Альберт Байкалов - Штурмовой вариант Страница 9

Как Антон и предполагал, Родимов не выглядел удрученным. На разборе не отчитывал, а, наоборот, даже похвалил вновь прибывших за то, что действовали практически наравне со всеми.

– Сколько у нас еще времени? – спросил Антон, когда генерал отпустил группу и они остались в классе тактической подготовки вдвоем.

– Уже нисколько, – на полном серьезе ответил генерал.

– Еще бы один высотный. – Филиппов откинулся на спинку стула и испытующе посмотрел на Родимова. – Здесь мы высаживались в поле. Тем более что было относительно светло. Там джунгли и высадка ночью. Да и высоты разные будут.

– Времени нет, – покачал головой Родимов. – Скоро перелетные птицы начнут собираться в стаи. Именно в этот период наши нелюди заразят места их сбора. Тогда от операции толку не будет, даже если вы в первый же день сотрете с лица Земли лабораторию.

– Как вы думаете, руководство США в курсе того, что планируют их спецслужбы? – задал Антон самый волнующий его вопрос.

– Не могу сказать с полной уверенностью, – пожал плечами Родимов. – Кстати, этот вопрос два дня обсуждался на совещании у шефа. Также не смогли прийти к единому мнению. Есть подозрение, что за всем этим стоит некая неправительственная организация, которая тесно сотрудничает со спецслужбами западных стран, нашими беглыми олигархами и террористами. Часто в истории США всплывали факты использования людей в качестве подопытных кроликов. Нынешний президент тоже не отстал. В начале этого месяца в Гуантанамо на Кубе вскрыты факты опытов над людьми. Заключенным делали инъекции якобы от малярии, которой там отродясь не было. Потом их охватывала паника, приступы ужаса…

– Все мировые новостные каналы об этом говорят, – кивнул Антон и встал. – Хорошо, значит, у нас один, максимум два дня. Что мы должны за это время еще сделать?

– Ничего. Всех отпустишь по домам. С собой взять разговорники, пусть изучат минимальный запас слов и вопросов.

– «Куда ведет эта дорога» или «как называется эта деревня», – улыбнулся Антон. – Я в курсе. Вопросы, на которые можно ответить жестами.

– Кроме этого, на ГБУ будет находиться переводчик. В случае чего ты в курсе, как работать с ним, – добавил Родимов.

– Понятно, – кивнул Антон.

– Ты сменил позывной Гайнулину? – неожиданно спросил Родимов.

– Нет, – признался Антон.

Он и сам знал, что два позывных в группе на одну букву не приветствуются. Кроме того, «Татарин» – очень уж неудобное для проговаривания слово. Ринат прибыл вместо погибшего коллеги с позывным Москит. Узнав его национальность, как-то с ходу стали называть его Татарин. Само собой закрепилось. Так позывной приобрел официальный статус.

– Не вижу ничего предосудительного в Моските, – продолжил генерал. – Скажи Гайнулину, что снаряд дважды в одну воронку не попадает.

– Москит так Москит, – пожал плечами Антон. – Даже привычнее.

– Если мне не изменяет память, так называется какой-то медицинский прибор, – нахмурил лоб генерал.

– Инструмент, – поправил Антон. – Зажим.

– Ну вот и договорились, – оживился генерал. – А то какое-то бандитское прозвище…

– Согласен. – Антон встал.

– Чуть не забыл. – Родимов щелкнул пальцами, собираясь с мыслями. – Самолет, которым мы заменим штатный, завтра в обед прибудет в Чкаловск. Его загонят на дальнюю стоянку. Нужно будет, чтобы группа отработала порядок загрузки, размещения и высадки. После этого он уйдет в Калининград, где заберет моряков.

– Они летят в Анголу?

– Нет, – покачал головой Родимов. – Конечный пункт назначения – Виндхук, Намибия. Команда зафрахтована судоходной компанией этой страны.

Антон уже был информирован, что из Мурманска и Калининграда примерно два раза в месяц в Африку летают самолеты, которые перевозят российских моряков для работы. Один из таких рейсов было решено использовать в интересах ГРУ. Еще во времена холодной войны два пассажирских самолета «Ту-154» были переоборудованы на секретных заводах для военных нужд. Летевшие на нем пассажиры не могли и представить, что в багажном отсеке вполне мирного воздушного судна имеется отсек для десанта и специальный люк для выброса парашютистов.

На последней тренировке группу сбрасывали с бомбардировщика «Ту-22». Это сильно отличается от выброса из пассажирского лайнера.

– Когда вылет?

– Никто точно не знает, – покачал головой генерал. – Но сразу после того как закончите работать на лайнере, объявлю три дня выходных.

– Что-то мне подсказывает, что обломится нам это, – улыбнулся Антон.

– Не обломится, – поспешил успокоить Родимов. – Я думаю, вылет команды матросов растянется минимум дня на четыре. Насколько мне известно, еще множество вопросов не согласовано.

– С другой стороны, у нас сроки ограничены, – заметил Филиппов. – Чем позже вылет, тем меньше времени для выхода в район. А по джунглям много не находишь. Тем более сейчас.

