Агата Кристи - Разбитое зеркало Страница 12

— А у вас не мелькнула мысль, что сэр Жерваз мог застрелиться? — поинтересовался Пуаро.

— Интересно, с какой стати? Старик явно был очень собой доволен, его прямо-таки распирало от важности. Даже представить себе не могла, что он на такое способен. Ума не приложу, почему он это сделал. Наверно, потому что чокнутый.

— Прискорбное событие.

— Очень.., для нас с Хьюго. По-моему, он не оставил Хьюго ничего или почти ничего.

— Кто вам это сказал?

— Хьюго выведал у старика Форбса.

— Что ж, мисс Кардуэлл… — Майор Риддл явно не знал, как завершить разговор. — Пока все. Как вы думаете, мисс Шевени-Гор достаточно хорошо себя чувствует? Она могла бы побеседовать с нами?

— Думаю, да. Я скажу ей.

Пуаро вмешался в разговор:

— Одну секунду, мадемуазель. Вы видели это раньше?

Он показал карандаш, сделанный из гильзы.

— Да, видела сегодня за бриджем. Кажется, это карандаш старика Бьюри.

— Он забрал его, когда закончился роббер[23]?

— Чего не знаю, того не знаю…

— Спасибо, мадемуазель. Это все.

— Хорошо, я позову Руфь.

Руфь Шевени-Гор вошла в комнату королевской поступью. У нее был прекрасный цвет лица, голова гордо поднята. Но глаза, как и у Сьюзан Кардуэлл, были очень уж настороженными. На ней было то же самое платье, в котором ее застал Пуаро, когда приехал. Светло-абрикосового цвета. На плече приколота яркая оранжево-красная роза. Только час назад она была свежей, а теперь успела чуть увянуть.

— Я вас слушаю, — сказала Руфь.

— Я очень сожалею, что вынуждены побеспокоить вас… — начал майор Риддл. Она перебила его:

— Ничего странного. Это же ваш долг — вам приходится беспокоить. И не только меня, но и остальных. А я, чтобы не отнимать у вас времени, скажу сразу: я даже отдаленно не представляю себе, почему Старик застрелился. Единственное, что я могу вам сказать, — это совсем не в его духе.

— Не заметили ли вы сегодня чего-нибудь необычного в его поведении? Может, он был расстроен. Или чересчур весел. В общем, вам ничего не бросилось в глаза?

— Да нет вроде…

— Когда вы видели его в последний раз?

— За чаем.

— А после не заходили в кабинет? — спросил Пуаро.

— Нет. Последний раз я видела его в этой комнате. Он сидел вот здесь.

Она указала на стул.

— Понятно. Вам знаком этот карандаш, мадемуазель?

— Это карандаш полковника Бьюри.

— Когда в последний раз вы видели его у него в руках?

— Не помню точно.

— Вам что-нибудь известно о.., разногласиях между сэром Жервазом и полковником Бьюри?

— Вы имеете в виду компанию «Парагон Раббер»?

— Да.

— Еще бы. Старик был в бешенстве!

— Может, он считал, что его обманули?

Руфь пожала плечами.

— Он ничего не понимал в финансовых делах.

Пуаро сказал:

— Мадемуазель, можно мне задать вам немного.., необычный вопрос?

— Как вам угодно.

— Итак: вам жаль, что ваш… отец умер?

Она уставилась на него.

— Конечно, жаль. Просто я не позволяю себе реветь… Но мне будет не хватать его… Я любила Старика. Так мы всегда называли его, Хьюго и я. «Старик», — понимаете, в этом слове скрыто нечто первобытное, от тех времен, когда обезьяна стала антропоидом. Нечто изначально патриархально-родовое. Звучит не очень-то почтительно, но это обманчивое впечатление — за этим словом много нежности. Хотя, конечно, он был на редкость бестолков, этот старый упрямец!

— Вы заинтриговали меня, мадемуазель…

— У Старика были куриные мозги! Мне грустно так говорить, но это правда. Он был не способен работать головой. Но при этом, заметьте, был личностью. Невероятно смел и дерзок! Ему ничего не стоило отправиться к Северному полюсу или подраться на дуэли. Я всегда думала, что все эти отчаянные авантюры — способ самоутвердиться, потому что он прекрасно понимал, что с мозгами у него плоховато. Здесь над ним кто угодно мог взять верх.

Пуаро вынул из кармана письмо.

— Прочтите это, мадемуазель.

Она прочла и вернула письмо обратно.

— Так вот что привело вас сюда!

— Вам это письмо о чем-нибудь говорит?

Она покачала головой.

— Нет. Может, его опасения и не были напрасны. Беднягу кто угодно мог обворовать. Джон говорит, что предыдущий управляющий крал у него все подряд, не зная меры. Понимаете, Старик был таким чванливым и важным, что никогда не опускался до бытовых мелочей! Он был находкой для жуликов.

— Вы нарисовали нам портрет совсем не того человека, каким его знали в обществе.

