Эрл Гарднер - Дело застенчивой подзащитной Страница 10

Мейсон сделал глубокую затяжку.

– Я только хочу сказать, что вы сели в лужу. Не было никакого убийства. Мошер Хигли умер естественной смертью.

– Он был убит.

– С чего вы взяли?

– Если уж вам так хочется знать, у нас есть записанное на ленту признание женщины, которая совершила убийство.

– Очень интересно, – прокомментировал Мейсон. – Да только, боюсь, трудновато вам будет использовать это свидетельство, Бергер.

– Полагаю, вы намекаете на эту чушь относительно приватной информации и неразглашения профессиональной тайны? На это у нас найдется специальный закон. Думаю, вы удивитесь, узнав его формулировку.

Мейсон в последний раз выпустил струйку дыма, загасил сигарету, потянулся, поерзал в кресле, устраиваясь поудобнее, и сказал:

– Когда вы сможете использовать это признание, Бергер?

– Как только передам дело в суд.

– Конечно, – заявил Мейсон, – я давно уже не освежал в памяти всякие там законы, но сдается мне, что для того, чтобы использовать это признание, сначала надо доказать наличие такого пустячка, как корпус деликта, сиречь – состав преступления.

– Я докажу наличие состава преступления, – проговорил Гамильтон Бергер.

– И как же? – осведомился Мейсон.

– С вами я этого обсуждать не намерен.

– А придется, – сказал Мейсон. – Вы не можете обвинить меня в соучастии в убийстве, пока не докажете факт самого убийства. И вы не можете доказать факт убийства, используя лишь магнитофонную запись признания Надин Фарр. Когда делалось признание, она находилась под воздействием наркотиков и…

– Это только придаст веса свидетельству, – перебил прокурор.

– Не будьте так уверены, – возразил Мейсон. – Женщина находилась в состоянии, когда человек не отвечает за свои слова. В таком состоянии она не может считаться свидетельницей. Если бы она в таком состоянии свидетельствовала в суде, суд не принял бы ее показания. То же самое относится и к показаниям, записанным на ленту. Какая, собственно, разница?

– Это мы еще посмотрим, – угрожающе проговорил Бергер.

– Ну и, конечно, – продолжил Мейсон, – вам надо еще доказать, что Мошер Хигли не умер по естественным причинам. Осматривавший тело врач констатировал смерть от коронарного тромбоза. Ну да ладно, оставим пока все эти игрушки и перейдем к делу. Вы намерены затребовать ордер на арест Надин Фарр?

Гамильтон Бергер сказал:

– Вы уже превратили себя в соучастника. Если защищать Надин будете вы, то вам не следует ослаблять вашу позицию в деле, по которому вы проходите подельщиком, пытаясь помогать ей скрыться от правосудия. Я требую ее немедленной выдачи.

– У вас есть ордер? – спросил Мейсон.

Гамильтон раскрыл было рот, намереваясь что-то сказать, но спохватился.

– Так есть у вас ордер? – повторил Мейсон.

– Нет.

– Но вы его затребуете?

– Я намерен вести это дело так, как считаю нужным, и я не намерен обсуждать свои планы с вами, Мейсон. Я требую, чтобы вы выдали мне Надин Фарр.

– Как только у вас будет ордер на ее арест, – заверил прокурора Мейсон, – я лично прослежу, чтобы она добровольно явилась к вам.

– Я хочу допросить ее, – сказал Бергер.

– Прекрасно, – ответил Мейсон. – Если вы хотите с ней побеседовать, назначьте встречу в моем офисе. Она там будет.

– Я хочу допросить ее с глазу на глаз. Мне нужны ее ответы на вопросы, а не ваши.

– В таком случае, насколько я помню закон, вам надо сначала затребовать ордер на ее арест с обвинением в убийстве, арестовать ее и заключить под стражу. А как только все это будет проделано, я посоветую ей говорить только в присутствии ее адвоката. Мейсон поднялся. – Что ж, – сказал он. – Еще встретимся…

– Мы уже встретились! – заорал Бергер.

– Это надо понимать так, что я не могу уйти? – спросил Мейсон.

– Именно так.

– С чего бы это?

– Вы обвиняетесь в совершении преступления!

– В соучастии? – уточнил Мейсон. – Вы упомянули это уже несколько раз. Лучше затребуйте ордер, Бергер, если хотите меня задержать. Только у вас будут неприятности с этим обвинением.

– Есть и другие обвинения.

– Какие?

– Попытка манипуляции уликами.

– Какими уликами?

– Бутылка с ядом.

– И как же я пытался ею манипулировать? – полюбопытствовал Мейсон.

– Вы не имели права прикасаться к этой улике. В тот самый миг, когда вы обнаружили там, на озере, вещественное доказательство в деле об убийстве…

– Помилуйте! – возопил Мейсон. – Я не обнаруживал никаких улик. Я не манипулировал никакими уликами. Я помогал полиции. Артур Фелтон подтвердит, что я даже не прикасался к бутылочке. Наоборот, я велел ему не выпускать ее из рук ни на секунду. Я отвез Фелтона к химику-консультанту, человеку с безукоризненной профессиональной репутацией. Я попросил химика выяснить, что находится в бутылке. Я предпринял все меры, чтобы сохранить бутылочку как вещественное доказательство, чтобы ее легко можно было опознать, после чего я прямиком отправился в полицию, чтобы сообщить, где можно найти эту улику.

