Егерь Императрицы. Батальон, к бою! - Булычев Андрей Алексеевич Страница 8

– Батарея картечным боем охладила пыл врага! – комментировал дальнейший ход сражения Алексей. – И вот теперь ее орудия передвигаются прямо в пехотных порядках, поддерживая своим огнем атаку колонны.

Неприятельская конница не выдержала натиска пехоты, убойного ружейного и артиллерийского огня и начала в беспорядке отступать. Из-за колонны вылетели те два эскадрона пикинеров, что шли следом, и бросились в погоню за деморализованным противником. Прошло несколько минут, и конница скрылась за горизонтом.

«Бах! Бах! Бах!» – артиллеристы ударили ядрами, а потом и дальней крупной картечью по крепости. Корзины с землей, набитые песком мешки, рогатки, ивовые щиты и связки прутьев, камни и бревна, – все, из чего только что недавно была сложена эта крепость, разлеталось сейчас в разные стороны. А потом по ее развалинам с громким криком «ура!» прокатились и волны атакующей пехоты.

– Неприятель отбит и рассеян, а его крепость взята с боем, – доложился фельдмаршалу Егоров. – Если вы, ваше высокопревосходительство, позволите, то все участники сих маневров уже через несколько минут будут готовы пройти перед вами в своих парадных расчетах.

– Дозволяю, – милостиво кивнул Потемкин. – Ведите своих людей сами, господин подполковник. А мы пока здесь, в шатрах, подкрепимся немного. Признаться, я, насмотревшись на ваши маневры, даже и не заметил, как проголодался. Ступайте, ступайте к своим людям, Егоров.

Через двадцать минут мимо выступившего из тени шатра фельдмаршала и всей его свиты под ритм барабанного боя промаршировал особый отдельный егерский батальон. За ним следом пропылили бугские казаки и херсонские пикинеры, и уже в самом конце парад закрыли орудия единороги, проследовавшие мимо на конной тяге.

– А все же нет у егерей той парадной выправки, как в пехотных строевых полках, – скривил лицо главный интендант днепровской армии. – Ножку они не тянут, идут как-то уж больно вольно. Им бы у прусских гренадеров короля Фридриха поучиться! Вот где настоящий печатный шаг!

– Антон Павлович, это егеря, они ведь не для парадного строя предназначены, а для стремительных переходов по бездорожью и меткого ружейного боя, – с улыбкой и так, чтобы все слышали, произнес барон фон Оффенберг. – Уверяю вас, милейший: пруссаки этим солдатам в настоящем бою и в подметки не годятся. Уж кто-кто, но я-то это хорошо знаю. Небось, и сам в Семилетней в нескольких баталиях в пехотных шеренгах стоял.

– Да, да, конечно, ваше превосходительство, весьма хорошие солдаты. – Полковник Глухов покраснел и опустил голову. С этим генералом из военной коллегии было очень опасно спорить. Уж он-то это прекрасно знал.

– Ну что, все у тебя молодцы, и сам ты нас правильно встретил! – похвалил подошедшего подполковника Потемкин. – А то есть, знаешь ли, такие командиры, которые только лишь пыль пускают парадами да яствами и напитками пытаются проверяющих потчевать. А самого дела-то у них никакого вовсе и нет. Уж нас-то очень сложно чем-нибудь эдаким удивить, ну а ты, Егоров, все же сумел изрядно нынче порадовать. Будем мы у тебя еще здесь три дня. Я хотел самолично проехать по всей вашей пограничной линии и все здесь своими глазами осмотреть. Помимо тех фортов, которые вы тут, как сказывает Генрих Фридрихович, у себя отстроили, что еще у тебя тут интересного имеется?

– Имеется учебный полигон для привития солдатам особого егерского навыка с учебной полосой препятствий, а рядом с ним есть стрелковый полигон и минно-подрывной, – перечислял Алексей. – Чуть дальше стоит учебная крепость с настоящими, насыпными, земляными валами, со рвом и со стенами высотой в две сажени, сложенными из самана. Еще у нас есть Бугская речная флотилия со служащими там, верными русской короне запорожскими казаками.

– Ну, вот все это мы и осмотрим, а пока представляю тебе вашего нового начальника, которому вы все теперь и будете подчиняться, генерал-майора Кутузова Михаила Илларионовича, – и Потемкин подозвал к себе того самого генерала, который показался с первых же минут встречи смутно знакомым Алексею.

