Андрей Поповский - Второй раунд Страница 8

— Раз не хочешь по-хорошему, тогда хватит тут базарить. Я забираю у тебя права.

— У кого ты права заберешь? У меня, что ли? — окончательно разозлился Валеха, демонстративно засовывая документы в задний карман джинсов. — Отбиралка у тебя еще не выросла. Хер в масле ты от меня получишь, а не права.

— Да что ты тут горлом берешь?! Я твою машину поставлю на штрафную стоянку, а тебя за сопротивление представителю власти на пятнадцать суток в камеру закатаю!

В это время к спорящим подошли с одной стороны еще два милиционера, а с другой — Егор с Мариком.

— Командир, не шуми. Давай миром разойдемся, — попытался вмешаться в происходящее Марик. — Сколько с нас?

— Да подожди ты, Марик. Этот щегол обещал меня в камеру закатать! — взрывной, перебравший со спиртным Валеха, совершенно вышел из себя. — Ты, ментенок, сначала сопли под носом утри. Я тебя сейчас сам в багажник закатаю и отвезу на сопку на серьезный разговор, а там на месте мы уже посмотрим, какой ты смелый.

— Тамик, вызывай подкрепление — сержант повернулся к напарнику.

Тот сразу же поднес к губам рацию.

— Первый, первый, я четвертый. Срочно требуется помощь на улицу Джанаева двадцать два. У нас тут группа крутых бузит. Как понял?

— Понял, высылаю — захрипела в ответ рация.

— Командир, да зачем все это городить? Давай лучше договоримся, — видя, что дело принимает нежелательный оборот, Марик сделал еще одну попытку примирения.

— Давай, вызывай своих мусоров. Хер вам тут обломится! — насмешливо протянул Валеха, демонстративно засовывая руки в карманы.

— Валеха, да успокойся ты. Пойдем в машину. Мы сейчас сами все уладим, — Егор попытался увести товарища в сторону.

— Куда? Документы и ключи от машины сюда давай! — сержант попытался снова взять ситуацию под контроль.

— А ты, щегол, рискни здоровьем и забери, — издевательски захохотал Валеха, которого оттаскивал в сторону Егор.

В это время к месту перепалки подъехал зеленый милицейский «уазик», из которого выскочили трое милиционеров во главе со старшим лейтенантом. Все они были в бронежилетах и с автоматами.

— А ну стоять! Повернуться! Руки на капот! — подъехавшие милиционеры попытались сразу же переломить ситуацию.

Но Валеха совершенно взбесился, вырвался из рук удерживающего его Егора и заорал:

— Да хер я вам тут встану на раскорячку. Стреляй, сука, если духа хватит! — и он, от ярости выпучив глаза и упрямо выдвинув челюсть вперед, попер на старшего лейтенанта, который упер ему в грудь короткий автомат Калашникова, вынудив при этом опешившего милиционера попятиться назад.

На шум стала собираться толпа. Из машин повыскакивали уже все парни, они наперебой старались успокоить Валеху и милиционеров. Марик что-то толковал сержанту, Егор оттаскивал беснующегося Валеху в сторону, а Беко пытался умиротворить лейтенанта, на которого как бульдозер пер Валеха. Рядом остановилась красная «БМВ», битком забитая молодыми крепкими парнями с бритыми затылками и золотыми цепями на шеях.

— Валеха, братан, что случилось? — парни из «бумера», оказавшиеся хорошими знакомыми борца, сразу же подключились к разворачивающимся событиям.

— Командир, ну ты подумай о себе, — начал увещевать лейтенанта лысый накачанный здоровяк. — У нас же город маленький, все друг друга знают. Зачем наживать себе врагов из-за таких пустяков? Он же не убил никого и не ограбил. Просто выпил парень чуток — праздник у него, понимаешь? Так он ведь дальше за рулем не поедет, мы его сами домой отвезем. Давай лучше замнем все это и разойдемся миром.

