Эрл Гарднер - Иллюзорная удача Страница 10

— Ну… ее муж все знает.

— Знает о чем?

— О 47 тысячах долларов.

— В цепи косвенных улик недостает очень важных звеньев, — сказал Мейсон. — Во-первых, властям неизвестно, что госпожа Лорна Уоррен — это Маргарет Лорна Нили. Во-вторых, Горас Уоррен ничего не знает о прошлом своей жены. И в-третьих, если бы власти даже допросили ее мужа, то он не смог бы выступать в качестве свидетеля, поскольку муж не может давать показаний против жены, а жену нельзя принудить свидетельствовать против мужа.

— Хорошо! — воскликнула Делла. — А что вы скажете о себе? Адвокат должен стоять на страже интересов своего клиента, но это не означает, что он может быть соучастником преступления.

— Преступления, какого преступления? — спросил Мейсон.

— Да, преступления, — сказала Делла. — Гидеон был осужден. Вы не можете скрывать свою осведомленность об этом.

— А что же мне известно? — спросил Мейсон. — Что же я знаю?

— Вы знаете… знаете…

Мейсон ухмыльнулся:

— Вот именно, Делла. Возможно, мне известны какие-то слухи, косвенные доказательства. Ведь я видел лишь чемоданчик, наполненный старыми газетами. Это не преступление — собирать газеты в чемодан.

— И каков же тогда наш план действий? — спросила Делла.

— Нас наняли, чтобы охранять госпожу Уоррен от человека, отпечаток пальца которого был передан мне. След пальца был сделан Маргарет Лорной Нили. Поэтому мы должны защищать Лорну Уоррен от самое себя.

— Мы должны понимать это задание буквально?

— А разве можно его понимать как-нибудь по-другому? — сказал Мейсон. — Поэтому нам нужно защищать госпожу Уоррен от госпожи Уоррен.

— Ее прошлого?

— Ее прошлого, настоящего, от всех.

— Как вы можете это сделать? Госпожа Уоррен уже передала деньги.

— Но это не значит, что Гидеон получил их. Давайте представим, что деньги еще на пути к передаче.

— Горас Уоррен говорил, что деньги еще находились в чемоданчике незадолго до того, как он пытался показать их мне. Открыв чемоданчик, мы обнаружили, что деньги были заменены газетами.

— Очевидно, полиция идет по следам Коллистера Гидеона. Он должен был бы предчувствовать это. Поэтому Гидеон вряд ли настолько глуп, чтобы сразу же отправиться в особняк Уорренов, чтобы забрать деньги. Он должен был бы послать какого-то посредника.

— Одного из присутствовавших на вечере? — поинтересовалась Делла Стрит.

— Трудно сказать, — ответил Мейсон. — Этим человеком мог бы быть один из слуг. Гидеон хитер и умен. Он заранее знал дату своего освобождения. Нельзя исключить, что он внедрил своего человека в число слуг Уорренов.

— Тогда госпожа Уоррен уже передала деньги.

— Или слуга выкрал их, — заявил Мейсон. — Или это сделал муж, с тем чтобы жена не передала их вымогателю. А затем нанял меня для ее защиты.

— Какая неразбериха! — воскликнула Делла Стрит.

— Но, — указал Мейсон, — у нас есть одно преимущество. Мы располагаем отпечатками пальцев всех лиц, присутствовавших на вечере. Когда специалисты из грузовика-лаборатории классифицируют их, мы сможем проверить по криминальным учетам. Возможно, на кого-то есть материалы. Начнем со слуг.

— Предположим, что мы найдем вора, — сказала Делла. — И что? Кто будет подавать заявление?

Мейсон улыбнулся:

— Никто.

— Вы имеете в виду, что отпустите вора с 47 тысячами.

— Я этого не сказал, — пояснил Мейсон. — В этом случае придется предпринять какие-то тайные действия, например выкрасть деньги.

— А вы можете написать в полицию заявлений и…

Мейсон прервал Деллу энергичным жестом головы:

— В такой ситуации мы не можем подавать заявления. И не по причине подоходного налога. Каждый пришел бы к заключению, что эти 47 тысяч Уоррены пытались скрыть от властей и поэтому держали их в чемоданчике в шкафу госпожи Уоррен. Вмешалась бы служба внутренних доходов и стала бы проверять все документы, относящиеся к этому делу. Они не оставили бы в покое госпожу Уоррен, стали бы копаться в ее прошлом и вскоре обнаружили бы тайну ее платяного стенного шкафа. Нет, это дело нужно вести очень осмотрительно, действовать через специально нанятых людей.

— А что, если госпожа Уоррен вообще ничего не говорила о пропаже денег?

— Что она могла сказать? Что вы сказали бы?

