Прототипы (СИ) - chromewitch Страница 8

И сообщение:

я серьезно это все

сваливай из аркадии

замыливание лиц не работает я проверял

эти суки умнее программ

Полли вздрагивает, когда в почту падает другое сообщение. С того же ящика.

я видел новости и это не поможет

но прости меня

Полли слышит, как стучит кровь у него в висках. «Нет, — хочет написать он. — Не прощу». Ведь этот... кто бы он ни был... знает, что случилось с Бергом. И виноват в этом в той или иной мере.

Глубоко вздохнув, Полли пишет:

Это не Берг, это его друг. И мне очень надо понять, что с ним произошло.

Ответь мне.

Вместо ответа вся короткая цепочка писем уничтожается. Полли успевает заскринить экран за секунду до — чтобы сохранить адрес ящика:

[email protected]

5. Гонка за кроликом

Ей удается выбраться из тупичка быстрее, чем появляются раннеры, но на этом удача заканчивается. Чертов дрон свысока следит за ней, несется над головой и подбадривает оскорбительными выкриками — о-о-ох, как бы хотелось разбить его о стену!..

Она бежит, и свет над ее головой то и дело перечеркивают тени. Раннеры собираются быстро, стекаются на сигнал как рыбы — хищные, ловкие, блестящие. Блики на металлических протезах, яркие пятна костюмов, крики свысока, электронный смех вездесущего дрона... Увидев дорогу в просветах между многоэтажками, Флай бросается к ней — улица, слишком много открытого пространства и слишком много чужих глаз, но уже наплевать, теперь у нее почти нет шансов спастись в подворотнях. Не тогда, когда хищники приближаются к ней и сверху, и со всех сторон.

Развлечения всегда были отличительным признаком Аркадии, и виртуальные игры отступили на второй план, как только стало понятно, что весь город может стать твоей игровой площадкой. Власти пытались остановить незаконные турниры и гонки, но не слишком успешно — да и не слишком старательно. Во-первых, это становилось тем труднее, чем резвее раннеры модифицировали собственные тела, а во-вторых... игры — это всегда хороший способ отвлечь общественность. Флай знала это наверняка. Гангстерские разборки это ужасно, конечно, но они становятся определенно веселее, когда можно сделать ставку на виджиланте. Раннерские гонки опасны — но любимчик в ярком костюме и сверкающей маске так хорошо скрашивает вечер перед компом. К тому же, Аркадия всегда стремилась к уникальности, эта идея взращивалась тем активнее, чем сильнее корпорации отбивались от попыток государства вернуть себе свободную экономическую зону. Пожалуй, если сейчас отобрать у Аркадии одну из ее визитных карточек — экстремальные бега модификантов — то взбунтуются даже те, кто от них пострадал. «Лучше потерять глаз, чем потерять лицо» — и Аркадия никак не может отказаться от своих лиц.

Ира часто называла раннеров городскими паразитами, особенно тогда, когда какой-нибудь Кондор или Ласточка царапали когтями ее авто. Но даже она — иногда, позволяя заглянуть в экран своего планшета разве что Флай, — донатила Гепарду на апгрейд его потрясающе быстрых металлопластиковых ног, его отличительной черты, и «за миленькую улыбку» — уже по личному мнению самой Иры. Гонки проходили в любой местности и в любое время, каждый мог поучаствовать, и маршруты раннеров часто становились причиной коллапсов на дороге. «Игры живого действия в урбанизированной среде», так это называлось. Абсолютно незаконно, дичайше рискованно... и очень популярно. Аркадия всегда любила вызовы, особенно те, которые превращались в видеоролики, ставки и жертвы.

Иногда раннерские турниры превращались не просто в гонку, а в охоту. Иногда за преступниками, иногда за другими раннерами, иногда за... Флай.

Она мчится по тротуару, не рискуя свернуть в поток машин, но и не разбирая, кого из прохожих сносит в своем движении. Ей нужно забраться выше, желательно — очень высоко, ей нужно уйти в полет, хотя бы ради того, чтобы оглядеть поле боя — погони! — сверху, а в самом лучшем случае и оторваться, да еще — схватить этот паршивый дрон, рассылающий раннерам ее координаты. И, кажется, никто из преследователей не умеет летать?.. Словно в ответ на ее вопрос, с крыши ближайшего здания планирует раннер в вингсьюте.

Едва приземлившись, он бросается ей наперерез, практически толкнув ее под машину. Флай отбивается слепо — что бы там ни позволило ей пару часов назад убить человека, теперь оно молчит. Но тело, разогнанное экзоскелетом, действует прекрасно — ее удар, в обычное время вызывавший у инструктора по самообороне только усмешку, теперь заставляет раннера завалиться на спину, прижимая руки к разбитой челюсти.

Сбоку слышится визг тормозов, но обходится без аварии — автомобилисты тоже давно привыкли к тому, что случается на дорогах, когда начинаются гонки. Сейчас причина — срезавший через дорогу парень, похожий на монстра. С первого взгляда, в адреналиновом угаре, Флай не может разобрать, где заканчивается человеческая плоть и начинается конструкт. На мгновение мелькает мысль ударить и его тоже, но — сколько их? Флай оглядывается, пока чудовище перепрыгивает через очередное авто, и видит несколько пятен — слишком ярких и быстрых для простого городского пейзажа.

Уже слишком много — и будет больше. Сраный дрон продолжает подбадривать воплями и ее, и раннеров. Флай отталкивает доставшего ее раннера и вырывается из хватки того, первого, в вингсьюте и — теперь — с разбитой челюстью. Когда он вообще успел подняться?!

Страх заставляет ее бежать дальше. Заставляет расталкивать в стороны прохожих, прорываться через людской поток у метро, перепрыгивать через капоты машин, застрявших в переулке... Страх перерастает в панику, но почему же ее скулы так болят, почему ее лицо свело в улыбке?..

Она видит подходящий козырек и пару человек под ним, прохожих, которые теперь прижимаются к стенам. В руках одного из них большой мини-холодильник с эмблемой «Синтезфуд». Флай прыгает, использует его как трамплин, и парень-курьер, конечно, выпускает из рук свою ношу, но Флай уже выше, суставы экзоскелета заставляют ее мышцы болезненно быстро растянуться в этом прыжке, руки и подбородок Флай бьются о край козырька. Взобравшись, Флай быстро скидывает пальто и берет короткий разгон. Листы жести пружинят под ее ногами, конструкция грозит развалиться — и разваливается, судя по грохоту.

К счастью — уже за спиной.

Ветер отрезает шум, в глаза бьет солнечный свет, и небо впереди над дорогой кажется очень близким, подпираемое высокими зданиями с обеих сторон.

Мгновенное умиротворение накрывает ее, выжимая пот из каждой поры. Ветер кажется ледяным. Так спокойно, что Флай даже не сразу вспоминает об управлении и едва не падает на дорогу — но быстро ловит поток и планирует над автомобильными крышами. Крылья накрывают ее знакомой тенью. Дрон на свою беду подбирается ближе, стремясь запечатлеть красивый кадр. «Красота убьет тебя», — с холодным восторгом думает Флай, но не реагирует внешне. Она отсчитывает секунды и сантиметры, прикидывает длину собственного крыла и скорость полета, а потом резко выкидывает руки вперед, останавливая движение — и захватывая дрон в объятия полимерной пленки, подталкивая его ближе. Дрон пытается проскочить снизу, но он уже на расстоянии ее руки, и спустя секунду пальцы Флай цепко обхватывают его металлический бок.

Азарт захлестывает ее — АГА! — но реальность бьет по хребту: Флай падает вместе с дроном, и падает на крышу автомобиля. Водитель не сбавляет скорости, Флай пытается подняться и снова подскочить, но воздушный поток и нечеткая координация против нее, и ее сносит дальше — в лобовое стекло машины за ним. Это гражданская модель, судя по тому, что стекло ломается с треском. Машина встает, и за ней едва успевает затормозить другая, водитель и пассажир утыкаются носом в подушки безопасности, Флай неуклюже пробирается к заднему сиденью и от ужаса кричит все извинения, которые приходят ей на ум. Она выбирается из машины и, холодея уже не от ветра, оглядывает аварию, причиной которой она стала.