Александр Тамоников - Коридор без света Страница 9

– У меня опытный рулевой. Отправляем курьеров.

– Ты не будешь инструктировать своих людей?

– Нет, это лишнее. Да, шайтан, сигналы, запомни и передай своему наблюдателю, в ноль часов с нашего берега должны быть поданы три сигнала: два коротких и один длинный, в ответ – два длинных, затем фонарь с той стороны будет гореть постоянно, указывая место выхода лодки. Последнее сообщи Нури, моему старшему.

– Хорошо.

– Я буду в комнате.

– Хоп, скоро подойду.

Курьеры и шестеро носильщиков вышли по тропе к укрытому утесом затону в 23.50. На гравийном берегу уже лежала солидных размеров лодка без кормы, там имелось место для мотора, но шуметь на реке нельзя, поэтому было прикреплено весло.

Носильщики загрузили мешки на лодку.

– Сможешь управлять этой посудиной? – взглянул на Файсаса Нури.

– Ты задаешь странные вопросы, Нури, – усмехнулся тот. – Выведу лодку куда надо. Саид предупреждал о возможной волне.

– Ерунда, посмотри на борта, на такой лодке в море выходить можно.

– Ты говоришь так, как будто когда-нибудь ходил в море. Сомневаюсь, что ты вообще видел что-то, кроме Пянджа.

– Я был в Иране, а там Каспий.

– Да? И когда же?

– Неважно.

Сверху спустился наблюдатель, обратился к Нури:

– «Коридор» свободен, можете идти. На том берегу, на холме, увидите свет фонаря, вам следует идти на него. Точно на него. Уйдете за изгиб по течению, попадете под пограничников. И еще, здесь не видно, а на реке поднимается волна.

– Большая? – спросил Файсас.

– Пока нет, но ветер усиливается.

– Шайтан с ним! Ориентируемся, значит, на маяк?

– Да! Я смотрю за вами.

Наблюдатель пошел к деревянной лестнице. Нури забрался в лодку, сел у носа, ухватившись руками за трос.

Файсас незаметно достал украденную из лаборатории таблетку, бросил ее в рот, ладонью зачерпнул воду, запил.

– Ты чего? – обернулся к нему Нури.

– Я всегда делаю так перед форсированием.

– Не замечал.

– Ты много чего не замечаешь.

Файсас почувствовал приятное головокружение. Чувство опасности и боязни покинуло его. Он столкнул лодку в заводь, сел на место рулевого, взял весло. В голове зашумело, наступило опьянение.

«Сильная штука, – подумал он, – хорошая».

И, оттолкнувшись от суши, выбрался на большую воду. Чувствуя в теле невесомость и испытывая наслаждение, Файсас повел лодку в направлении маяка. Лодка уверенно резала носом еще невысокие волны. Наблюдатель смотрел за удаляющимся плавсредством…

Глава третья

Чувствуя легкость, ощущение нереальности всего происходящего, как кадры в фильме, никак не связанные с ним, Файсас энергично орудовал веслом. Он видел впереди свет фонаря. Ветер усилился, волна ударила в правый борт так, что лодка подпрыгнула.

– Файсас! Шайтан, ты чего делаешь? Опрокинемся, – воскликнул Нури.

Но порывы ветра вызвали у рулевого только прилив веселья.

– Не бойся, Нури! Вот она, жизнь! Ветер, волны, кайф! Так и должно быть. Стихия, все, чего нам не хватает.

Наркотик все больше забирал рулевого. Он, играя, специально подставил борт лодки под следующую высокую волну. Удар – плавсредство отбросило влево, и Нури едва не вылетел в воду, к счастью, веревки удержали.

– Файсас, собака, ты что делаешь?!

– О! Нури! Кайф! Это настоящий кайф!

Ни с того, ни с другого берега не могли понять, что происходит. Лодка должна была как можно быстрее пройти русло и встать в тихой заводи таджикского берега, вместо этого она кружила по реке в каком-то безумном танце.

Потерявший страх и реалии Файсас бросил весло и закричал:

– Возьми меня, река, возьмите меня, небеса, возьми меня, ветер, я, как рыба, могу плавать, я, как птица, могу летать, я все могу, я господин Вселенной!

Третья мощная волна подкинула лодку, ударила в борт мощным потоком воды, Нури с Файсасом выбросило в воду, а лодка перевернулась. Старший курьер попытался глотнуть воздуха, но волна накрыла его, потащив ко дну. Нури хотел закричать, открыл рот, и… в легкие хлынула вода. Он пошел ко дну.

Файсаса, потерявшего сознание, бросило на отмель и покатило на открытые камни, пока вновь не возвратило в пучину.

Перевернувшаяся лодка, прыгая на огромных пенистых волнах, которыми вздувался Пяндж, удалилась к западу, к центру, туда, где заканчивался «коридор» контрабандистов.

Наблюдатель-афганец схватил радиостанцию:

– Саид! Саид! Это Алим!

– Слушаю тебя, Алим!

– Беда, Саид!

