Александр Золотько - Тень Дракона Страница 8

– Да, Евгений Шатов, – сказала Вита, – не подозревала, что вы настолько развратны.

– Ужасно.

– Ужасно развратны, – Вита улыбнулась, – так вот куда уходят все ваши деньги.

– Гусары за любовь не платят, – заявил Шатов, – и даже женам денег не дают.

– Да, это аргумент, – согласилась Вита, – это очень веский аргумент. Значит, у тебя есть щедрые друзья, со странным чувством юмора.

– Друзья? – переспросил Шатов, с ужасом ощущая, как веселость испаряется и на ее место приходит…

– Что с тобой? – голос Виты долетел до Шатова словно издалека, словно между ними внезапно встала стена. – Что случилось?..

…Лифт не работает, и они пошел пешком. Наташка плетется следом за Душком. Пока они поднимались на восьмой этаж, она еще помалкивала, лишь один раз, споткнувшись, разразилась руганью. Теперь она ругается беспрерывно.

Говенная ночь, гребанный заказ, траханный мужик, недоделанные ступеньки…

И вонь из мусоропровода.

Блин, снова чуть каблук не своротила, твою мать.

Душок на ругань не реагировал, тяжело перекатывая в голове булыжники мыслей. Какого хрена? И адрес тот, и фамилия у мудака та же… Не заказывал!..

И баба дома…

Душок успел подхватить в очередной раз споткнувшуюся Наташку:

– Осторожнее ноги ставь!

– Ноги? Тут раком ползти нужно, чтобы не навернуться! – Наташка сплюнула. – Темень, как у негра в заднице, блин!

Душок снова промолчал.

Нужно будет разобраться, чего это диспетчер напутал. Козел. Если это он ошибся – будет битый. Пехом на восьмой этаж переться! Козел.

Или это мужик соврал? Типа, заказал девочку, а тут жена приехала. Бывает.

Дверь подъезда открылась со скрипом, Душок огляделся. Наташка, воспользовавшись паузой, достала из сумочки сигарету и закурила.

Сегодняшний водила, Ерема, машину поставил на стоянке метрах в пятидесяти от подъезда. И кемарит, наверное, не глядя по сторонам. Вон, даже фары не горят.

Душок свистнул, эхо отразилось от стоящих квадратом домов.

– Спит, сука, – сказал Душок.

– Пошли, разбудим, – предложила Наташка, затягиваясь сигаретой.

– Пошли, – Душок потянулся, хрустнув суставами.

Ерема сейчас схлопочет, решил Душок, должен же кто-то сейчас схлопотать по хлебалу. Сто раз сказано было козлу, что нужно следить за подъездом на случай ментов или другой какой неприятности. Следить, а если нужно – и подписаться в разборку. Мудак.

Душок ускорил шаг, Наташка запротестовала невнятно, но Душок на это внимания не обратил. Догонит, шалава.

Подойдя к машине, Душок хлопнул ладонью по капоту, но Ерема, видать, совсем вырубился, не отреагировал на такое вопиющее неуважение к тачке.

– Просыпайся, козел! – гаркнул Душок, распахивая дверцу.

Свет в салоне не зажегся, что-то темное мешком сползло к ногам Душка с водительского места.

– Твою мать! – Душок инстинктивно наклонился, подхватывая тело.

Что это мертвое тело, он сообразил только на второй секунде, попытался оттолкнуть труп и выпрямиться, но успел только первое. Рядом с ним вдруг шевельнулась темнота, и провела чем-то раскаленным по горлу.

Душок всхлипнул и упал на колени. Темнота полыхнула беззвучно, слепящая вспышка поглотила все вокруг: машину, дома, деревья, ночь… Умирая, Душок почувствовал, что и его самого сожгла эта вспышка.

Наташка не заметила почти ничего. Дверца щелкнула замком, что-то просипел Душок, словно лишившись речи. Показалось, будто что-то тяжело упало.

Вытащил Ерему из машины, подумала Наташка, теперь отмудохает немного…

– Ты там не очень… – сказала Наташка и осеклась, когда кто-то резко шагнул к ней навстречу. – Чего?..

И умерла. Умерла еще до того, как тело ее упало на асфальт. Ей повезло – не успела даже испугаться…

…-Что с тобой? Шатов!

– Ничего, – простонал Шатов.

Он стоял в коридоре, упершись руками в стену, а Вита стояла рядом, гладя его по щекам.

– Тебе плохо?

– Не повезло тебе с мужиком, Вита, – Шатов прислонился к стене спиной, – достался какой-то припадочный.

– Пойдем, ляжешь.

– Сейчас, – Шатов взглянул на свои руки, – трясутся…

– Все пройдет, тебе нужно лечь, – Вита схватила руки Шатова в свои, сжала, словно пытаясь унять их дрожь, – пойдем, все будет хорошо.

– Нет. Не будет, – Шатов сел на пол, – не будет. Будет только хуже. Гораздо хуже.

