Эрл Гарднер - Некоторые рубашки не просвечивают Страница 11

– Она двоюродная сестра Джорджа Кэдотта, – ответила Лоис.

– Вот как! – удивился Эванс. – И вам этот человек представился как Биллингс?

– А разве что-нибудь не так? – спросила Кэролайн.

– Джордж мертв, – сказала Лоис.

– Подождите, – оборвал ее Эванс. – Говорить буду я. Сядьте все. Давайте все выясним. Я хочу задать несколько вопросов и прошу прекратить переговариваться. – Он повернулся к Кэролайн Даттон: – Насколько я понял, этот человек купил картину вашего мужа. Он назвался Биллингсом и представился вам как коллекционер. Правильно?

Она спросила:

– Что с Джорджем?

– Этот парень пришел к вам домой?

– Да. Скажите, что с Джорджем? Что произошло?

– Я дойду до этого.

– Он убит, – сказала Лоис.

– Черт побери! Заткнитесь! – разозлился Эванс. – Я сам все расскажу. – Он снова повернулся к Кэролайн: – Пока этот человек находился у вас в доме, вы говорили о Джордже Кэдотте?

Кэролайн покачала головой:

– Кажется, нет.

– А о чем вы говорили?

– О картинах моего мужа. Этот человек восхищался ими. Он купил одну и фактически согласился купить вторую. Дело в том, что он действительно разбирается в абстрактной живописи, потому что дал моему мужу несколько ценных советов.

– О Джордже Кэдотте ничего не говорилось?

Она покачала головой.

– Этот человек не просил вашего мужа свести его с Джорджем Кэдоттом?

– Нет. Они разговаривали о живописи. Мой муж говорил с Джорджем, но не по просьбе мистера Биллингса.

– Давайте разберемся, – сказал Эванс. – Ваш муж звонил по телефону вчера вечером Джорджу Кэдотту?

– Да.

– И при разговоре присутствовал этот человек?

– Да.

– Он прислушивался к разговору?

– Кажется, нет. Он разговаривал в это время со мной, но, конечно, мог услышать кое-что из разговора.

– О чем говорил ваш муж с Кэдоттом?

– О картинах.

– Вашему мужу известно местопребывание Кэдотта?

– Да, конечно.

– Откуда?

– Джордж сам сказал ему об этом.

– И где он был?

– В «Роудсайд-мотеле» в Вальехо под фамилией Чалмерс.

– Дура! – вмешалась Лоис. – Это же частный сыщик, который…

– Замолчите! – закричал на нее Эванс. – Если вы не успокоитесь, я запру вас в ванной.

– Вы обладаете такими полномочиями? – с иронией спросил я.

– Ты, ясноглазый, все прекрасно знаешь о моих полномочиях, – ответил он, посмотрев на меня. – Я веду расследование, и этим все сказано.

Кэролайн сказала:

– Вы имеете в виду, что этот человек, Биллингс, на самом деле частный сыщик из Лос-Анджелеса?

Лоис энергично кивнула.

Кэролайн повернулась ко мне. Лицо ее выражало неприкрытую ненависть.

– Вы грязный! Вы…

– Успокойтесь! – рявкнул Эванс. – Предоставьте мне разобраться, что это за фрукт. – Он повернулся в мою сторону: – Теперь послушаем тебя.

– Я думал, вы один собираетесь говорить, – опять съязвил я.

– Я уже закончил, – ответил он.

– По мне, так можете и продолжать, – сказал я. – Вы уже и так свалили все в одну кучу. Вам и разгребать.

Лицо Эванса побагровело. Он подошел ко мне и ткнул меня кулаком под ребра.

– Значит, тебе все время было известно, где находится Джордж Кэдотт? – спросил он с яростью.

– Так же как Лоис Марлоу, – ответил я. – Так же как Горасу Даттону и его жене.

– Вы уже один раз ударили его, – обратилась Кэролайн к Эвансу, – продолжайте в том же духе, измолотите его! Меня это вполне устроит.

– Он еще и не начинал бить, дорогая моя Каролина, – заметил я. – Это была обычная демонстрация силы, которая, к моему глубочайшему сожалению, не продвинула нас на пути обнаружения убийцы.

– Да я тебя… – Эванс угрожающе двинулся на меня. – Я мог бы…

Он сумел взять себя в руки и вовремя остановился.

– Ну вот и чудненько, – сказал я. – Мне уже пора в отель.

– Это мы еще посмотрим. Мало ли кому куда пора, – пробурчал Эванс.

– Конечно, вы можете заключить меня под стражу, но тогда я подам на вас в суд за незаконный арест.

– Мне не нравится твое отношение к делу.

– А мне ваше, хотя вы и делаете то, что в ваших силах. К вашему сведению, вы добились бы от меня большего, если бы применили менее жесткую тактику. Но у вас свой стиль работы.

– Совершенно верно, я груб и жесток. В следующий раз я поговорю с тобой, Лэм, без свидетелей.

– О’кей, – ответил я. – Тогда и увидимся.