– Что?

– Лодка опрокинулась посреди реки.

– Как опрокинулась?

– На ней происходило что-то непонятное! Файсас словно с ума сошел, он сначала специально подставлял борт под волны, потом бросил весло и что-то кричал. После волна опрокинула лодку, она плыла на волнах вверх дном, уже уходит за изгиб к пограничникам. Ни Нури, ни Файсаса не видно. Да и не могли они выжить в таких волнах. Надо было переждать ветер.

– Ветер?! – вскричал Саид. – При чем здесь ветер! Тебе следовало посмотреть, в каком состоянии Файсас. Наверняка он принял дурь.

– Теперь я виноват, да? Я сделал все, что должен был сделать, а следить за курьерами, тем более не нашими, – не моя забота. Я подал сигнал отхода таджикам и возвращаюсь в селение.

– Погоди, Алим! – постарался взять себя в руки Ремизи. – Погоди! Я не прав, вспылил, но ты должен понять почему. Ты мне вот что скажи, Нури и Файсас точно не всплыли?

– Я их не видел на реке. Тем более что Файсаса протащило по отмели, а там подводные камни острые, как бритва.

– А товар, значит, ушел на дно?

– Если его и тащит по дну, то далеко не утащит, дно неровное, где-нибудь застрянет, да толку? Пропал товар. Весь! И лодка.

– Возвращайся!

В это же время станция Джавара сработала сигналом вызова.

Прежде чем ответить, заместитель Хатини взглянул на Ремизи и понял, что на реке произошло непоправимое. Ремизи махнул рукой, сел на стул, рванул ворот рубахи так, что пуговицы полетели на пол:

– Накрылась лодка с курьерами, перевернулась. Все пошло ко дну, кроме самой лодки.

– Слушаю! – ответил в трубку Джавар.

– Это Сангал. Ты можешь мне объяснить, что произошло на реке?

– А ты не знаешь?

– Я знаю, более того, лично видел, как бесился твой рулевой. По его вине опрокинулась лодка. Он даже весло бросил. Ты, Галал, можешь объяснить, что все это значит?

– А это значит, Анзур, что сделка не состоялась, – выдохнул воздух Джавар.

– Какого черта, у меня уже ждут покупатели!

– А я что сделаю? – не выдержав, сорвался Джавар. – Если бы я мог повлиять на ситуацию, я бы повлиял, но ты сам видел, что рулевой не справился с управлением.

– Да он и не управлял. Его поведение больше напоминало танец дикаря. Он явно был под наркотой и принял дозу как раз перед началом форсирования реки. Как ты объяснишь, что у твоего человека оказался с собой наркотик? Как вы с Хатини объясните, что ваши курьеры сидят на наркотиках, что категорически запрещено?

– Мне нечего тебе сказать, Анзур! Если ты друг, то не станешь посвящать Асада в подробности. Скажем, лодка перевернулась из-за удара большой волны, и все. С остальным я разберусь, и вскоре ты получишь более крупную партию.

– Да? А неустойку за срыв сделки в Таджикистане ты заплатишь?

– Заплачу.

– Чем? Хатини порвет тебя на куски, узнав о потере товара.

– Я заплачу.

– Я буду иметь дело с Асадом! Все! – Сангал отключил станцию.

Бросил трубку в кейс и Джавар.

– Что? – тихо спросил Ремизи.

– Отправляя людей, ты должен был заметить, что Файсас не в себе, тебе и отвечать.

– Что? – воскликнул потрясенный Ремизи. – Ты хочешь свою вину свалить на меня? Имран! – крикнул он телохранителю.

Тот появился сразу же:

– Да, господин!

– Взять этого шакала! – кивнул он на Джавара.

Имран Каган двинулся на заместителя Хатини, но тот выдернул из кармана пистолет:

– А ну, стоять, Имран, если не хочешь получить пулю в лоб! И не пытайся вытащить свой ствол – не успеешь. И ты, Саид, не дергайся. Успокойтесь. Не ругаться надо, а думать, как выбраться из этой ситуации. У нас мало времени, Сангал наверняка уже говорит с Хатини.

– Успокойся? Ты хочешь сделать меня виноватым, а я должен безропотно принять роль жертвенного барана?

– Я пошутил. А ты не понял.

– Пошутил? Ну и шутки у тебя! Опусти ствол, будем говорить. А Имран пусть идет на улицу.

– Чтобы оттуда иметь возможность пристрелить меня?

– Я – не ты, чтобы шутить тогда, когда надо плакать.

– Хоп!

Джавар поставил «ПМ» на предохранитель, положил пистолет в карман.

– Уйди, Имран, но будь поблизости, – приказал телохранителю Ремизи. – Если что, будь то крик и тем более выстрел, сразу же сюда, но аккуратно, и если я буду убит или ранен, то стреляй в господина Джавара, понял?

– Понял, господин!

– Иди!

Каган вышел.

Сигналом вызова сработала станция.

Ремизи потянулся к ней, но Джавар остановил его: