Александр Тамоников - Морские хищники Страница 9

– А тебе не кажется, что «Габи», которая гораздо крупнее и солиднее всей окружающей рухляди, будет смотреться здесь, по меньшей мере, неуместно? И привлекать ненужное внимание?

– Я приобрел термоусадочную упаковку, предназначенную для длительного хранения яхты. Мастера в Щецине поработали с ней.

– Что значит поработали?

– Ну, если кратко, то придали ей вид старого судна, с которого годами не снимался чехол, согнули дуги. Упаковка скроет яхту так, что она не будет выделяться на общем фоне.

Гозняк поинтересовался:

– А что за судно стояло здесь раньше?

– Это самое главное, Каспер, – улыбнулся Левер, – раньше здесь стоял большой катер. Его хозяин слыл хорошим механиком. Он, по сути, сам и собрал посудину, а потом скоропостижно скончался. Инсульт. Но не в этом дело, а в том, что катер его был укрыт тентом, точную копию которого представляет наша термоусадочная упаковка.

– Хозяин умер, куда делся катер?

– Как куда? На кладбище отправился, как и хозяин. На морское кладбище.

– И никто из родственников этого механика не поднял шума?

– У механика не было родственников. Имелась жена, но та еще лет двадцать назад уехала из Польши с голландским коммерсантом.

– Давно пустует это место?

– Сутки!

– И никто не интересовался, куда делся катер?

Левер ударом каблука загнал шляпку торчавшего гвоздя в доску причала.

– Здесь, Каспер, никому ни до кого нет дела.

– Даже администрации причалов?

– Этой администрации – владелец, его жена-бухгалтер да шесть человек охраны. Охрана смотрит за первым причалом, где стоят дорогие яхты, остальную территорию они обходят не чаще двух раз, да и то по берегу. Владелец сильно увлекается сливовицей, дела ведет его жена. А дел тех – вовремя собрать плату за стоянку.

– Ты оплатил место?

– Конечно. И доплатил, чтобы в журнал внесли фамилию прежнего арендатора.

– И бухгалтер пошла на подлог?

Левер взглянул на Гозняка:

– Каспер! Ради бога, здесь же обычная шарашка. Эмма, жена владельца, конечно, сначала настаивала на том, чтобы аренда была оформлена как положено, но мне удалось ее отговорить.

– Каким образом?

– А ты не догадываешься?

Гозняк посмотрел на Левера:

– Знаешь, Казимир, мне не до гадания.

– Эмма не старая еще женщина, а муж пьет. Ей нужен мужик, а имеет тряпку. Уговорить даму провести вместе ночь не составило труда. Кстати, она и сегодня ждет меня.

– Ясно! Значит, аренда оформлена на покойника?

– Да!

– Но заводить яхту в гавань днем рискованно.

– Это верно. Лучше ночью.

Гозняк задумчиво проговорил:

– Ольсен подойдет через час. Где нам продержать яхту до наступления темноты?

– Есть одно место, недалеко отсюда. Старый канал, что ранее использовался для сброса вод из города.

– Ты имеешь в виду канал, который действовал еще во время Второй мировой войны?

– Именно. Сейчас со стороны города он закрыт, засыпан, а со стороны моря по суше тянется метров на восемьсот. Место мрачное, берега заковали в бетон, его обходят стороной не только отдыхающие, но и местные.

– Но почему тогда не организовать на канале длительную стоянку яхты. Это же идеальное, получается, место.

– Я и планировал поставить яхту на канале, но, наблюдая за ним, заметил, что морская полиция наведывается туда каждое воскресенье.

– Для чего?

– Этого, извини, я у них не спросил.

– Понятно. Сегодня пятница. Значит, до ночи «Габи» должна простоять на канале без проблем?

– Не должна, Каспер, а простоит!

– Ну, а если все же полицейские решат сегодня проверить канал?

– Тогда Вуйдик объяснит, ведь дед его служил где-то здесь, что он решил посмотреть на места его боевой славы, поэтому яхта и зашла в канал. Ведь у Вуйдика же немецкий паспорт?

– Немецкий. Но тогда пусть уж Новак общается с полицией, как «владелец» яхты.

– Только все это лишь теоретически вероятная ситуация. И потом, полиция – это не пограничники.

– Хорошо! У тебя моторная лодка?

– Да!

– Выходи в море и следуй навстречу «Габи». Я свяжусь с Ольсеном, предупрежу о тебе и прикажу выполнять твои команды. Заведешь яхту в канал, но недалеко, лишь бы с моря видно не было. Вуйдика и Новака я тоже предупрежу. Вернешься, проедем в загородный дом. Мне надо переговорить с Кочиком. Ты с ним не контактировал?

– Нет! Он сам по себе, я сам.

– Мы – одна команда.

– Согласен. Но каждый делает свою работу, и каждый получает те деньги, что сам заработал. А так, конечно, мы единая команда.

Гозняк закурил.

– Не нравится мне твоя философия, но переубеждать тебя я не намерен. Возможно, ты и прав. Не теряй времени. Следуй навстречу яхте.

– Мне надо знать, каким курсом она идет.

– «Габи» двигается вдоль берега, на удалении видимости береговой линии, обходя отмели и мелкие острова. Ты не разминешься с ней.

– Понял. Встречаю, завожу в канал и возвращаюсь, так?

– Так!

– И никаких объяснений?

