Фридрих Незнанский - Золото дикой станицы Страница 9

— Шо ты так радуешься сегодня, как будто на свидание идешь?

— Иду, Дуська, угадала!

— Та брешешь! Хто ж эта красавица? — Дуська удивленно вытаращилась на него. В станице все сплетни разносились мгновенно, но никто не видел Димона с девушкой и ее одолело любопытство.

— А це уже не твое собачье дело! — огрызнулся не слишком вежливо Димон.

— Та тю на тебя! — обиделась Дуська. — Очень мне нужно с тобой балакать…Давай, двигай со свои грузовиком, только мешаешь здесь.

Димон посмотрел на часы — и вправду можно уже двигаться к школе. Он лихо притормозил у ворот школы. Но во дворе было тихо. Димон смело вошел во двор и заглянул в открытое окно учительской. Педсовет был в полном разгаре. Посреди учительской с красным и злым лицом стоял Пашка, его отец сидел в углу на стуле, бросая недобрые взгляды то на сына, то на учителей. Учительница географии гневно обличала наглое поведение Пашки, остальные учителя, видимо, уже успели выступить со своими речами и теперь скучали, поглядывая на часы.

— Шо-то я не понял, — наконец подал голос старший Гасилов. — Он шо у меня — погано учится?

— Учится он хорошо, — нехотя призналась географичка. — Но его наглая самоуверенность мешает проводить уроки.

— Он шо — кричит на уроках, чи бьет кого-то? — последовал вопрос отца.

— Еще этого не хватало! — возмутился директор — высокий лысый дядька, которого Димон терпеть не мог еще со времен своего школьного детства. За директором уже давно закрепилась кличка Фантомас. Младшая сестра Димона говорила, что его и сейчас так называют за глаза в школе. Притом не только ученики, но и молодые учителя, она сама слышала.

— Так чего это вы моего сына тут ругаете уже полтора часа? — едва сдерживая гнев, отец убийственным взглядом окинул весь педколлектив.

Директор на мгновение лишился дара речи, но быстро нашелся.

— Мы вам полтора часа объясняем, что Павел Гасилов недостойно ведет себя на уроках. Он дошел до того, что даже осмеливается делать замечания учителям, перебивает их и мешает учебному процессу. Но возмутительнее всего то, что он унижает достоинство учителей.

— Та я и так понял, шо он их унижает тем, шо знает больше, чем некоторые ваши учителя, — саркастически произнес папаша. Павел встрепенулся и благодарно взглянул на отца. Тот поймал его взгляд и жестко одернул:

— А ты шо вылупил свои глаза? Дома ты у меня еще получишь. За то, шо я тут полтора часа выслушивал, мое достоинство тоже унизилось! — с угрозой сказал отец, и Пашка опять уставился в пол.

Димон отошел от окна и прислонился к стенке. Его душил смех. Отец у Павла был тяжел на руку и скор на расправу. Но своих он тоже умел защищать. Димон злорадно подумал, что так этим учителям и надо. Мало они его крови попили, пока учили! А на выпускных экзаменах как изгалялись? С него семь потов сошло, пока он этот проклятый аттестат получил. А на хрена он ему теперь? Только силы и нервы зря потратил. Баранку можно было и без аттестата крутить. И такие же бабки загребать. Хозяин птицефермы на зарплату своим работникам не скупился. Лишь бы работали хорошо.

— Ну что тут скажешь? — театрально развел руками директор школы, — если даже уважаемый Фадей Григорьевич не хочет понять, что ученики на уроках должны слушать учителей, а не мешать проводить занятия. Да, я не спорю, Гасилов способный ученик, много читает. Ну и пусть пополняет свои знания, так сказать — расширяет свой кругозор. Зачем же постоянно одергивать учителей?

— А за це он дома получит, — опять с угрозой произнес отец.

Кое-кто из учителей вздохнул с облегчением. Не зря они тут рассиживались столько времени. Паршивец Гасилов свое все-таки получит. Может быть, это хоть на короткое время собьет с него спесь.

Задвигались стулья, первым, не глядя по сторонам, из школы вывалился грузный Гасилов-старший, за ним, как привязанный, плелся Пашка с таким несчастным лицом, как будто его вели на расстрел.

Лена выпорхнула во двор и увидев Димона, удивленно остановилась.

— Здравствуйте, Лена, — церемонно поздоровался Димон. Девушка улыбнулась и он осмелел. — Я тут на машине. Могу подвезти.

— Куда? — удивилась Лена.

— А хоть куда. Могу домой, чтобы вы свои ноги не запылили, день сегодня жаркий, а вам через всю станицу топать.

Подошедшая сзади Татьяна захихикала и Димону захотелось съездить ей по уху. Ее смешливость портила всю картину. Он и так два дня собирался с духом, чтобы произнести эту фразу.