«Ну конечно, это же Кутузов! Тот самый офицер, под командой которого, будучи еще молодым унтером, он взошел на крепостные стены Бенде́р пятнадцать лет тому назад. А до этого был Кагул и их первая встреча! Но как же он изменился за все эти годы!» Алексей во все глаза смотрел на выступившего вперед и приветливо улыбающегося генерала. Это уже был не тот двадцатилетний щеголеватый офицер, которого он помнил. Перед ним стоял средних лет, осанистый мужчина с покалеченным правым глазом. Лешка слышал ту историю про последний бой в недавней турецкой войне, когда, ведя гренадерский батальон в атаку на высадившихся под Алуштой турок, подполковник Кутузов был ранен пулей, пробившей ему левый висок и потом вышедшей у правого глаза. Удивительным было то, что он не просто остался жить, но еще и видел этим травмированным глазом.

Потемкин заметил улыбку на лице у генерала.

– А вы никак уже знакомы с Егоровым, а, Михаил Илларионович?

– Так точно ваше высокопревосходительство, – подтвердил тот. – Мне Алексей, еще будучи молоденьким сержантом, жизнь в Кагульском сражении спас. Если бы не он, то срубил бы меня там шустрый турецкий всадник. Да и на Бендерские стены мы с ним тоже бок о бок вместе взошли.

– Ну-у, тогда вам будет хорошо и далее вместе служить, – развел руками фельдмаршал. – У нас, Алексей, указом матушки императрицы от 14 января сего года нынче формируются шесть егерских корпусов, состоящих из четырех батальонов в каждом. Чуть позже мы образуем еще четыре. Вашим Бугским егерским корпусом, созданным на основе Харьковских и Белорусских гарнизонных батальонов, предстоит занять всю эту пограничную линию и в дальнейшем нести службу по ее охране. Для усиления егерского корпуса ему будут переданы конные полки Бугских казаков, Херсонских пикинеров, ну и твой, подполковник, особый отдельный батальон. Сам понимаешь, пока из обычных пехотных батальонов егерский народится, это сколько времени пройдет! Поэтому у нас с Михаилом Илларионовичем на вас будет особая надежда как на опытных наставников в этом непростом деле. Понимаю, тебе, небось, неудобственно все это сейчас? То ты тут на Буге хозяином был, а теперь вот в подчинение переходишь. Но извини, тебе до генерала еще три ступеньки вверх шагать, а ниже чином на такое ответственное место никак человека нельзя поставить. Тут вот сейчас солдат на всей этой пограничной линии более семи тысяч человек будет стоять. Огромное войско! Но ведь и задачи-то стоят какие!

– Ваше высокопревосходительство! – воспользовавшись паузой, Алексей решил расставить все точки над «и» прямо здесь, перед Потемкиным. – Буду рад служить под началом такого командира, как Михаил Илларионович. Говорю честно вам и от души. У меня хоть теперь время для подготовки к боям своих людей появится, а то столько хозяйственной и бумажной работы висит постоянно, что впору даже поседеть можно.

– Ну, вот и ладно, – улыбнулся Григорий Александрович. – Рад, что на душе камня не будет. А генерал-майору я тоже накажу, чтобы полностью вас под себя он не подминал. У вас статут отдельного особого батальона, так вот за вами и остается, и приданы ему вы временно. Ну и для вас свое, особое дело еще тут будет. Но об этом вы уже со своим куратором бароном фон Оффенбергом с глаза на глаз позже потолкуете. А пока давайте-ка по линии проедем, и Михаил Илларионович своими глазами увидит, какое он громоздкое хозяйство нынче на свои плечи взваливает.

Два последующих дня были посвящены осмотру всей линии, ее фортам, малым заставам и тем населенным пунктам, где пограничники размещались. Деятельного Потемкина интересовало все: способы подачи дымовых сигналов, для чего вдоль берега и объездной дорожки разрыхлена полоса земли, как и из чего делаются маскировочные накидки у засадных и дозорных, способы выпечки хлеба в полевых условиях и как хранят провиант в самих фортах. Особое внимание он обратил на Бугскую флотилию и на тех казаков, что в ней служили.

– Ну что, Платон, не обижают вас с жалованьем и провиантским довольствием? Все ли у вас в достатке? Может, есть ущемление в чем? Или чего-нибудь нужно?