Алан Брэдли - Трижды пестрый кот мяукнул Страница 11

С ее огромными глазами, прилизанными рыжими волосами и бледной, как творог, кожей она напоминала морское создание кисти Боттичелли: лупоглазую русалку, попавшую в рыбацкие сети и оказавшуюся между двумя мирами.

Это сама судьба в буквальном смысле слова толкнула Карлу мне навстречу в тот миг, когда она потребовалась, и избавила меня от крайне утомительного путешествия в Хинли. И хотя я могла бы найти адрес в телефонном справочнике, мысль о том, что судьба схватила Карлу за шиворот и бросила к моим ногам, как собака приносит кость, грела мне душу.

Карла была ученицей мисс Лавинии и Аурелии Паддок – претендующих на обладание музыкальными талантами старых дев, которые своей унылой игрой на пианино губят на корню все публичные мероприятия в Бишоп-Лейси.

Хотя она жила в нескольких милях отсюда, в Хинли, Карла часто приезжала на автобусе петь у нас, руководствуясь правилом, что лучше быть первым парнем на деревне, чем последним в городе.

Она и легка и стройна,И шепчут мужчины: «Легка и стройна!»

Она вопила, словно подстреленная куропатка.

Ничего не имею против пения, если оно хорошее. Я и сама временами пою. Но иногда это уж чересчур, и сейчас был тот самый случай.

Видимо, бессознательно имитируя позу Карлы, я стиснула ладони на талии.

И шепчут мужчины…

После ее длинного пронзительного и-и-и (это называется «фермата», как мне говорила сестра моя Фели, и ее можно держать так долго, как пожелает исполнитель) воцарилось драматическое молчание. Мои суставы хрустнули – все десять пальцев.

Одновременно.

Все в церкви оглянулись в поисках неприятного звука, включая Карлу и меня.

Ундина, ухмыльнувшись, жутковато хихикнула и показала мне большие пальцы.

Надо отдать Карле должное, она быстро совладала с собой и допела песню.

«Легка и стройна!»

И убежала.

Я нашла ее на кладбище, она рыдала.

Я вспомнила слова поэта Уолтера де ла Мара:

Феномен, признаюсь, престранный,Не знаю я факта странней:Всё то, что мисс Т. было съедено,В итоге сливается с ней.

Если мистер де ла Мар не ошибся, Карла, должно быть, питается светлячками. Ее красное лицо практически светилось изнутри, и лоб блестел от жира.

– Ненавижу тебя, Флавия де Люс! – выплюнула она. – Ты все испортила. Ненавижу тебя! Презираю тебя! Презираю!

– Извини, – ответила я. – Это получилось непроизвольно.

«Непроизвольно» – слишком сильное слово, слишком претенциозное, но оно вырвалось у меня раньше, чем я смогла совладать с собой.

В ответ Карла вспыхнула, как огонь.

– Вы, де Люсы, такие… такие… вы думаете, вы лучше всех! – в ее голосе слышалось шипение тысячи змей.

– Послушай, Карла, – я попыталась успокоить ее. – Это вопрос механики, а не злого умысла. Если приложить значительную силу к проксимальным фалангам и пястным костям…

– Ой, к черту твои проксимальные фаланги! – прорычала Карла, и я втянула воздух и широко распахнула глаза с таким видом, как будто ужасно шокирована.

– Карла!

Первый шаг к успеху – обрести моральное превосходство над противником, и если ты можешь сделать это одним словом или жестом – ты гений.

Еще я изумленно приоткрыла рот – это, конечно, перебор, но ведь избыток золота в Сикстинской капелле не погубил репутацию Микеланджело? С чего бы легкому преувеличению погубить мою?

Мысль о золоте напомнила мне, что это золотая возможность.

– Я понимаю, что ты чувствуешь, – сказала я, положив руку ей на плечо. – Мы с тобой очень похожи, ты и я.

Вот уж что нет, то нет, но второй шаг к успеху – установить связь с жертвой.

Карла бросила на меня взгляд, в котором читалась странная надежда. Мне чуть было не стало ее жаль.

– Мы с тобой? – переспросила она, и я поняла, что она моя.

– Разумеется! – рассмеялась я. – Все знают, как ужасно обращаются с тобой твои родные.

Это был выстрел наугад, но я сразу поняла, что попала точно в цель.

– Да? – произнесла она, и ее лицо омрачилось.