— Ой, а в библиотеку в Озерное вы можете меня подвезти? — оживилась Лена. — А то туда шесть километров топать, как вы выражаетесь.

— И я с тобой! — сразу ввязалась подлая Татьяна. У Димона даже ладонь зачесалась, так хотелось ее хлопнуть по башке. Какого хрена она вмешивается? Кто ее звал? Со вчерашнего дня в своих мечтах он видел, как они с Леной пролетают в его грузовике по полевой дороге — слева кукуруза стоит плотной стеной, справа подсолнухи, все желтеет, красота, Лена рассказывает о своих учениках, а он слушает и многозначительно молчит. А может все сложится и так, что он наконец решится поцеловать ее… — на этом месте у него замирало сердце, о дальнейшем он уже и мечтать не смел. А тут эта вертлявая коза Танька — маленькая, с большой кудлатой головой, глаза вечно смеются, рот до ушей, как у лягушки — полная противоположность Лене.

— Можно Таня с нами поедет? — попросила Лена. Ну разве можно ей отказать? Что, сказать — нет? Что тогда Лена о нем подумает?

— Нехай едет, — пробурчал Димон, — места не просидит. Она маленькая, поместится.

Теперь уже обе девчонки захихикали, притом Лена рассмеялась красивым мелодичным смехом, а Татьяна дробно, словно горох покатился. Димон неодобрительно посмотрел на нее и пошел вперед.

В кабину Лена запрыгнула легко, Димон опять на нее залюбовался, а Танька едва вскарабкалась, ее коротенькие ножки никак не доставали до нижней ступеньки. При этом она так заливалась, словно ее щекотали. Лена тоже смеялась и тянула из кабины руку.

— Шо, подсадить, може? — с досадой спросил Димон, когда ему надоело наблюдать ее возню у подножки грузовика.

— Вот еще! — уже хохоча во все горло, Татьянка наконец вскарабкалась. Мимо проходили учителя и неодобрительно посматривали на веселящихся молодых учительниц. Димон завел мотор и машина резво рванула, девчонки от неожиданности откинулись на спинки сиденья. Татьяна опять залилась дробным смехом. «И чему такая может научить детей?» — подумал Димон и сурово посмотрел на нее. Татьяна заметила его взгляд и подтолкнула Лену в бок.

— Какой у нас строгий водитель! Даже не улыбнется… Дима, — вдруг вспомнила она, — а где ваша лошадь? Вы же тут по станице обычно на лошадях катаетесь.

— Не лошадь, а конь. И не катаемся, а скачем, — почему-то Димон стал все больше раздражаться. Он уже пожалел, что проявил мягкость и разрешил присоединиться к ним этой болтливой хохотушке.

— Конь ваш где? — не унималась Татьяна.

— Где, где…В конюшне, где же ему еще быть, если я на работе?

— А покатайте нас когда-нибудь на этом…коне, — у Татьяны улыбка не сходила с лица, ее зеленые выпуклые глаза весело щурились, она была похожа на хулиганистую старшеклассницу, а не на учительницу химии, которая работала в школе уже четвертый год.

— Это вам не качели, это боевой конь, — сквозь зубы процедил Димон.

— А меня покатаете? — лукаво улыбнулась Лена, и Димон сразу растаял.

— А вас, Лена, обязательно покатаю.

— Спасибо, — ласково проворковала Лена и улыбнулась.

Он скосил глаза и увидел, как Татьяна подтолкнула Лену локтем в бок и многозначительно хмыкнула. Рот у нее растянулся в улыбке так, что он увидел маленький остренький клычок на том месте, где у всех нормальных людей растет обычный человеческий зуб. «Вот маленькая ведьма, все настроение портит».

Учительши не обращали на его настроение никакого внимания, они смотрели по сторонам и болтали о педсовете.

— Здорово Гасиловский папаша уел наших старых грымз! — подвела итог Татьяна.

— Да мне их, честно говоря, жалко. Они же не виноваты, что у них времени совсем нет, чтобы уровень держать. Пашка, конечно, паразит. Выпендривается перед всеми. Он меня на уроках тоже пытался как-то поддеть. Но ему это пока не удалось. Я думаю — вдруг удастся? Как тогда реагировать, чтобы не уронить себя в глазах детей?

— В рожу плюнуть! — тут же посоветовала Татьяна и захохотала так, что задребезжали стекла.

— Боюсь, его папаша меня тогда побьет, — рассмеялась Лена. — Знаешь, что я теперь делаю? Я на уроках иногда провожу параллели, рассказываю о зарубежных писателях, если удается к теме привязать И тут же спрашиваю у Пашки — а ты слышал о таком-то? А такую-то книгу читал? И выбираю совсем малоизвестные имена. Он только глазами своими сверкает, что-то мычит в ответ, а сам-то не знает! — торжествующим тоном заявила Лена.