраков помогал главному бухгалтеру Вилисовой сесть в автомобиль. Взял палочку, поддержал под локоть. Всё делает непринужденно с вежливой улыбкой. А она, вот же зануда, сумку с ноутбуком положила себе на колени. И это после перелома ноги! Но Витя, молодец, нашелся. Что-то объяснил, застегнул на женщине ремень безопасности, а ноутбук отнес в багажник. Сообразительный парень, у него получится. По пути в аэропорт они заедут к Вилисовой домой за вещами. У Батракова будет прекрасная возможность выполнить задание.

Осадчий мысленно пожелал ему успеха. Сам того не понимая, водитель выполнит важнейшую часть аферы.

«Только не подведи, Витя! Ты, конечно, рассчитываешь на поощрение, но у меня другие планы. Извини, своя рубашка ближе к телу».

Осадчий отошел от окна, открыл контакты в мобильном телефоне и вызвал абонента, обозначенного буквой «Ч».

– Череп, готовься, – прошипел в трубку гендиректор. – Жди после восьми вечера на трассе из аэропорта «Шереметьево». Я позвоню и сообщу место.

– Проблем не будет? – отозвался мужской голос с хрипотцой.

– У меня всё продумано, – заверил Анатолий Сергеевич и отключил связь.

Не смотря на уверенность в голосе, он чувствовал внутренний озноб. Такая реакция проявлялась еще в школе во время выпускных экзаменах. А сейчас Осадчему предстояло самое важное испытание в его жизни. В надежде унять нарастающую дрожь он взглянул на шкаф, заставленный дорогим алкоголем. Поставщики несли гендиректору перед праздниками десятки эксклюзивных бутылок. Еще недавно крепкие напитки помогали снимать стресс. Но после роковой поездки на Кипр нервная система требовала более сильный допинг. Сначала это были таблетки, а потом кое-что значительно лучше.

Рука опустилась в карман. В пакетике еще осталась добрая доза кокаина. Осадчий закрыл кабинет и вернулся к столу. Теперь можно не спешить. Он извлек пакетик, любовно встряхнул его. Волшебный порошок снежной горкой лег на лакированную поверхность стола. Осадчий включил настольную лампу, порошок заискрился. Кредитная карта в опытной руке разделила «снежок» на две длинные дорожки. Осадчий свернул трубочку из стодолларовой купюры. Почему-то пользоваться ее было приятнее, чем трубочкой для коктейля.

Он пять секунд полюбовался желанной картиной и всосал ноздрями кокаин. Влажный палец собрал оставшиеся крошки и положил их на язык. Осадчий откинулся на спинку кресла и прикрыл глаза в ожидании прихода волны блаженства.