КниГАзета . - Детективное агентство "ЛС" Страница 13

- Опять двадцать пять, - в изумлении повертел головой Сергей. - Кажется, сегодня какие-то сбои в Матрице. Я эту картинку уже, по-моему, наблюдал. Игорь, теперь тебе полагается сказать, то она умная, хоть и блондинка, а потом Марина снова завалится сюда с чем-нибудь сногсшибательным.

- Она правда умная, хоть и блондинка, - послушно сказал Дымов. Подумал и добавил: - И красивая.

     Марина, и правда, тут же появилась с кипой бумаг в руках. Кажется, это были разнообразные чеки.

- Вот где я это видела! - торжествующе сказала она, доставая один из чеков и выкладывая на середину стола. Все тут же склонились над ним, едва не стукнувшись головами.

     Это был валютный перевод на десять тысяч долларов трехдневной давности, их аванс. Мухин перевел деньги с карточки «Сосьете Женераль» прямо в офисе, воспользовавшись их аппаратом для беналичого расчета.

     На длинном чеке, в самом низу, было четко обозначено имя обладателя счета: «Rumyantzev Pavel».

     Ну-ка, посмотрим... - сказал Дымов и метнулся к своему ноутбуку.

- Это что у нас получается? - прищурившись, сказал Игорь. - Это у нас получается, что никакого «клиента Мухина» не существует. Есть только сам Мухин, вернее — Румянцев. И все наши наработки шли ему, чтобы расправиться с врагами юности.

- Так и есть, - откинулся от компьютера назад Игорь. - Никакого адвокатского бюро «Мухин и партнеры» на свете нет и никогда не было. Нас провели, товарищи. Мы работали на убийцу.

- На убийцу ли? - усомнилась Людмила. - Шевчука никто, вроде как, не убивал, его просто взяли с поличным. Может, этот Румянцев на самом деле...

- Шеф, а от Завгороднего идет сигнал! - сказал вдруг Дымов, показывая на наушники. - Что с ним-то?

     Сергей вытащил наушники из разъема, и звук пошел на динамики ноутбука.

… - Ты был прав, - говорил Завгородний. Голос у него был надломленный, истерический, к тому же почти заглушаемый всё нарастающим ревом мотора. Кажется, он говорил сам с собой, и к тому же был нетрезв.

- Ты был прав, Паша! Мы сделали ошибку тогда, все трое, нам так показалось правильнее — ну подумаешь, месяц не могли смотреть друг на друга и год вздрагивали при упоминании имени «Павел». А Сорока вообще...черт, и тут ты прав, привычка обвинять других вместо себя въелась так глубоко! Так глубоко, Паша! Но к черту ее.

     Детективы молча слушали монолог Завгороднего. По щеке Людмилы покатилась одинокая слезинка — ее «шестое чувство» уже, кажется, знало, что будет дальше.

- Я предал тебя, Пашка. Я сделал тогда ошибку, и вся моя жизнь повернулась в какую-то не ту сторону. Дурацкий бизнес, нелюбимая жена, нелюбимые дети... наверное, всё из-за того дня. Одна ошибка поломала всю жизнь, понимаешь, да? Впрочем, ты-то понимаешь.

     Он некоторое время помолчал. Впрочем, рев мотора почти совсем заглушал его голос.

- К чертям свинячьим такую жизнь! - крикнул Михаил. - Уж лучше пусть будешь жить ты! Это будет... хотя бы... честно!

     Раздался оглушительный удар, и сразу же — запись прервалась. Микрофон вышел из строя.

- ...он не убийца, - закончила Люда. - Граф Монте-Кристо, вот он кто. Благородный мститель.

- ...Интересно, вот откуда у Румянцева столько денег? - задумчиво спросила Людмила, глядя, как строители выравнивают шпатлевкой стены их кухни.

     В квартире Сергея и Людмилы уже третьи сутки бушевал ремонт. Трудолюбивые строители южных кровей приходили рано утром и уходили вечером. Вой и стук инструмента не смолкали целый день, Людмила, надзиравшая за процессом, выносила по десятку пакетов мусора ежедневно.

  - Я наводила справки, - пояснила она свою мысль. - В конце восьмидесятых у него, конечно, был собственный бизнес, тогда это называлось «кооператив», но он же восемнадцать лет провел в тюрьме! А освободился всего несколько месяцев назад.

- Я тоже наводил справки, - лениво отозвался Сергей. - Правда, по другим каналам - по своему первому месту работы.  Там мне сразу пояснили ситуацию. Бизнес у Румянцева был небольшой, но довольно прибыльный. Кроме того, он прекрасно знает французский язык. Так что всё просто: в восемьдесят девятом году, во время одного из визитов во Францию он положил все свои валютные сбережения на счет во французском банке. И за восемнадцать лет ему накапал немаленький процент. Вот и весь фокус.

- Ну точно Монте-Кристо, - усмехнулась Людмила.