– Что с тобой, Женя? – Вита стала на колени возле Шатова.

– Пока – ничего. Пока я просто схожу с ума. Пока я просто еду крышей. Сегодня. А ты завтра едешь за границу.

– Ну, миленький, ну, хорошенький, – жалобным голосом попросила Вита, – ну пожалуйста…

– Помоги добраться к телефону, – Шатов попытался встать, и Вита подхватила его под руку.

Нужно добраться до телефона – эта мысль пришла в голову разом, отбросив в сторону все возможные сомнения. Позвонить Хорунжему. Позвонить Хорунжему и рассказать о…

О чем? О странном визите? С этим можно подождать до утра. О трех трупах возле дома? А с чего он взял, что возле дома три трупа? С чего он вообще решил, что совершено убийство? Привиделось?

Ну и что? У тебя, Евгений Шатов, сегодня был слишком напряженный день. Ты сегодня ничего не жрал с самого утра. Ты сегодня узнал, что жив человек, которого ты считал мертвым. Ты сегодня…

У него уже было такое, тогда, ночью в лесу. Когда вдруг реальность сменилась бредом. Когда он, оставаясь Шатовым, почувствовал себя одновременно и Драконом и его жертвой, увидел то, чего не мог видеть.

Видение? Бред, оказавшийся потом правдой? И сейчас оно снова вернулось к нему? Зачем? За что?

И что сказать Хорунжему?

Шатов сел в кресло, взял на колени телефон. Что сказать?

– Да? – после первого же гудка ответил Хорунжий.

– Это Шатов.

– Слушаю, – голос Хорунжего не выразил ни удивления, ни недовольства.

– У меня, кажется, проблемы… – тихо сказал Шатов, оглянувшись на Виту.

– Конкретнее, – потребовал Хорунжий.

Шатов коротко рассказал о визите. Вита, не отрываясь, смотрела на него, сложив руки на коленях.

– Это все? – спросил Хорунжий.

– Нет… Понимаешь… Мне кажется… – Шатов отвел взгляд от Виты, – мне кажется, что этих двоих и водителя только что убили…

– Ты что-то слышал?

– Нет… Не слышал… Я, – Шатов облизал губы, – я… мне показалось… Померещилось… Как тогда, в лесу, помнишь, я рассказывал? Помнишь?

Пауза.

– Помню. Никому не открывай. Впустишь только меня. И, на всякий случай, пусть твоя жена подготовится к отъезду.

– Я…

– Ты меня понял?

– Понял…

– Жди, – Хорунжий положил трубку, Шатов, помедлив, тоже.

– Что происходит, Евгений Шатов? – спросила Вита.

Шатов потер лицо.

– Я жду ответа, Евгений Шатов.

– Понимаешь, – Шатов посмотрел на свои дрожащие пальцы и сжал руки в кулаки, – в городе погибло три человека… Их, кажется, убили. И, понимаешь…

– Не понимаю.

– Я тоже не слишком понимаю… Тут… Тот, кто убивал… Убийца… Он связал все эти убийства со мной. С моим именем и фамилией. И милиция…

– Они думают, что это ты убивал?

– Нет, что ты, – Шатов сумел заставить себя улыбнуться, – нет. Они хотят выяснить, что за этим всем стоит… И для этого…

– Для этого нужно чтобы я уехала за границу?

– Да.

– А что еще?

– Не знаю. Вернее, нет, знаю, меня приставят к специальной группе, которая будет разыскивать убийцу…

– Почему именно ты?

Шатов вздохнул.

– Почему именно ты? – повторила свой вопрос Вита.

– Я… Ты помнишь, как ко мне по мобильному телефону звонил Арсений Ильич? В тот день, когда мы познакомились?

– Твой приятель?

– Приятель? – дрогнувшим голосом переспросил Шатов. – Нет, не приятель. Он… Как бы тебе это объяснить… Он… Убийца. Он убивал людей. Он убил почти три десятка человек за полгода…

– Тридцать человек?.. – переспросила Вита.

– Да. И он захотел использовать меня… Как приманку… Потому что кто-то стал убивать людей, подбрасывая его знак – бумажного дракона. И он решил выпустить меня, как наживку… Так получилось… Я не знал, думал, что… Там уже от меня ничего не зависело… Почти ничего… И он через меня нашел тех, других, убил, но со мной получилась накладка… Я… Мне повезло, и погиб он… Я думал, что он погиб. А теперь вот…

– Почему ты не сказал мне всего этого? – напряженным голосом спросила Вита.

– Я пытался… Но не смог. Я мог только попытаться защитить тебя…

– Так ты не шутил, когда говорил, что сражался за жизнь прекрасной дамы?

– Не шутил… Извини.

– За что? За то, что спас мне жизнь?

– За то, что чуть не сгубил тебя…

– Глупости, – сказала Вита, – глупости…