Агата Кристи - Доколе длится свет (сборник) Страница 12

Мсье Пуаро поблагодарил ее за все разъяснения. Он вышел из кухни, тихонько улыбаясь про себя, словно был весьма удовлетворен полученными сведениями. Его пальцы поигрывали каким-то предметом в правом кармане.

На другой день рано утром он был разбужен криком Джонни:

– Мсье Пуаро! Мсье Пуаро! Проснитесь же! Произошло нечто ужасное!

Пуаро сел в постели. Он спал в ночном колпаке. Контраст между его солидной внешностью и лихо съехавшим набок колпаком, конечно, мог хоть кому показаться забавным, но на Джонни он произвел даже чрезмерное впечатление. Если бы не его слова, можно было бы подумать, что мальчик с трудом сдерживает смех. Странные звуки, подозрительно напоминающие неисправный сифон для содовой, доносились и из-за двери.

– Пожалуйста, спускайтесь скорей, – продолжал Джонни слегка заикающимся голосом. – Кого-то убили, – выговорил он, пряча глаза.

– Ага, вот это серьезно! – произнес мсье Пуаро.

Он поднялся и без излишней поспешности привел себя в порядок. Затем он последовал за Джонни вниз по лестнице. Собравшаяся молодежь толпилась у дверей, ведущих в сад. Лица у всех выражали крайнее возбуждение. При виде Пуаро Эриком овладел жестокий приступ удушья.

Джейн выступила вперед и положила руку на рукав мсье Пуаро.

– Взгляните! – сказала она, трагическим жестом указывая в распахнутую дверь.

– Mon Dieu![2] – воскликнул мсье Пуаро. – Прямо как в спектакле!

Его замечание нельзя было счесть неуместным. За ночь навалило еще больше снега, в слабых лучах раннего рассвета весь мир казался призрачным и белым. Нетронутую белизну снежного покрова нарушало лишь какое-то ярко-алое пятно посередине.

На снегу недвижно лежала Нэнси Корделл. На ней была лишь пижама из алого шелка, маленькие ноги были босы, руки широко раскинуты. Голова ее была повернута вбок, и лицо скрывала масса черных прядей волос. Из левого бока безжизненно распростертого тела торчала рукоятка кинжала, и под ней на снегу расплывалась темно-красная лужица.

Пуаро ступил в снег. Он не пошел к телу, а двинулся по дорожке. К тому месту, где свершилась трагедия, вели два ряда следов – отпечатки ног мужчины и женщины. В обратную сторону вели только мужские следы. Пуаро остановился на дорожке, задумчиво поглаживая подбородок.

Неожиданно из дома выбежал Оскар Леверинг.

– Боже милостивый! – крикнул он. – Что это?

Его возбужденный вид казался странным на фоне спокойствия остальных.

– Похоже, – глубокомысленно произнес мсье Пуаро, – на убийство.

Эрик вновь испытал жестокий приступ кашля.

– Надо же что-то делать! – воскликнул Леверинг. – Что?

– Единственное, что следует делать, – заметил Пуаро, – это известить полицию.

– О-о! – протянули все разом.

Мсье Пуаро оглядел молодежь испытующим взглядом.

– Безусловно, – подтвердил он. – Это единственное, что надлежит сделать. Кто сходит?

Возникла некоторая пауза, затем вперед выступил Джонни.

– Развлеклись, и хватит, – объявил он. – Я надеюсь, вы не очень на нас рассердитесь, мсье Пуаро. Это все шутка, понимаете, мы ее разыграли, просто чтобы заморочить вам голову. Нэнси притворяется.

Пуаро глянул на него без всякого выражения, и лишь в глазах его на мгновение сверкнул огонек.

– Значит, вы надо мной потешаетесь? – безмятежно осведомился он.

– Ну да, я же говорю, мне в самом деле ужасно жаль. Нам не следовало так делать. Я прошу прощения, правда.

– Тебе нет нужды извиняться, – произнес Пуаро каким-то странно-значительным тоном.

Джонни повернулся.

– Слышишь, Нэнси, вставай! – крикнул он. – Не собираешься же ты лежать тут весь день?

Но фигурка на снегу не шевельнулась.

– Вставай же! – снова крикнул Джонни.

Нэнси все не двигалась, и внезапно чувство безотчетного страха овладело мальчиком. Он обернулся к Пуаро.

– В чем… в чем дело? Почему она не встает?

– Пойдем со мной, – сухо распорядился Пуаро.

Он зашагал по снегу. Махнув рукой остальным, чтобы те оставались позади, он старательно обошел место, где отпечатались чужие следы. Мальчик испуганно и недоверчиво следовал за ним. Пуаро опустился на колени рядом с телом девочки, затем знаком подозвал Джонни.

– Потрогай ее руки, прощупай пульс.