– Что вы сделали? – воскликнул пораженный Бергер.

– Явился в полицейское управление, чтобы сообщить, где можно найти эту улику, – пояснил Мейсон. – А вы что думали – за каким чертом я сюда приперся?

Трэгг и Бергер обменялись красноречивыми взглядами.

– Но вы знали, что мы уже побывали у Корбеля и забрали улику, – заявил лейтенант Трэгг.

Мейсон ухмыльнулся:

– Это не меняет положения вещей. Я явился сюда именно с целью рассказать вам, где находится вещественное доказательство и какие меры я предпринял для его сохранения.

– Если уж вы так щепетильны с уликами, – мрачно проговорил Бергер, – то вашим долгом было сразу же сдать бутылку в полицию.

Мейсон покачал головой.

– В этом случае, – сказал он, – я мог бы легко заработать обвинение в клевете, диффамации и распространении порочащих личность сведений. Не мог же я заявиться к вам и сказать: «Джентльмены, это бутылка с ядом, которую бросили в воду с лодочной пристани». Откуда мне знать, что там яд? Откуда мне известно, что бутылку бросили с пирса, и откуда мне знать, кто ее бросил? Нет, джентльмены, я предпринял некоторые шаги, чтобы обезопасить вас и себя от ошибок. Я хотел быть уверен, что в бутылке именно яд, прежде чем обращаться к вам. – Мейсон указал на телефон, стоящий на столе Трэгга. – Могу я позвонить Герману Корбелю, Трэгг? – спросил он.

Лейтенант Трэгг секунду поколебался, поглядел на злое лицо Гамильтона Бергера. Затем в глазах лейтенанта мелькнула веселая искорка.

– Да, только скажи, чтобы тебе дали город, а дальше набирай номер Корбеля, – сказал он.

Мейсон так и сделал.

– Алло… Алло, Герман?.. Это Перри Мейсон. Ты что-нибудь обнаружил?

Бергер раздраженно вставил:

– Как он мог что-нибудь обнаружить? Мы же все у него забрали.

Мейсон жестом призвал окружного прокурора к тишине.

– Да, Герман, продолжай.

Герман Корбель и на этот раз был взволнован.

– Конечно, – заявил он, – я не могу сказать, что все таблетки в бутылочке были одинаковы. Я провел анализ только одной из них.

– Да, да, я знаю, – ответил Мейсон.

– Ты говорил насчет яда, – продолжал Корбель. – Я сделал проверку на цианид. Это не цианид. И не мышьяк. Ты знаешь, у меня была только маленькая проба. Я использовал рентгеновский дифрактор. Я получил весьма своеобразную диаграмму. И тогда я вспомнил, что на бутылке была этикетка с надписью: «Заменитель сахара». И что ты думаешь, Мейсон? Эта чертова таблетка оказалась именно тем, что и было написано на бутылочке, – химическим заменителем сахара! Тогда я использовал спектрограф. Черт возьми, этот тест настолько точен и тонок, что если бы остальные таблетки были чем-то другим, то я все равно нашел бы следы этого другого вещества на стенках бутылочки и на дроби. Никаких следов других веществ не оказалось. Эти таблетки – именно то, что было написано на этикетке.

Мейсон помолчал, обдумывая услышанное. По лицу его медленно расползалась ухмылка.

– Эй, ты слушаешь?! – кричал в трубку Корбель.

– Да-да, – ответил Мейсон.

– Ты слышал, что я сказал? Это заменитель сахара.

– Отлично, – сказал Мейсон. – Огромное спасибо. Возможно, я позвоню попозже. Сохрани пробу. И проверь свои выводы со всей возможной тщательностью. Не исключено, что тебе придется давать показания.

Мейсон бросил трубку на рычаг и улыбнулся Гамильтону Бергеру.

– Вы просто не в курсе, Бергер, что, когда полиция совершила налет на Корбеля и забрала бутылочку с таблетками, Корбель уже успел раздробить одну таблетку из этой бутылки, так что он смог завершить анализ. Я уже говорил вам, что действовал с самыми благими намерениями, и как только Корбель завершит анализ и окажется, что в бутылке действительно яд, то я тут же готов был обратиться в полицию. А теперь я счастлив сообщить вам, что Корбель завершил анализ и, согласно его заключению, в бутылке содержится именно то, что и должно содержаться, если верить надписи на этикетке, а именно – химический заменитель сахара. Рекомендуется всем желающим похудеть. По цвету вашего лица, Бергер, я заключаю, что вам не мешало бы сбросить фунтов тридцать-сорок. А теперь, джентльмены, имея в виду полученную информацию, если вы попытаетесь помешать мне выйти отсюда, то валяйте.