— Ну да, он умел неплохо маскироваться. Ванда, моя мать, поддерживала его как могла. Он был так счастлив, изображая из себя Господа Бога. Вот почему я в некотором смысле рада, что он умер. Так лучше для него.

— Я не успеваю следить за ходом вашей мысли, мадемуазель.

Руфь задумчиво произнесла:

— Это становилось все более заметным… В один прекрасный день его все равно пришлось бы отправить в сумасшедший дом… Люди уже начинали догадываться.

— А вы знали, что он собирался подписать завещание, согласно которому вы получали наследство только при том условии, что станете супругой мистера Трента?

— Какой бред! Впрочем, я уверена, суд признал бы это незаконным… И еще я уверена, что нельзя навязывать человеку свою волю, он сам решит, с кем ему вступать в брак.

— Ну а если бы он все-таки подписал это новое завещание, вы подчинились бы, мадемуазель?

Она пристально посмотрела на Пуаро.

— Я…

Руфь Шевени-Гор вдруг осеклась и стала пристально разглядывать покачивавшуюся у нее на ноге туфлю. Маленький комочек земли оторвался от каблука и упал на ковер. И тут девушка вдруг воскликнула:

— Подождите!

Потом вскочила и выбежала из комнаты. И почти тотчас вернулась вместе с капитаном Лэйком.

— Пора все рассказать, — запыхавшимся голосом произнесла она. — Вы первый об этом узнаете. Мы с Джоном поженились три недели назад, в Лондоне.

Глава 10

Капитан Лэйк выглядел гораздо более смущенным, чем Руфь.

— Вот так сюрприз, мисс Шевени-Гор.., то есть я хотел сказать, миссис Лэйк, — поправил себя майор Риддл. — О вашем браке никто не знал?

— Нет, мы держали все в полной тайне. Джон весь испереживался.

Тут Лэйк, слегка запинаясь, сказал:

— Я.., я понимаю, что это не самый достойный выход. Я должен был пойти к сэру Жервазу и открыто ему…

Руфь перебила его:

— Ну да, сказать ему, что хочешь жениться на его дочери, а он бы тебя выставил, а меня, вероятно, лишил наследства и вообще перевернул вверх дном весь дом! А потом мы бы друг друга утешали: зато мы проявили благородство! Поверь, мой план был лучше! Ведь, как говорится, сделанного не воротишь. Без скандала, конечно бы, не обошлось, но потом Старик бы смирился.

Лэйк все еще никак не мог оправиться от смущения.

— Когда вы собирались сообщить новость сэру Жервазу? — спросил Пуаро.

Руфь ответила:

— Я подготавливала почву. Он начал подозревать нас с Джоном, вот я и притворилась, что неравнодушна к Годфри. Старик, естественно, начал беситься. Так что известие о том, что я вышла за Джона, возможно, даже его утешило бы!

— Но хоть кто-то знал о вашем браке?

— Да, я в конце концов рассказала Ванде. Я хотела, чтобы она была на моей стороне.

— И вам удалось этого добиться?

— Да. Понимаете, она не очень-то приветствовала идею моего брака с Хьюго, — наверно, потому что он мой кузен. Я думаю, она считала, что в семье и так полно чокнутых, боялась, что наши дети, возможно, будут умственно отсталыми. Конечно, это абсурд, потому что я, как вам известно, лишь приемная дочь. По-моему, мои настоящие родители — какие-то очень дальние их родственники.

— Вы уверены, что сэр Жерваз ни о чем не догадывался?

— Нет-нет.

— Так ли это, капитан Лэйк? — спросил Пуаро. — Вы совершенно уверены, что в вашем сегодняшнем разговоре с сэром Жервазом этот факт не был упомянут?

— Нет, сэр. Не был.

— Дело в том, капитал Лэйк, что после вашего с ним разговора сэр Жерваз был очень возбужден и раза два заговаривал о семейном позоре.

— Этот факт не был упомянут, — повторил Лэйк. Его лицо сильно побледнело.

— Вы видели тогда сэра Жерваза в последний раз?

— Ну да, я ведь уже говорил.

— Где вы были сегодня вечером, в восемь минут девятого?

— Где я был? Дома. Мой дом в конце деревни, в полумиле отсюда.

— И вы не были вблизи Хэмборо Клоус?

— Нет.

Пуаро повернулся к девушке.

— Где были вы, мадемуазель, когда ваш отец застрелился?

— В саду.

— В саду? Вы слышали выстрел?

— Да. Но я не обратила на него внимания. Я решила, что кто-то охотится на кроликов, хотя теперь припоминаю: я немного удивилась, что звук раздался совсем близко.

— Каким путем вы вернулись в дом?

— Через эту дверь.

Руфь кивнула в сторону застекленной двери.

— Здесь кто-нибудь был?

— Нет. Но почти сразу вошли Хьюго, Сьюзан и мисс Лингард — из холла. Они говорили о выстрелах, убийствах и тому подобном.