Подумав немного, Делла Стрит ответила:

— Мне кажется, я думаю, ничего. Но это было бы страшно — обнаружить пропажу спрятанных 47 тысяч долларов и даже слова не сказать об этом.

— Я думаю, — ответил Мейсон, — вы правильно квалифицировали это состояние: ужасное событие!

Глава VI

В тот день позднее привычного зазвонил телефон на столе Деллы Стрит. Делла сняла трубку:

— Да, Джерти.

Внезапно ее челюсть отвисла, глаза расширились:

— Подожди минутку. Не клади трубку, Джерти.

Делла Стрит повернулась к Мейсону:

— Находящийся в приемной человек заявляет, что он Коллистер Гидеон.

— Да, подумать только, — сказал Мейсон. — Мне кажется, что вскоре нам придется признать, что Гидеон очень умный человек. Во всяком случае, Делла, пусть он заходит.

— Но, шеф, о боже, это означает, что он знает.

— Знает что?

— Все.

— Если он передал Лорне Уоррен на хранение 47 тысяч долларов, — сказал Мейсон, — он, естественно, знает ее нынешнее местонахождение. Если денег он ей не передавал, но считает ее лояльным себе человеком, он, возможно, внимательно следил за изменениями в ее жизни, и это значительно осложняет проблему.

— Что делать, — спросила Делла, — если он появится здесь?

— Он уже появился, — сказал Мейсон. — Это означает, что, по его мнению, у него есть козыри в руках и он потребует своего. Этот Коллистер Деймон Гидеон становится мне очень интересным. Пригласите его сюда, Делла. Потом скажите Джерти позвонить Полу Дрейку и сообщить ему об установлении за Гидеоном наблюдения, как только он выйдет из нашего офиса.

Делла Стрит сказала в трубку:

— Я сейчас выйду, Джерти.

Она повесила трубку, вышла из кабинета и через секунду вернулась, введя стройного, хорошо одетого, улыбающегося человека примерно 50 лет.

— Это господин Мейсон, — сказала она.

Гидеон руки не предложил.

— Здравствуйте, господин Мейсон. Мне не известно, что вы знаете обо мне, но я догадываюсь, что знаете очень много. Могу я присесть?

— Конечно. Что заставляет вас думать, что я знаю о вас все?

— Это ясно как дважды два.

— Не разъясните ли, что означают ваши «дважды два», — спросил Мейсон.

— Не возражаю, — сказал Гидеон, поудобнее располагаясь в кресле, быстро оглядывая кабинет, действуя как человек, которого обстоятельства вынуждают мгновенно сделать точную оценку обстановки.

— Видите ли, господин Мейсон, — сказал Гидеон спокойно. — Я мошенник.

— Неужели?

— Это, — поправился Гидеон, — так считает правительство, и присяжные согласились с ним.

— Дальше.

— А дальше федеральная тюрьма почти без сокращения срока.

Мейсон покачал головой, что можно было расценить как жест сочувствия.

— В то время, — продолжал Гидеон, — когда я имел собственное дело и когда я столкнулся с так называемой справедливостью, у меня работала очень симпатичная молодая женщина Маргарет Лорна Нили.

— Она, надеюсь, не была вовлечена в ваши дела, — заметил Мейсон.

Гидеон улыбнулся:

— Правительство пыталось привлечь ее к делу, но улики оказались слишком слабыми. Присяжные оправдали ее и осудили меня. Правительство посадило на скамью подсудимых нас вместе, возможно, по злобе, полагая, что, поскольку улики очень неубедительны, присяжные облегчат свою совесть тем, что осудят одного и оправдают другого.

— Кажется, что вы не очень сожалеете об этом, — заметил Мейсон.

— Я не очень сожалею об этом? — откликнулся Гидеон. — А что мне дает мое сожаление? Последние годы научили меня многому, господин Мейсон. Я пришел к выводу, что главное — не делать ничего, что не приносило бы выгоды.

— Да?!

— Среди прочего эти годы научили меня, что миром, под внешним налетом цивилизации, все-таки движут древние принципы выживания наиболее приспособленных и в этой битве безжалостные и беспощадные люди имеют предпочтительные шансы по сравнению с теми, которые руководствуются нормами морали.

— Понятно, — сказал Мейсон. — Но вы до сих пор не сказали, что же привело вас ко мне.

— Чтение газет окупает себя, — заявил Гидеон. — Особенно колонки об общественно-социальных событиях. В дневных газетах я прочел, что господин Уоррен, известный финансист и прогрессивный бизнесмен, давал неофициальный прием и гости были заинтересованы присутствием господина Перри Мейсона и его очаровательного секретаря Деллы Стрит.

Гидеон сделал легкий поклон в сторону Деллы.