Мики Спиллейн - Поцелуй меня, дьявол Страница 11

— Будем искать, — сказал я.

Дом находился на Атлантик-авеню. Я вошел в подъезд рядом с вывеской комиссионного магазина, поднялся по темной лестнице на третий этаж, ориентируясь по запаху, и уперся в дверь с множеством звонков. Возле каждой кнопки стояла фамилия, и все эти надписи были старые и замызганные — кроме одной, на которой стояла фамилия Трентен, хотя она могла быть любой другой.

Я нажал на кнопку три раза, ничего не услышал, толкнул дверь и окунулся в тяжелый смрад. Это был не просто запах. Это было нечто подвижное и теплое, оно как бы стекало по лестнице, медленно перекатываясь через ступеньки и смешиваясь по пути с другими запахами.

В каждом пролете лестницы было четырнадцать ступенек, потом площадка и короткий переход к другому пролету. Я поднялся на последний этаж. Здесь, на самом верху, дышать было чуть легче. Узкая полоска света падала на подоконник, но на нем уже не было мешка с мусором.

Я постучал в дверь, подождал, постучал еще раз. Внутри скрипнули пружины, тихий голос произнес:

— Да?

— Карвер?

— Да, — повторил голос, на этот раз чуть устало.

— Я хотел бы с вами поговорить. Сейчас я просуну свою карточку под дверь.

— Неважно, входите так.

Я нащупал ручку и открыл дверь.

Она сидела в глубоком кресле, лицом ко мне, зажав в руке пистолет, который неподвижно лежал у нее на бедре, и не было даже тени сомнения, что он выстрелит при одном моем неосторожном вздохе.

Она была маленькая, полноватая, и я бы не сказал, что хорошенькая. Наверно, ни одна девушка не может быть хорошенькой с пистолетом в руке, даже если у нее добела вытравленные волосы и алый рот. Черный бархатный халат выделял ее на фоне кресла и резко контрастировал с волосами и белой меховой оторочкой комнатных туфель.

С минуту она не спеша ощупывала меня взглядом. Я предоставил ей эту возможность и закрыл за собой дверь. Не знаю, осталась ли она довольна тем, что увидела. Она ничего не говорила, но и не убирала пистолет.

— Ждали кого-то другого? — спросил я.

У нее зашевелились губы, но улыбки не последовало.

— Не понимаю, что вы хотите сказать.

— Что-нибудь такое, что заставило бы вас направить эту штуку в другую сторону.

— Только потише и покороче, парень.

— Можно достать из кармана сигареты?

— Возьми вон там на столе, рядом с тобой.

Я взял сигарету, полез было в карман за своей зажигалкой, но вовремя остановился и взял спички, которые лежали на столе рядом с сигаретами.

— С тобой не соскучишься, детка, — сказал я, пустив струю дыма в пол и качнувшись на носках. Маленький зрачок в стволе автоматического пистолета на отрывался от моего живота. — Меня зовут Майк Хаммер. Я частный детектив. Я был с Бергой Торн, когда ее убили.

На этот раз пистолет шевельнулся. Я следил за направлением ствола.

— Дальше, — сказала она еле слышно.

— Она голосовала на шоссе, хотела доехать до города. Я посадил ее, благополучно миновав полицейский патруль, который должен был ее задержать, потом дорогу перекрыла машина, и меня чуть не кокнули. Эти подонки пошли на убийство. Пока я валялся без сознания, они ее пытали, потом втащили нас в автомобиль и пустили его с обрыва. Для них я оказался просто находкой, они решили повесить на меня ее убийство, только получилось не совсем так.

— А как?

— Меня выбросило из машины. Если хочешь, могу показать следы на теле.

— Не стоит.

Минуту-другую она неподвижно смотрела на меня, а я поглядывал на глазок пистолета, который становился все больше и больше.

— Оружие есть?

— Не ношу. Полиция отобрала лицензию.

— Почему?

— Они знали, что я влезу в это дело, и хотели меня удержать.

— Как ты меня нашел?

— Найти человека не так уж трудно, если знаешь, как искать. Любой мог бы это сделать. — Глаза у нее внезапно расширились, стали вроде бы глубже, но в тот же миг сузились.

— Почему я должна тебе верить?

Я глубоко затянулся и бросил окурок на пол. Я даже не стал его гасить. Он тлел до тех пор, пока в комнате не запахло горелым деревом. Я почувствовал, как у меня свело скулы.

— Слушай, детка, — сказал я. — Мне надоело отвечать на вопросы. Мне надоело стоять под дулом пистолета — между прочим, второй раз за сегодняшний вечер. Если ты не уберешь эту штуку, я тебя разделаю, как бог черепаху. Тебе этого хочется?

Она ничуть не испугалась. Ствол опустился и лег на ее бедро, и впервые с ее лица сошла напряженность. Теперь она выглядела просто усталой. Усталой и опустошенной. Алая полоска рта изогнулась в печальную гримасу.