     Измазанный в побелке строитель поглядел на часы, что-то гортанно воскликнул и принялся слезать со стремянки. Было восемь вечера — час, когда ремонтные работы в их квартире  заканчивались. Людмила проводила рабочего человека и поставила разогреваться нехитрый ужин.

- А у наших Марины с Игорем, кажется, начинается роман, - сообщила она Сергею, повязывая фартучек. - Я вчера видела, как они слушают какую-то музыку в одних наушниках на двоих и целуются.

- Да? - удивился Сергей. - Вечно эти вещи проходят мимо меня. Ну, дай им бог. Может, поженятся, детей заведут...

     Он тут же пожалел о последней фразе, но было уже поздно.

- Сере-еж... - протянула Людмила

- Милая, не начинай снова... - попытался уйти от темы Корсак. - Надо же сначала заработать, ремонт....

     Тут он сообразил, что ремонт через два дня подойдет к концу, а на счету агентства лежит нетронутыми почти полмиллиона рублей.

- Ага, попался, - улыбнулась Людмила. - Иди руки мой и к столу.

- Есть, сэр, будет исполнено, сэр! - без энтузиазма ответил он и пошел мыть руки.

     До отправления поезда «Сапсан» по маршруту Санкт-Петербург — Хельсинки оставалось еще полтора часа. Элегантный седоватый господин в дорогом костюме присел за столик ресторана и раскрыл меню в кожаной папке. Как раз остается время пообедать...

     Додумать мысль до конца ему не получилось. В бок господину уткнулось что-то твердое, и тут же веселый голос рядом произнес:

- О, Паша, сколько лет, дружище! Присяду, не возражаешь?

- Присаживайся, - отозвался седоватый в тон. - Рад встрече.

     Корсак сел на стул рядом с Румянцевым, всё так же «дружески» приобняв его за плечи. В ребра «адвокату» недвусмысленно упирался ствол.

 - Я же сказал в последнем разговоре - «увидимся», - хищно усмехнулся Корсак. - Вот и увиделись. Прошу без резких движений, а то у меня совсем изношенные нервы. Не дай бог, пальну. Вам же этого не хочется, правда?

- Вот не знал, что детективам разрешили огнестрельное, - светски улыбнулся Румянцев, совершенно, кажется, не реагируя на угрозу. - Или это у вас самоделка, о четырех-то стволах? Грозно выглядит.

- Нет, это не самоделка, - усмехнулся в ответ Сергей. - Это травматический пистолет «Оса», усиленная версия, гражданским ее не продают. Пули в патронах металлические, с такого расстояния пробьет насквозь не хуже огнестрела.

 - А как же камеры? - показал под потолок Румянцев. - Мы сидим прямо под камерой слежения. Вас же опознают. Недорабатываете, товарищ детектив.

- В проводах камер торчит по специальному приборчику, который транслирует им благостную закольцованную картинку, - бесстрастно пояснил Корсак. - Вы даже можете увидеть отсюда один, если присмотритесь — он торчит из провода во-он там. И дружески помаргивает нам лампочкой.

- Отлично, - оценил Румянцев. - Браво. Всё-таки, вы отличные специалисты. Но возникает резонный вопрос — что вам, собственно, от меня нужно? Деньги вы получили, свои обязательства перед вами я исполнил. Вам нужно еще денег?

- Мне нужно, скорее, «еще поговорить», - сказал Корсак. - У нас, как у «отличных специалистов», возник резонный вопрос — какого черта нас использовали втемную? Зачем вы придумали какого-то заказчика, врали нам? Мы этого, знаете ли, не любим.

- Знаете, вам больше идет образ Ната Пинкертона, чем Шерлока Холмса, - рассмеялся вдруг Павел. - Силовые акции и шпионаж, а не аналитическая работа. Это же вы меня толкнули на этот путь вранья, не помните?

- В смысле — я толкнул?  - не понял Корсак. - Когда это?

- В нашу первую встречу. Когда проявили свою «выдающуюся» дедукцию и решили, что я работаю на какого-то клиента. Честно говоря, я тогда говорил «нам» без особенного умысла, мне так просто казалось весомее — как-никак, я представлял «Мухина и партнеров», а не одного себя. Но вы пошли еще дальше и сами придумали весь этот спектакль, мне осталось лишь согласиться и подыграть.

- Чудно, - проворчал Корсак. - Я еще и виноват. Людмиле вы, кстати, сразу не понравились.

- В вашей паре Людмила как раз больше склонна к анализу, - кивнул Румянцев и щелкнул пальцами, подзывая проходящего мимо официанта. - Будьте добры, гаспаччо и шашлык из из свинины. Будете что-нибудь, Сергей Александрович? Я угощаю.

- Нет, спасибо, - отказался Корсак. - Надо отдать должное, вы уверенно держитесь. Мне уже как-то и неловко в вас стволом тыкать.

- Я просто уже ничего не боюсь, - безмятежно улыбнулся Павел. - То, о чем я горячечно мечтал восемнадцать лет, сделано. Если вы вдруг сочтете, что я достоин смерти прямо сейчас, я уйду на тот свет с улыбкой.