– К тебе вопросов у команды «Габи» не будет!

– Отлично. По возвращении встану рядом с катером.

– О'кей!

Левер вернулся через полтора часа.

Гозняк, находившийся на катере, вышел на причал, к которому пристала лодка подельника.

– Все сделал как надо? – спросил он.

– Да! Вуйдик тут же уволок Кристину в каюту. Новак, по-моему, сильно зол из-за этого на Анджея.

Гозняк кивнул:

– Не поделят шлюху. А что Ларсон?

– Нильс на стороне Новака. Как бы они не передрались на яхте!

– Ты считаешь, до этого может дойти?

– Я бы на месте Новака и Ларсона поставил Вуйдика на место. В конце концов, они имеют столько же прав на шлюху, сколько и Анджей. Но последний, похоже, не собирается ею делиться. Драка ни к чему хорошему не приведет.

Гозняк сплюнул на причал.

– Только этого мне не хватало.

Он достал радиостанцию. Канал находился недалеко, и яхта была в зоне действия станции.

– Анджей! Каспер говорит.

Вуйдик включился не сразу.

– Да, Каспер? – немного запыхавшимся голосом ответил бандит.

– С Кристиной развлекаешься?

– А что? Нельзя?

– Нельзя забывать, что мы все одна команда. И Кристина принадлежит не одному тебе. Вообще-то за нее платил я.

– Что ты хочешь этим сказать?

– Заканчивай со шлюхой и передай ее своим товарищам. Не хватало нам перебить друг друга из-за шлюхи. И это, Вуйдик, не просьба, а приказ. За невыполнение которого ты лишишься половины своей доли. Подумай, стоит ли Крис таких денег. А я лишу тебя вознаграждения, даю слово.

– Черт бы побрал этих идиотов.

– Ты понял меня?

– Понял.

– Через десять минут жду доклада о том, что на яхте все спокойно и ты находишься на верхней палубе. Все! – Гозняк отключил станцию. – Дожили, я должен устанавливать очередь, кому за кем спать со шлюхами.

Левер усмехнулся:

– Это временно. В загородный дом я подвезу еще тройку местных проституток. На всех хватит.

– Чтобы засветить базу?

– Ну тогда привезу Сюзанну.

– Не надо, Крис, и Ядзя в состоянии успокоить наших озабоченных парней. Кстати, поедем на базу. Я хочу посмотреть ее. Здесь оставим Ларсона.

Гозняк вызвал Шиманьчика и Ядвигу. На машине Левера они поехали в сторону польского города Щецина. Миновали его без проблем, выехали за город. В двадцати километрах свернули с шоссе на узкую асфальтированную дорогу, которая привела их к небольшому поселку. «Тойота» Левера остановилась у высокого забора стоявшей в лесу усадьбы. Левер открыл ворота. Машина встала перед домом.

Мужчины и женщина прошли в здание. Гозняк отправил Ядвигу в спальню. Шиманьчику отдал команду вызвать на связь Кочика.

Человек Гозняка ответил незамедлительно:

– Привет, Каспер!

– Привет! Что у нас с деньгами?

– Полный порядок. Они на счетах в банках Варшавы, Кракова и Люблина. Сегодня же обналичат, привезут ко мне. Вечером или ночью они будут в Гданьске.

– Смотри, чтобы до них не мог добраться никто, кроме меня.

– Конечно, Каспер.

Отключив рацию, Гозняк взглянул на Шиманьчика:

– Что будешь сначала, обедать или развлекаться с Ядвигой?

– Ты отдаешь мне Ядзю?

– До вечера она твоя.

– Тогда я возьму вина, закуски и пойду к ней.

Шиманьчик, собрав пакет, направился в спальню к Ядвиге. Та не удивилась приходу Бартоша. Ей было все равно, кого ублажать.

День прошел быстро. В полночь пятницы вся банда собралась в загородном доме. Левер привез спиртное. Продуктов в доме было запасено на неделю. Бандиты устроили оргию, которая продолжалась до 5 часов утра. Наконец они смогли оторваться после «тяжелой работы».

Глава третья

Якоб Возинский, вставший, как всегда, в шесть часов утра, прошел в бассейн своего шикарного дома, находившегося в западном квартале Кенсингтона, одного из престижных районов центрального Лондона. Купить недвижимость здесь могли только очень богатые люди. К таковым относился и Якоб Возинский, перебравшийся в Англию еще в восьмидесятые годы, когда стало ясно, что движение «Солидарность» Леха Валенсы придет к власти, несмотря на все противодействие руководства Польской народной республики. Возинский не поддерживал коммунистический режим, но он не поддерживал и профсоюзы. Ненавидел Советский Союз и тяготел к Западу. Для многих являлось загадкой, когда и где Возинский сколотил капитал, позволивший ему эмигрировать в Великобританию. Впрочем, этого никто по-серьезному не выяснял. В СМИ просочилась информация об огромном наследстве, якобы полученном эмигрантом-поляком. Но журналистские расследования ни к чему не привели. В Англии поселился некто Якоб Возинский, и у него на счетах лежали десятки миллионов фунтов стерлингов. У правоохранительных органов к поляку претензий не было, а значит, Возинский – добропорядочный подданный Ее Величества. А когда поляк поселился в Кенсингтоне и стал вести замкнутый образ жизни, СМИ потеряли к нему интерес.