Эрл Гарднер - Дело о длинноногих манекенщицах Страница 13

– Если только останусь в живых, – мрачно пошутил Мейсон.

– Можно узнать, куда мы едем?

– Просто катаемся. Я объезжаю этого скакуна.

– Годится, – успокоился Гарвин. – Срежьте-ка парочку углов там, где поспокойней. Привыкайте к рулю и, ради Бога, не жмите так на газ.

– Черт возьми! – воскликнул Мейсон. – Для такого «зверя» я устарел лет на десять.

– Напротив, их нельзя доверять молодым. За рулем такой машины должен сидеть тот, кто способен трезво оценивать ситуацию, а это приходит только с годами.

Мейсон бросил на него удивленный взгляд.

– Вы в самом деле так любите спортивные машины?

– Конечно нет. Это называется умением торговать. Так куда мы едем?

– Куда угодно.

– Тогда выводите эту малютку на шоссе, а там увидите, на что она способна.

– Я уже разобрался. Все в порядке. Я постепенно привыкаю.

– К машине?

– Конечно нет, черт возьми! К вашей манере всучить клиенту вещь.

Гомер Гарвин рассмеялся.

Мейсон молча вел машину несколько минут, потом вдруг свернул на боковую улицу.

Гарвин встрепенулся и беспокойно спросил:

– Эй, постойте, постойте… Что здесь происходит?

Мейсон затормозил у комплекса «Полярная звезда» и подмигнул Гарвину.

– У нас тут одно дельце.

– Неужели?.. Мину-у-точку! Я знаю, что у вас на уме, но сразу говорю «нет».

– Пошли, пошли, – настаивал Мейсон.

– Я ведь женатый человек, – возразил Гарвин.

– И как себя чувствуете в новом качестве? – с любопытством спросил Мейсон.

– Еще не разобрался. Пока что сплошной восторг, но… все имеет свои преимущества и свои недостатки. Тем не менее я муж самой чудесной девушки в мире и не хочу подвергать опасности наше счастье.

– Я не стремлюсь к этому, – сухо заметил Мейсон. – Ну идемте же.

– Что вы замыслили? Вы хотите добиться от меня какого-нибудь признания?

– Я хочу, – перебил его Мейсон, – чтобы вы помалкивали и слушали. Если это устраивает вас, кивните головой.

– А если нет?

– Тогда оставайтесь здесь, потом все поймете, но будет поздно.

– Мейсон, я очень надеюсь, что вы знаете, что творите.

– Я тоже на это надеюсь, а времени у нас в обрез. Идемте скорее.

Они вошли в дом и поднялись наверх. Мейсон постучал в дверь Стефани Фолкнер. Изнутри послышался звук шагов, и дверь приоткрылась.

– Кто там?

Увидев Мейсона, она воскликнула:

– О, мистер Мейсон! – и широко распахнула дверь, но в следующую секунду на ее лице отразилось крайнее изумление, когда за спиной Мейсона Стефани заметила Гомера-младшего.

– Стефани, сразу хочу предупредить, – я тут ни при чем. Все претензии к мистеру Мейсону, – быстро проговорил Гомер Гарвин. – Я здесь…

– Помолчите, – остановил его адвокат. – Входите и не разговаривайте!

Стефани Фолкнер посторонилась, пропуская гостей. Мейсон буквально втащил в коридор Гарвина и ногой закрыл дверь.

– Поздравляю, Гомер!

– Да замолчите же вы оба! У нас слишком мало времени, Стефани. Гомер Гарвин опасается за вашу жизнь. Несмотря на женитьбу, он по-прежнему очень хорошо к вам относится. Помня, что случилось с вашим отцом, и узнав от меня о ваших намечающихся переговорах с синдикатом, он считает, что у вас должно быть что-то под рукой для самообороны…

– Самообороны? – воскликнул Гарвин.

– Молчите. Дайте ей револьвер!

Гарвин секунду поколебался, затем сунул руку в карман и вытащил оружие.

– Возьмите, Стефани, – приказал Мейсон.

– Что мне с ним делать?

– Есть смысл спрятать его под подушку, – подсказал адвокат.