Я вышел из квартиры, оставив Мортимера Эванса с женщинами. Остановившись у квартиры Даттона, я нажал кнопку звонка, одновременно посматривая через плечо, не выйдет ли кто-нибудь из квартиры Лоис Марлоу. Никто не вышел.

После второго звонка Горас Даттон рывком открыл дверь. Его лицо было сердитым.

– Черт возьми! – рявкнул он. – Я занят. О, хэлло, Биллингс!

Последние слова он произнес тоном ребенка, встречающего Санта-Клауса. Я позволил ему потрясти мою руку и обнять за плечи.

– Входите, входите, – сказал он. – Я работаю над ним.

– Над кем?

– Над «Конфликтом». Это будет потрясающая картина! Настоящая бомба!

– Все это чудесно, – сказал я. – Но, к вашему сведению, меня зовут не Биллингс, а Дональд Лэм. Я частный детектив и занимался поисками Джорджа Кэдотта. Он прятался от меня. Я познакомился с вами, чтобы получить сведения о Джордже. А теперь выяснилось, что он убит.

Рука Даттона соскользнула с моего плеча. Он смотрел на меня, открыв рот.

– Кроме того, – продолжал я, – мне хочется посоветовать вам продолжать работу над «Конфликтом». По-моему, картина будет великолепна! Что же касается абстрактной живописи вообще, то я не вижу в ней ни малейшего смысла. Но вокруг убийства Джорджа будет большая шумиха, сюда приедут репортеры. Если они застанут вас работающим над одним из шедевров, то вы получите бесплатную рекламу, а потом, возможно, кто-нибудь купит картину. Кто-то сказал, что дурак рождается каждую минуту. И у некоторых из них есть деньги. Прощайте.

Я повернулся и ушел, оставив онемевшего от изумления Даттона стоять на пороге.

Глава 6

Я остановился у первого попавшегося отеля, зашел в телефонную будку, плотно закрыл за собой дверь и заказал междугородный разговор, назвав номер кредитной карточки Берты Кул.

Через минуту я услышал ее голос. Она разговаривала с телефонисткой:

– Какого черта я должна оплачивать этот разговор? Скажите ему, пусть заплатит сам. Он ведь получил деньги на расходы… Впрочем, ладно, я принимаю разговор. Да, Берта Кул. Хэлло, хэлло.

– Хэлло, Берта. Говорит Дональд, – начал я разговор.

– Я прекрасно знаю, кто говорит, – продолжала разоряться она. – Какого черта тебе пришло в голову заказывать разговор за мой счет? У тебя же есть свои деньги. Ты мог бы приплюсовать это к общему счету за отель. В любом случае оплатить этот разговор можно в конце месяца, а до этого времени…

– Прекрати ворчать. У нас неприятности.

Берта мгновенно перестала брюзжать. Воцарилось молчание.

– Ты слушаешь? – спросил я.

– Конечно. Какого рода неприятности?

– Выслушай и постарайся понять. Пускать это дело на самотек ни в коем случае нельзя.

– Не томи, что у тебя произошло?

– Я ошибся в расчетах, Джордж Кэдотт уже написал Минерве Фишер о подробностях поведения ее мужа на конференции в Сан-Франциско, упомянул имя Лоис Марлоу, и это письмо, вероятно, отправлено.

– Пусть меня поджарят вместо устрицы! – взбесилась Берта. – Неужели ты не мог помешать этому парню?

– Это только половина неприятностей. Прошлой ночью Джордж Кэдотт был убит.

– Черт возьми!.. – Это новость охладила обличительный пыл Берты.

– Кроме того, наш клиент Баркли Фишер допустил ошибку, прилетев сюда ночью самолетом с тем, чтобы повидаться с Джорджем Кэдоттом и предложить ему отступного, хотя я убеждал его не делать этого. Прилетев, он зарегистрировался в отеле. Надеюсь, к тому времени, когда станет известно время смерти Кэдотта, у Фишера будет твердое алиби.

– Конечно, конечно, – поспешила заверить Берта. – Он будет вне подозрения, если выяснится, что он был в это время в самолете.

– Но я не был в самолете, – сказал я.

– Что ты имеешь в виду?

– Что я вляпался в это дело по самые уши.

– Ого!

– Вы должны немедленно связаться с Баркли Фишером, – продолжал я. – Письмо к Минерве было датировано понедельником. Не знаю, было оно послано тогда или позже. Передайте Фишеру, чтобы он крутился дома и просматривал почту. Если увидит письмо из Сан-Франциско со штемпелем и адресом, напечатанным на машинке, пусть уничтожит его, если дорожит своим семейным счастьем.

– Понятно.

– Письмо может прийти сегодня, если оно, конечно, уже не пришло вчера.

– Хорошо, я свяжусь с Фишером. Теперь скажи, Дональд, как глубоко ты увяз?

– Не знаю, если не считать того, что мне пришлось срезать один угол.

– Что за угол?

– Острый.

– Очень похоже на тебя.

– Думаю, никто ничего не сможет доказать – пока.

– Что ж, заметай следы, – посоветовала Берта.

– Чем я и занимаюсь. Но есть возможность, что на какое-то время мне придется скрыться. Так что на всякий случай будь у телефона. Ты можешь мне понадобиться.