Михаил Серегин - Спасительный удар Страница 8

Впервые за долгое время Мачколян впал в панику и испытал самый настоящий ужас. Он всегда любил жизнь и не желал расставаться с ней вот так, не сделав всего, что было задумано. Даже там, в армии, в самых горячих точках, он так не паниковал, там у него была надежда на себя и на удачу, и только лишь от его меткого глаза и твердой руки зависело, останется ли жив он и тысячи других людей, которых он обязан был спасать. А тут, когда кто-то действует исподтишка, на что оставалось надеяться?

С большим трудом Ашот заставил себя успокоиться и, покинув машину, снова отправился в ресторан, чтобы заново его осмотреть и оценить ущерб. А затем, возможно, приступить к руководству и отдать распоряжения касаемо ремонта, ведь жизнь-то пока продолжается, а надежда, как известно, умирает последней.

Трое мужчин, расположившиеся на стареньком, покрытом зеленым покрывалом диванчике, задумчиво смотрели кто в пол, кто в потолок. Стоящий на холодильнике маленький телевизор, прозванный среди спасателей «арбузом», вот уже несколько часов безостановочно передавал какие-то программы, но на него никто не обращал внимания. И даже немецкая овчарка, такой же член спасательной команды, как и остальные, казалось, была чем-то озабочена и грустно глядела перед собой, иногда издавая какие-то постанывающие звуки.

– Черт, в голове не укладывается, за что же так с директором «Желтой горки», – наконец, не выдержав, произнес мужчина с взъерошенными волосами. Им, конечно же, был Максимов, прическа которого полностью отражала то, что вечно творилось в его голове, – непрерывно извергающийся вулкан фантазии.

Никто ему не ответил. Замолчал и Максимов.

Величко занялся собакой. А Валентин Грачев, глядя на нее, вспоминал, как обрадовалась его жена, когда он сказал, что теперь станет получать деньги еще и в спасательной службе. Работа практикующего психолога ему нравилась и даже приносила удовлетворение, но она не давала стабильного и постоянного заработка – все зависело от количества клиентов, которых Валентин успевал обслужить в течение месяца. Но месяцы были разные, клиенты сами решали, когда им к нему обратиться, а потому иногда доходило до того, что Валентину было стыдно возвращаться домой. Он понимал, что в такие моменты сидел на шее у жены, которая, как могла, старалась прокормить его и двух сыновей. Сейчас все поменялось, и он твердо знал, что уж определенную-то сумму принесет в семью обязательно.

К тому же работа действительно была не слишком пыльной. В городе не так часто случалось что-то катастрофическое, а потому большую часть своей смены им приходилось просиживать в тесной каморке, глядя в опротивевший уже давно телевизор. За все то время, что он уже успел проработать тут, ему лишь пару раз приходилось выезжать. Несколько раз, чтобы вскрыть дверь, захлопнутую по случайности владельцем квартиры, не имеющим при себе ключей. Один раз пришлось побывать на ДТП, где они с друзьями в течение почти двух часов буквально вырезали гидравликой труп водителя «Пежо», машина которого влетела на скорости под груженый «КамАЗ» и превратилась в лепешку.

Повисшую паузу снова нарушил Максимов. Он, единственный из всей бригады, не умел сидеть спокойно и чего-то ждать. Его энергия требовала выхода, и его бесило, когда он не находил куда себя деть.

– Ну что, может, сгоняем прямо сейчас к нашему толстячку? Все равно вызовов пока нет. Хоть узнаем, как он там поживает.

– А до завтра подождать никак нельзя? – не двигаясь с места, вяло переспросил Величко. – Или у тебя в порядке вещей смываться с работы, когда тебе надо?

– Терпеть не могу всякие там ограничения, – замахал руками Андрей. – Куда как лучше по свободному графику: когда надо пришел, когда надо ушел.

– Ну, знаешь, катаклизмы и несчастные случаи под тебя подстраиваться не станут, – заметил на это Грачев. – Так что сиди и не рыпайся. Никуда твой Ашот не денется.

– Новая вывеска готова. Отлично, – вяло черкая что-то на листе бумаги, произнес Мачколян. – Как только доставят, сразу сообщите мне.

С того злополучного дня, как произошел взрыв в ресторане, он дневал и ночевал в нем, даже отпросился с работы в МЧС. Поняв, что, ожидая очередного покушения, просто не сможет спать спокойно, Мачколян предпочел в самые кратчайшие сроки вернуть свое заведение к жизни и возобновить его работу, а потому приходил рано утром и уходил далеко за полночь. За несколько промелькнувших, как одно мгновение, дней он успел сделать очень многое. Нанятые им работники буквально с ног валились, стремясь уложиться в назначенный им срок.