— Ладно, — сказала она. — Садись.

Я опустился на стул. Можно было вести себя по-разному, но я выбрал самый правильный вариант. Я это видел по выражению ее лица, по изменившейся позе. Она расслабилась, переставила ногу, и пистолет упал на пол.

— Значит, ты…

— Кого ты ожидала?

— Меня зовут Лили. — Она быстро облизнула губы.

— Так кого ты ожидала, Лили?

— Ну… мужчин. — Теперь в глазах у нее светилась надежда. — Ты… сказал мне правду?

— А ты решила, что я один из них? Зачем они приходили?

Лицо у нее смягчилось, словно бы стаяла пленка, которая была совсем не к месту, и она сразу похорошела. Пышные белоснежные волосы подчеркивали ее миловидность. Она тяжело дышала, я это видел по движениям халата на ее груди.

— Им нужна была Берга.

— Давай начнем с самого начала. С тебя и Берги. Как вы познакомились?

— Встретились мы еще до войны. — Она замолчала, уйдя мыслями в прошлое. — Мы были «хозяйками» в зале для танцев. Вышло так, что обе мы дебютировали в этой роли, поэтому, наверное, и потянулись друг к другу. Через неделю мы сняли квартиру на двоих.

— И долго вы жили вместе?

— Около года. Когда началась война, во мне взыграло чувство патриотизма, и я пошла работать на военный завод. Берга тоже уволилась… Но как она жила дальше, на какие средства — я не интересовалась. Считала, что это ее личное дело. Она была славная девушка. Когда я заболела, она переехала в мою квартиру и ухаживала за мной. После войны, когда завод закрылся, я потеряла работу, и она попросила своего друга устроить меня в ночной клуб в Джерси.

— Берга тоже там работала? — спросил я.

Она отрицательно мотнула белыми прядями.

— У Берги было много разных дел.

— А точнее?

— Не знаю. Я не спрашивала. Мы стали жить вдвоем в той же самой квартире, хотя по счетам чаще всего платила она. Похоже было, что она хорошо зарабатывает.

Лили оторвала взгляд от стены у меня над головой и посмотрела мне в глаза.

— Именно в это время я стала замечать в ней перемены.

— Какие?

— Она была… испугана.

— Она говорила, почему?

— Нет. Она отшучивалась. Дважды она пыталась уехать в Европу, но не могла купить билеты на тот пароход, который ее устраивал.

— Выходит, она была здорово напугана.

Лили неопределенно пожала плечами.

— Мне казалось, что страх ее растет. Дошло до того, что она боялась даже выходить из дома. Говорила, что плохо себя чувствует, но я-то знала истинную причину!

— Когда это было?

— Не очень давно. Точно я не помню.

— Ладно, не суть важно.

— Потом она начала изредка выходить. Ну, в кино там или в магазин. Но никогда не уходила далеко от дома. Потом пришли из полиции.

— Чего они хотели?

— Они пришли к ней.

— Допросить или арестовать?

— Главным образом допросить. Они и меня кое о чем спрашивали. Но я об этом ничего не знала. В тот вечер я заметила, что за мной кто-то идет. — В лице у нее вновь появилась напряженность. — С тех пор это повторялось каждый вечер. Я не знаю, нашли они меня здесь или еще нет.

— Полиция?

— Нет, не полиция. — Она сказала это очень просто, очень спокойно, но не могла спрятать страх, который рвался наружу. Ей очень хотелось услышать что-нибудь от меня, но я ждал, что она сама скажет. — Полиция приходила еще раз, но Берга им ничего не сказала. — Она снова облизнула губы, яркая помада начала сходить, обнажая их естественный цвет. — Потом пришли другие… Они отличались от полицейских. Наверное, из ФБР. Они увезли ее с собой. До того как она вернулась… заявились эти.

В последних двух словах прозвучали нотки какого-то затаенного безотчетного страха. Она стиснула кулаки и уставилась невидящим взглядом в пустоту. В глазах у нее появился стеклянный блеск, но тут же исчез, словно бы она испугалась, что его заметят.

— Они сказали, что я умру, если расскажу кому-нибудь о них. — Она прикрыла рот рукой. — Мне надоело жить в страхе. — Голова у нее опустилась, и мне показалось, что она с трудом удерживает слезы.

Что я должен ответить? Как сказать ей, что она не умрет, если она все равно не поверит, потому что считает себя обреченной?

Я подошел к ней, секунду постоял рядом, потом присел на ручку кресла. Отведя ее руку от лица, я приподнял ей голову за подбородок и погладил по волосам. Они были такими, как и выглядели — шелковистыми и тонкими, и, когда я коснулся пальцами ее щеки, она улыбнулась, опустила глаза, и лицо ее осветилось. От нее исходил слабый запах аптечного спирта, чистый острый запах, существовавший отдельно от аромата ее духов.