Генерал промолчал.

После второго звонка Ричард свесил с кровати ноги, вставил их в шлепанцы и направился к дверям. Белинда торопливо натянула майку и спряталась на небольшой кухне.

– Мне стало известно, что моя жена находится здесь, – раздался голос Смита.

– Ну и что? – хмыкнул Ричард. – Она свободный человек и может находиться там, где ей хочется. Внезапно начавшийся ливень вынудил ее искать укрытие в первом же открытом модуле.

– Но дождь давно кончился! – стал кричать Смит. – И почему вы в таком виде находитесь в обществе дамы?

Неожиданно Белинду охватила злость. Она вышла из своего убежища. При виде ее Смит оторопел:

– Ты… Как ты могла?

– Я не твоя жена. – Она встала и уперла руки в бока. – Почему ты врываешься с такой бесцеремонностью в чужой дом и начинаешь качать права?

– Но…

– Ты мне надоел, – неожиданно вскипела Белинда. – Я устала быть твоей нянькой!

– Повтори, что ты сказала! – потребовал Смит.

– Пойми, даже твоя мама сказала, что у нас нет будущего. Зачем тогда все это?

– Но я с тобой живу, а не мама! – развел руками Смит.

– Лучше бы она действительно со мной жила, – устало пошутила Белинда и навалилась спиной на стенку.

– Скажи, у вас что-то было? – Смит ткнул пальцем в грудь Ричарда.

Тот с невозмутимым видом взял его за запястье и ловко вывернул кисть так, что Смит выгнулся сначала дугой, смешно выпятив живот, а потом приподнялся на цыпочках.

– А зачем я пришла, по-твоему, к одинокому мужчине? – Белинде вдруг захотелось растоптать и унизить это ничтожество. – Ричард, отпусти его.

Офицер подчинился.

– Ты еще пожалеешь, – потирая руку и морщась, заверил Смит; на всякий случай он на шаг отступил от Ричарда. – Как можно спать с женщиной, которая выполняла все, что ее просил другой мужчина? Разве ты сможешь после всего построить с ней будущее? До меня у нее был Билли, лаборант из Канзаса, перед ним с ней развлекался наш…

Договорить он не успел. Мощный удар в голову в буквальном смысле вынес его в двери.

– Все? – Ричард развернулся к Белинде.

– Ты его не убил? – дрожащим голосом спросила она.

– Даже если так, выбросим за ограждение: к утру сожрут звери, и никто его искать не будет.

От такого заявления она опешила:

– Почему?

– Все, кто здесь работает, включая тебя, не существуют, – направляясь в комнату, бросил лейтенант. – Разве ты не знала?

Белинда прошла следом и села в плетенное из тростника кресло.

– Не понимаю, к чему ты клонишь?

– Извини… – Он натянул бриджи, завязал на животе шнурки, подошел и сел перед ней.

– Почему мы не существуем? – не сводя с него глаз, переспросила она.

Ричард молчал и как-то странно смотрел на нее. Потом положил ей на колени ладони:

– Тебе надо забрать у него вещи?

– Конечно, – Белинда часто закивала. – Но это можно сделать завтра, когда он уйдет в лабораторию. У меня ведь есть ключ.

– Хорошо. – Лейтенант выпрямился. – Ты хочешь есть?

– Я ужасно голодна. – Белинда шутливо надула губы. – Где у тебя продукты? Я приготовлю ужин.

– Интерьер в наших бунгало одинаков, – с иронией в голосе напомнил Ричард.

– Как и все остальное, – согласилась молодая женщина, проходя на кухню.

Действительно, когда Белинда приехала сюда, то первое, что бросалось в глаза, – это одинаковые приземистые модули с похожими кухнями, занавесками, постельным бельем и спальнями, которые одновременно выполняли функции гостиных.

Прежде чем пройти на территорию центра, все сдавали свои личные вещи на специальный склад, потом проходили медицинский осмотр. Три дня после этого приехавшие специалисты и обслуга не могли покидать своих модулей. За этим строго следила администрация лагеря. Во время карантина проходила и акклиматизация. Потом каждого вызывали на беседу к начальнику центра.

Майкл Сигал, сухощавый, седой мужчина в старомодных очках с толстыми линзами, задавал вопросы, касающиеся личной жизни, настроения, первых впечатлений, вводил в курс дела, определял задачи и доводил распорядок дня. Он был жестко регламентирован. А дальше начиналась работа. Она затягивала. Время здесь текло быстро, тем не менее отсутствие возможности выйти за пределы лагеря угнетало. И хотя Белинда понятия не имела, что она будет делать в джунглях, на уровне подсознания ощущала себя заключенной тюрьмы. Несмотря на то что на территории лагеря было все – от спортивных залов до бассейна. Но в основном они пустовали. Духота и влажность к вечеру делали людей ватными. Надоедали и насекомые. Хоть команда и обрабатывала окрестности специальным аэрозолем, меньше их не становилось. Виной тому – непрекращающиеся ливни, которые успешно смывали всю заразу с листвы деревьев и травы.