В первую очередь, конечно, был разобран завал на месте директорского кабинета. С этим помогли справиться коллеги из службы спасения. Нанятые же работники позаботились об окнах, поставив вместо старых деревянных рам пластиковые. Мебель в главном помещении была отмыта силами самих служащих, шторки перестираны, мусор убран. Ресторан уже был практически готов к работе.

Переминаясь с ноги на ногу, секретарша Надя, так и оставшаяся пока на своем месте, ожидала дальнейших распоряжений нового босса, успевшего за время ремонта еще и оформить все необходимые документы для того, чтобы занять место погибшего Пожарова. Новый босс ей не особенно нравился, так как не проявлял к ней никакого особого внимания, в отличие от прежнего директора. Но пока еще у нее оставалась надежда, что вскоре его отношение к ней изменится в лучшую сторону, как с Эдиком, любовницей которого была.

Впрочем, знали об этом единицы, а она и не особенно хвалилась, предпочитая держать это втайне. А теперь, когда это место опустело, необходима была замена, и она надеялась, что та не замедлит появиться. Сейчас Надя очень рассчитывала на Мачколяна, так как совершенно не хотела терять не только теплое местечко, но и все привилегии, причитающиеся за удовлетворение прихотей начальника. Внешний же вид Ашота и тем более его габариты ее нисколько не смущали. Лишь бы мужчина был состоятельный.

Поняв, что Мачколян практически позабыл про нее и погрузился в какие-то свои мысли, а может, и вовсе уснул, забыв закрыть глаза, она ослепительно, по ее мнению, улыбнулась и ласково пропела:

– Какие-либо еще распоряжения будут?

– А, нет, – махнул в ее сторону рукой Ашот. – Можете быть свободны.

– Ашот Ваграмович, – залепетала вновь женщина, – может, и вам следует немного отдохнуть, устали ведь. Хотите, диванчик застелю?

– Нет, не нужно, – кое-как силясь удержать веки открытыми, пробубнил в ответ Ашот. – Я еще не все сегодня сделал.

– Так сделаете позже. – Секретарша приблизилась к нему и, поместив свои изящные ручки на его плечи, принялась ласково поглаживать их. – Работа, она ведь не волк, – соловьем напевала она ему на ухо, – в лес не убежит. А вы вздремните часок, увидите, сразу легче станет.

Глаза Ашота, и без того тяжелые и словно налитые свинцом, закрылись, и не было уже никакой возможности открыть их снова. Да и желания делать это не было тем более. А тут еще этот слащавый голосок, так приятно убаюкивающий и расслабляющий. Ашот перестал сопротивляться и даже сам не заметил, как в следующую минуту перекочевал в страну снов, а его бренное тело начало колыхаться то вверх, то вниз от раскатистого храпа, что вырывался из его уст.

Надежда брезгливо поморщилась, но потом все же достала из стоящего в кабинете шкафа-купе небольшую подушку, сунула ее под голову Мачколяну и, вздохнув, покинула кабинет. Вернувшись за свой стол, достала из ящика кипу ярких журналов и, открыв первый, увлеченно уставилась на высокую стройную фотомодель, демонстрирующую всему свету шикарный наряд из тонкого льна.

В это время у входа в ресторан остановились две машины: черный «Мерседес» и неопределенного мутно-серого цвета «Фиат». Из них выбрались шестеро высоких мужчин. На пяти из них были светлые рубашки и темные брюки с четко проглаженными стрелками. И только один в этой компании был словно белая ворона. В отличие от остальных, он был одет в обычные серенькие джинсы со множеством прибамбасов, карманов и нашивок и майку с абстрактной композицией на плече.

Причем, как было видно со стороны, именно он и заправлял остальными детинами, несмотря на некоторую разницу в возрасте с ними. Парню было не более двадцати пяти, тогда как остальные выглядели лет на пять-шесть старше.

Вся эта необычная компания сгрудилась в общую кучу, выслушала то, что им промямлил этот парень с длинной, спадающей на лицо челкой и коротким хвостиком на затылке, а затем важно стала подниматься по ступенькам к центральной двери ресторана. Заметивший их сразу охранник немедленно заволновался, понимая, что ничего хорошего эти люди ему не принесут, а потому поспешил сообщить секретарше о незваных гостях. Не успел он сообщить женщине, что именно за гости прибыли, как дверь в ресторан распахнулась, и в нее ввалилась вся эта бригада. Всячески демонстрирующий свою важность и значимость, длинноволосый парень щелкнул двумя пальцами в воздухе и свысока посмотрел на молодого охранника. Его телохранители, а это, по всему видно, были именно они, сразу остановились и замерли, как истуканы.