Мальчик нагнулся, проверяя пульс, и отпрянул с криком. Рука была холодна и не гнулась, и он не ощутил никаких признаков пульса.

– Она мертва! – задыхаясь, проговорил он. – Но как же так? Почему?

Мсье Пуаро оставил первую часть без ответа.

– Почему? – задумчиво пробормотал он. – Это и в самом деле интересно.

Внезапно он перегнулся через тело девочки и вытащил из-под него другую ее руку, судорожно сжимавшую какой-то предмет. У обоих одновременно вырвался возглас. В ладони Нэнси замерцал, отбрасывая огненные блики, красный камешек.

– Ага! – воскликнул Пуаро. Его рука с быстротой молнии скользнула в карман сюртука, но в кармане оказалось пусто.

– Рубиновый камешек из печенья, – изумленно проговорил Джонни. Тем временем его спутник нагнулся, осматривая кинжал и красное пятно на снегу, и Джонни вновь обрел голос: – Это точно не кровь, мсье Пуаро. Это краска. Просто краска! – крикнул он.

Пуаро выпрямился.

– Да, – спокойно подтвердил он. – Ты прав. Это просто краска.

– Но тогда как же… – мальчик осекся.

Пуаро закончил за него фразу:

– Как же она была убита? Это нам и надлежит выяснить. Она что-нибудь пила или ела сегодня утром? – спросил он уже на ходу, возвращаясь по своим следам к тому месту, где ожидали остальные.

Джонни последовал точно за ним.

– Она выпила чашку чая, – ответил он. – Ее приготовил мистер Леверинг. У него в комнате есть спиртовка.

Голос Джонни прозвучал отчетливо и звонко. Леверинг услышал его слова.

– Я всегда вожу с собой спиртовку, – пояснил он. – Удобнейшая вещь, знаете ли. Моей сестре она весьма пригодилась в этой поездке – сами понимаете, не хочется беспокоить слуг каждую минуту.

Мсье Пуаро потупился, словно желая смягчить неловкость, и взгляд его упал на ноги мистера Леверинга, обутые в ковровые тапочки.

– Вижу, вы уже успели сменить обувь, – тихонько проговорил он.

Леверинг впился в него глазами.

– Но, мсье Пуаро, – взмолилась Джейн, – что же нам делать?

– Надлежит сделать лишь одно, как я сказал только что, мадемуазель. Вызвать полицию.

– Я схожу! – крикнул Леверинг. – Мне и минуты не надо, чтобы обуться. А вы бы лучше не стояли тут на холоде раздетые.

Он скрылся в доме.

– До чего же он заботливый, этот мистер Леверинг, – мягко проворчал Пуаро. – Ну что, последуем его совету?

– Может, разбудить отца и… и всех остальных?

– Нет, – быстро отозвался мсье Пуаро. – Это совершенно ни к чему. До тех пор, пока не явится полиция, здесь ничего нельзя трогать, так что пойдем-ка в дом. В библиотеку! Есть одна маленькая история, которую я хочу рассказать, чтобы немного отвлечь вас от этих печальных событий.

Он двинулся в дом, и все последовали за ним.

– Это история о рубине, – начал мсье Пуаро, удобно устроившись в мягком кресле. – Об очень знаменитом рубине, который принадлежал одному весьма знаменитому человеку. Я не назову вам его имени, но он – один из величайших людей на земле. Eh bien[3], этот великий человек однажды прибыл инкогнито в Лондон. Но хотя он и являлся важной персоной, он был молод и безрассуден и завел интрижку с одной очаровательной молодой леди. Сию очаровательную особу вовсе не интересовал этот человек, зато весьма интересовали его богатства – причем настолько, что однажды она исчезла вместе с прославленным рубином, который на протяжении многих поколений принадлежал его семье. Несчастный молодой человек – он попал в затруднительное положение. Вскоре должна была состояться его свадьба с принцессой королевской крови, и он не желал скандала. Поэтому в полицию он не заявил, а обратился ко мне, Эркюлю Пуаро. «Найдите мой рубин», – попросил он. Eh bien, мне кое-что известно об этой молодой леди. У нее есть брат, и вместе они осуществили весьма ловкое дельце. Я случайно узнал, где они собрались провести Рождество. И вот благодаря любезности мистера Эндикотта, с которым я, по счастью, знаком, мне тоже удалось попасть в число гостей. Однако когда молодая леди узнала о моем приезде, она чрезвычайно встревожилась. Она умна и поняла, что я охочусь за рубином. Ей требовалось немедленно спрятать его в надежном месте, а теперь догадайтесь – куда она его спрятала? Вот именно – в пудинг с изюмом! Она, как и все, принимала участие в замесе пудингов и опустила камень в ту форму, которая отличалась от остальных, – в форму из алюминия. По странной случайности именно этот пудинг подали к столу на Рождество.

Все уставились на него, раскрыв рты, позабыв на мгновение о трагическом происшествии.