Милиционеры уже и сами были не рады заварившейся каше. Это в благополучные советские времена они чувствовали себя хозяевами и мгновенно жестко пресекали любую попытку сопротивления. Нынче, в начале девяностых, милицейская форма и табельное оружие не производили никакого впечатления на уверенных в себе крепких парней, разъезжающих на дорогих машинах и тратящих за одно посещение ресторана месячную зарплату среднего милиционера. В небольших городах, где все друг друга знали, к особо рьяному менту как-нибудь вечерком прямо домой, вполне могли приехать потолковать по душам близкие друзья задержанных, открыто демонстрируя уязвимость его позиции. Да и к тому же, после задержания таких вот бузотеров собственное начальство непонятно почему зачастую вдруг становилось на сторону «несправедливо обиженных граждан» и объявляло сотрудникам выговоры за превышение служебных полномочий. Сержант-гаишник, уже получивший на лапу от шустрого Марика, потерял былое рвение, всем своим видом показывая, что он ни к кому больше не имеет никаких претензий. Учитывая все это, лейтенант предпочел позволить уговорить себя и за соответствующую мзду, притушившую муки его оскорбленного самолюбия, не стал развивать противостояние, отпустив всех с миром. Конечно, вечер был безнадежно испорчен, но все кроме что-то бурчащего себе под нос Валехи были рады, что все обошлось.

Глава 4

Утром Егор, как обычно, выбежал на тренировку. Он легко пробежал несколько километров по дорожке, опоясывающей большой яблоневый сад, который начинался сразу за железной дорогой, проходящей около его кирпичной пятиэтажки. После пробежки, остановившись на давно облюбованной полянке в лесополосе, он выполнил свой обычный комплекс силовой гимнастики, включающий в себя две сотни отжиманий, двадцать пять подтягиваний на перекладине, двести приседаний и тридцать подъемов прямых ног в висе на турнике. Затем, выполнив комплекс растяжки, он начал отрабатывать боевые связки ударов руками и ногами на воздухе и на врытом в землю деревянном столбе.

Егор старался наносить все удары с максимальной скоростью и силой. Он мгновенно взрывался из состояния полной неподвижности, нанося в полную силу каскад ударов ладонями, локтями и стопами по столбу, отполированному за несколько лет занятий. Каждая связка, состоящая из трех-четырех ударов руками и ногами, была рассчитана на полное подавление противника. Многие десятки тысяч повторов загнали эти действия глубоко в подкорку, и теперь Егор, не задумываясь, выстреливал их на автомате, легко комбинируя различные серии.

Удар ладонью в пах. Противник рефлекторно нагибается, выполняется мгновенный захват за голову и рывок на себя с мощным встречным ударом коленом в лицо. Потом следует рывок за волосы и удар ребром сжатого кулака в основание черепа, дробящий шейные позвонки. При внезапном и четком исполнении эта серия как минимум не оставляла противнику никаких шансов на продолжение боя, а как максимум могла отправить его в мир иной. Егор знал это очень хорошо — однажды ему уже пришлось использовать этот прием в реальной драке. С остервенением выполняя боевую связку, он буквально ощущал противника, кости которого сокрушал снова и снова.

Запикали электронные часы, показывающие, что полтора часа, отведенные для утренней тренировки, уже истекли. Парень, по пояс голый и весь мокрый от пота, выполнил еще раз последнюю боевую серию, поднял часы и майку, лежавшие на бревнышке рядом, и трусцой побежал обратно домой.

Он едва успел принять душ, как услышал со двора знакомый сигнал клаксона. Егор выглянул в окно и увидел вишневую «семерку», которая стояла прямо у него под окнами. Марик, сидевший в машине, увидел друга, высунувшегося в окно, и нетерпеливо поморгал ему фарами. Егор чертыхнулся про себя, быстро оделся и, даже не позавтракав, выскочил из квартиры.

— Ты чего с утра пораньше заявился? Я даже поесть не успел, — недовольно пробурчал он, сев в машину.

— Дрыхнуть надо меньше! — язвительно засмеялся в ответ Марик. — Я и поел, и к тебе с другого конца города успел приехать, а ты только глаза продрал.

— Да я не спал, только с тренировки прибежал, едва искупаться успел.

— Ладно, я к тебе по делу, — Марик повернул в замке ключ зажигания и тихонько тронул машину с места. — Сейчас мы заедем к одному парняге. Ты его уже немного знаешь. Он через несколько дней уезжает в Киев. Ты тоже едешь туда. Я уже с ним договорился.

— В Киев? — Егор удивленно вскинул брови.

— Ага. Сначала в Киев, а оттуда — в Москву.

— А зачем?

— Попробуешь там продать наши золотые часы. У этого парняги и там и там есть неплохие завязки с деловыми людьми. Он едет по своим делам, и я хочу, чтобы ты упал ему на хвост. Кроме продажи часов, тебе нужно будет присмотреться к его делам, понять, как там и что. Возможно, и мы пойдем по этому пути.