Эрл Гарднер - Дело любопытной новобрачной Страница 10

— Вы так и не поехали?

— Да, — кивнул Монтейн, — не поехали.

— Но вашему отцу новость все же не понравилась?

— Я не думаю, что понравилась.

— Вы хотели рассказать мне об убийстве, — напомнил адвокат.

— У вас есть утренние газеты?

Мейсон достал газету из ящика стола.

— Разверните ее на третьей странице, — предложил Монтейн.

Мейсон расправил третью страницу. Там была воспроизведена фотография ключей в натуральную величину. Внизу красовалась надпись:

«Ключи, оброненные убийцей?»

Монтейн вынул из кармана футляр для ключей, отстегнул один от связки и протянул его адвокату.

— Сравните.

Мейсон сразу же увидел, что ключи одинаковы.

— Как это случилось? — спросил адвокат. — Почему этот ключ оказался у вас? Как я понял, он находится в руках полиции?

— Это не тот ключ, — сказал Карл Монтейн. — Этот ключ принадлежит мне. А на снимке фигурирует ключ моей жены. У нас обоих имеется комплект ключей от гаража и машин. Она обронила свои, когда… — он замолчал на полуслове.

— Вы разговаривали со своей женой перед тем, как отправиться ко мне?

— Нет.

— Почему?

— Не знаю, как вам объяснить, мистер Мейсон, чтобы вы меня правильно поняли…

— Если вы не станете ничего объяснять, то я ничего не пойму, — усмехнулся Мейсон.

— Рода пыталась дать мне вчера снотворное, — произнес Монтейн.

— Вы уверены в своих словах?

— Да, она пыталась усыпить меня.

— А где сейчас ваша жена?

— Дома.

— Она знает, что вам известно о ее попытке?

— Нет, — покачал головой Монтейн и принялся быстро объяснять: — Это началось, когда я вышел из больницы. Вернее, еще раньше… Мне сказали, что у меня окончательно расшатались нервы, и я стал принимать успокоительное, содержащее наркотик. Я не подумал тогда, что организм может к нему привыкнуть, так уж получилось. Рода сказала, что я должен с этим покончить. Вместо того препарата она принесла мне «Эйпрол», уверяя, что он мне поможет…

— Что это за лекарство? — спросил Мейсон.

— Гипнотические таблетки, — пояснил посетитель. — Так пишут в рекламе.

— Тоже наркотик, к которому привыкают?

— Нет. Это просто снотворное. Принимаешь пару таблеток, засыпаешь и просыпаешься в прекрасном настроении.

— Вы постоянно принимаете эти таблетки?

— Разумеется, нет. Только когда у меня случаются приступы бессонницы.

— Вы сказали, что жена пыталась вас усыпить?

— Да, вчера вечером Рода спросила, не хочу ли я выпить чашку горячего шоколада перед сном. Она сказала, что мне это будет полезно, и я согласился. Перед тем как лечь в постель, я раздевался в ванной перед большим зеркалом. Дверь была приоткрыта, и в зеркале я видел, как Рода готовила. Совершенно случайно я заметил, что она положила в чашку не одну, а несколько таблеток «Эйпрола».

— Вы следили за ней в зеркало?

— Ну… В общем, да.

— И что потом?

— Она принесла мне шоколад.

— И вы ей сказали, что видели как она положила таблетки?

— Нет.

— Почему?

— Я не знаю. Наверное, я просто хотел понять, зачем она это делает.

— И как же вы поступили?

— Вышел в ванную и вылил шоколад в раковину. Затем вернулся в спальню, сел на край кровати и, когда Рода вошла, сделал вид, что допиваю.

— И ваша жена не заметила, что чашка пуста?

— Нет. Я сел так, чтобы ей было трудно что-либо разглядеть.

— Что было потом?

— Я притворился сонным, лег в постель и сделал вид, что уснул. Я лежал не шевелясь, ожидая, что произойдет.

— И что произошло?

— В половине второго, — многозначительно понизив голос, сказал Монтейн, — Рода тихо встала с кровати и оделась, не зажигая свет.

— Что она сделала после этого?

— Ушла из дома.

— И?

— Я слышал, как она открыла гараж и вывела машину. А потом закрыла дверь.

— Что за дверь у гаража?

— Отодвигается вбок на пазах.

— Гараж на две машины?

— Да.

— Она старалась, чтобы никто не заметил ее отъезда?

— Это очевидно.

— Есть ли у вас основания предполагать, что кто-то наблюдал за гаражом?

— Пожалуй, нет.

— Ваша жена не опасалась, что ее может заметить сторож?

— Скорее, она могла бояться, что я выгляну из окна и увижу дверь гаража открытой.

— Но она же считала, что вы спите под действием «Эйпрола».