По словам моей сестрицы Даффи, Толстой написал, что все счастливые семьи счастливы одинаково, а все несчастные несчастливы по-своему. «Как мы», – добавила она с жуткой гримасой. Что ж, Толстой ошибался. На самом деле дела обстоят наоборот, во всяком случае, судя по моему скромному опыту.

Я совершенно ничего не знала о Карле, но было очевидно, что у нее должна быть семья.

– Ты права, – неожиданно сказала Карла. – Они и правда обращаются со мной ужасно. Они думают, что я неудачница.

– Почему они так думают? – поинтересовалась я.

– Потому что они сами – полные неудачники. Мама безуспешно пыталась стать скульптором, а отец – рекламным агентом. Интересно, что не получится у меня, когда я вырасту.

– Сколько тебе лет?

– Шестнадцать, – пробормотала она, потупив взор, как будто быть шестнадцатилетней – ужасное преступление.

– Давай лучше поговорим о чем-то более приятном, – сказала я, положив другую руку на ее плечо.

Она с сомнением взглянула на меня.

– «Нежная девушка», – проговорила я. – На самом деле ты пела о себе, верно?

Я помолчала, чтобы мой туманный комплимент дошел до нее. Сообразительность Карлы оставляла желать лучшего.

– И ты так прекрасно пела, – ободряюще продолжила я.

– Ты правда, правда так считаешь? – она уставила на меня огромные влажные очи.

Кто-то сказал, что лгущие губы порочат Господа, но я уверена, что те, которые выясняют правду, – воистину его радость.

Мне пришлось хорошенько подумать, перед тем как продолжить:

– Я не думаю, я знаю. – И я легонько сжала ее плечи.

Наверное, я вечно буду гореть в аду за эту откровенную ложь, но мне наплевать. Просто тем, кто в раю, придется обойтись без меня.

– Эта песня всегда напоминает мне другую – «Кто знает, где судьба ее настигнет», основанную на стихотворении Шелли. Наверняка ты ее знаешь.

Я была уверена, что Карла не знает, поскольку я только что ее выдумала.

Карла кивнула со знающим видом.

Готово! Действие равно противодействию! Где-то на небесах святой Петр пачкает свою большую книгу и сквернословит в наш адрес.

– Или, – продолжила я, – «Король песков», – и процитировала:

Из глины слеплю я всамделишный дом –И стены, и пол, честно-честно!Поселимся в нем мы с тобою вдвоем,Нам будет с тобою не тесно!

– Оливер Инчболд, – сказала я. – Все это знают. Это из «Лошадкиного домика». Я всегда думала, что это стихотворение рассказывает об одиночестве. Лирический герой выражает желание вернуться в утробу матери, создать убежище и разделить его с другом. Ты согласна со мной?

Концепция возвращения в материнскую утробу была изложена во всех подробностях одной опытной девочкой в женской академии мисс Бодикот, но сомневаюсь, все ли я поняла.

Карла слабо кивнула. Дельце будет не таким легким, как я думала.

– Может, тебе стоит положить эти слова на музыку, – предложила я. – С твоим великим талантом…

Но не успела я договорить, как Карла запела – сначала ее голос дрожал. Она сочиняла жутковатую мелодию на ходу, и у меня мурашки бежали по коже.

Поселимся в нем мы с тобою вдвоем,Нам будет с тобою не тесно!

Конец ознакомительного фрагмента.

Сноски

1

В. Шекспир. «Макбет». Акт четвертый, сцена I. Перевод С. Соловьева.

2

По Фаренгейту. По Цельсию это 38,8 градуса.

3

Цит. по переводу М. Лозинского.

4

Грималкин – кот шекспировских ведьм из «Макбета». Гризели Гридигут – коты ведьмы Джейн Уоллес, жившей в XVII веке в Хантингтоне.

5

«Фойлз» – сеть книжных магазинов в Англии, основанная в 1903 году. Знаменитый магазин, расположенный на Черинг-Кросс роуд, однажды попал в Книгу рекордов Гиннесса как магазин с самым большим количеством представленных книг и с самой большой совокупной длиной полок.

6

Здесь и далее стихи в переводе Михаила Савченко.

7

«Ветер Западный» – старинная английская песня XV века. Ее мелодия настолько известна, что несколько композиторов включили ее в мессы, Стравинский использовал ее для своей кантаты 1952 года, и она исполняется до сих пор.

8

«Мартынов день» – старинная английская баллада.

9

Песня «Нежная девушка» (Lass with a Delicate Air) – одна из самых известных работ английского композитора XVIII века Майкла Арна.