— Да, — смутился Монтейн, — конечно…

— Значит, она закрывала дверь гаража по каким-то другим причинам?

— По всей видимости. Я не думал над этим.

— Каков механизм дверей?

— Дверь состоит из двух половин, которые свободно скользят по специальным пазам, заходя одна за другую. Таким образом, поочередно можно вывести обе машины. Створки замыкаются на висячий замок.

Мейсон посмотрел на ключ, все еще лежащий перед ним.

— Это и есть ваш ключ от висячего замка гаража?

— Да.

— А в газете фотография ключа вашей жены?

— Да.

— Почему вы так решили?

— Всего их было три. Один постоянно хранится в моем письменном столе, два других были у меня и Роды вместе с ключами от машин.

— Вы проверили не исчез ли третий ключ? — уточнил Мейсон.

— Да, он на месте.

— Хорошо, продолжайте. Что было после того, как ваша жена закрыла дверь гаража? Она заперла ее на ключ?

— Нет, — неуверенно ответил Монтейн. — Мне кажется, что не запирала.

— Дело в том, — пояснил Мейсон терпеливо, — что если она все же заперла дверь, а потом обронила ключи, то, когда она вернулась домой, ей не удалось бы открыть гараж и поставить туда машину. Как я понял, она сейчас дома?

— Вот я и говорю, что она, наверное, не запирала дверь.

— Что было дальше?

— Я стал быстро одеваться, чтобы поехать за ней следом. Мне хотелось узнать, куда она спешит в такое время. И все же я не успел, она уехала еще до того, как я надел ботинки.

— То есть вы не поехали за ней?

— Нет.

— Почему?

— Потому что я понимал — мне ее не догнать.

— Вы дождались ее возвращения?

— Нет, я снова лег в постель.

— Во сколько она вернулась?

— Между половиной третьего и тремя часами.

— Она открывала дверь гаража?

— Да, и поставила машину на место.

— Она заперла дверь? Или просто прикрыла?

— Пыталась запереть.

— Но не заперла?

— Нет. Даже не прикрыла.

— Почему?

— Иногда получается, что бампер машины, которую недостаточно глубоко загнали в гараж, не позволяет закрыть дверь. Приходится снова открывать дверь до отказа и пропихивать машину вперед.

— Значит, дверь застряла?

— Да.

— Почему же ваша жена не отвела ее назад?

— Потому что для этого требуется мужская сила.

— Хорошо. Значит, она оставила дверь гаража открытой?

— Да.

— Откуда вы все это знаете? Ведь вы же лежали в постели, не так ли?

— Мне было слышно, как она возится у дверей гаража. А когда я вышел сегодня утром, то увидел, что не ошибся.

— Понятно. Продолжайте, пожалуйста.

— Я лежал в постели, притворяясь спящим.

— Почему вы не попытались выяснить, где она была?

— Не знаю… Я боялся того, что мог от нее услышать.

— И что же именно?

— А вдруг она сказала бы мне такое, что… что…

Мейсон не отводил взгляда от красновато-коричневых глаз посетителя.

— Договаривайте, — приказал адвокат.

— Если бы ваша жена ушла из дома среди ночи и… — глубоко вздохнув, сказал Монтейн.

— Я не женат, поэтому на меня не ссылайтесь. Говорите только о фактах.

Монтейн поерзал в кресле и откинул со лба надоедавшую ему прядь волос.

— Моя жена очень скрытная женщина, — наконец сказал он. — Она не слишком рассказывает о себе и своих делах. Наверное, потому, что ей самой приходилось зарабатывать на жизнь, и она никогда ни перед кем не отчитывалась. Во всяком случае, если она не захочет о чем-либо рассказывать, откровенности от нее не дождешься.

— Ваши слова мне ни о чем не говорят.

— Видите ли, она дружила… дружит с одним хирургом, который работает в больнице «Сэйнвисэйд»…

— Как его зовут?

— Доктор Миллсэйп. Клод Миллсэйп.

— И вы считаете, что она ездила к нему на свидание?

Монтейн сначала кивнул, потом отрицательно потряс головой и тут же снова кивнул.

— И вы не стали расспрашивать ее, поскольку боялись что ваши подозрения подтвердятся?

— Да, — согласился молодой человек. — В тот момент я боялся ее спрашивать.

— Что потом?

— Утром я догадался, что произошло на самом деле!

— Как вы догадались?

— Увидел газету.

— Когда вы ее увидели?

— С час назад.

— Где?

— В небольшом ресторанчике, где я завтракал.

— До этого вы не завтракали?

— Нет. Я проснулся сегодня очень рано. Даже не знаю, в котором часу. Приготовил кофе и выпил две или три чашки сразу. После этого вышел прогуляться и зашел в ресторанчик. Там уже продавались газеты.