– Но ведь из него, – не выдержал Гарвин, – стреляли, мистер Мейсон…

– Тихо! – скомандовал Мейсон. – Вы обещали молчать, а что получается?.. Стефани, Гомер Гарвин страшно беспокоится о вас и поэтому передает вам этот револьвер. Тут нет никакого секрета. Никто никого не обманывает. Если кто-то спросит, откуда он у вас, смело отвечайте – от Гомера Гарвина. Если станут его требовать – отдайте. Учтите, в нем нет одного патрона. Именно в таком состоянии вы его получили. Вы не имеете ни малейшего понятия, кто, когда и где из него стрелял. Если кому-то захочется узнать ответы на эти вопросы, пусть обращаются к Гомеру Гарвину. Благодарю вас за терпение. Я также восхищен жестом мистера Гарвина, который хочет, чтобы с вами ничего не стряслось. Это все. Пошли, Гарвин.

Мейсон открыл дверь квартиры. Стефани Фолкнер все с тем же изумлением смотрела на них, совершенно забыв про револьвер, лежавший на столе.

– Мне, конечно, – проговорил Гарвин, – следовало сказать тебе об этом раньше, Стефани, но я только…

– Ничего не нужно объяснять, Гомер, – ответила она. – Я понимаю гораздо больше, чем ты думаешь. Я знаю твой беспокойный характер, понимаю, как тебе хочется добиться всего самому. И знаешь, я не вижу причин, почему бы нам не остаться друзьями.

Гомер шагнул вперед и протянул руку Стефани. Она крепко ее пожала.

– Гомер, – решительно произнес Мейсон, стоя в дверях, – если вы сейчас же не выйдете отсюда, я вызываю такси и еду один.

– Придется подчиниться, дорогая, иначе я не всучу этому типу машину.

– Желаю удачи, – на прощанье сказала Стефани и добавила: – Он может понадобиться тебе.

Гарвин вышел на лестничную площадку, и они с Мейсоном спустились вниз. Когда они шли через холл, Мейсон схватил Гарвина за руку.

– Сюда!

Он подвел Гарвина к столику с газетами и журналами, схватил один из них, толкнул Гарвина в кресло, сунул ему в руки журнал, а сам уселся рядом, закрыв газетой лицо.

Парадная дверь отворилась. Лейтенант Трэгг в сопровождении шофера такси, который утром возил Мейсона, подошел к сторожу. Они обменялись несколькими фразами и вошли в лифт.

– О'кей, – вздохнул с облегчением Мейсон. – Теперь можно идти, и дай Бог, чтобы они не заметили эту спортивную машину у входа.

– Что, черт побери, вы хотите сказать? – возмутился Гарвин. – Ее невозможно не заметить. Она бросается в глаза за километр!

– Этого как раз я и боюсь. Если вы действительно хотите продать мне машину, это должно быть что-то темное, спокойное и солидное.

– У меня есть одна такая. Только для вас.

– Что за модель?

– Подержанный катафалк!

Глава 10

В два пятнадцать в кабинете Перри Мейсона раздался телефонный звонок. Делла сняла трубку, слушала несколько секунд, потом сказала:

– Звонит Мэри Барлоу и говорит, что у нее срочное дело.

Мейсон кивнул и взял трубку.

– Хэлло, Мэри. Это Мейсон.

– О, мистер Мейсон, я так рада, что застала вас. Здесь находятся лейтенант Трэгг и сержант Голкомб. У них есть разрешение на обыск, и они хотят осмотреть кабинет мистера Гарвина – там могут быть пятна крови, запачканная одежда… в общем, что связано со смертью Джорджа Кассельмана. Что мне делать?

– Смахните пыль с кресел, – ответил Мейсон, – пригласите их сесть. Пусть чувствуют себя как дома. Пусть ищут то, что им нужно, но пусть они оставят вам опись предметов, которые они хотят взять с собой. Передайте сержанту от меня привет и попросите не оставлять окурки на столе, а то от них появляются пятна.

– Так я и сделаю.

– Этого будет достаточно. Когда они уйдут, позвоните мне.

Повесив трубку, адвокат повернулся к своей секретарше.

– Ну вот, неприятности начались. Пойду к Полу Дрейку. Звони туда, если я понадоблюсь.

Он прошел по коридору в другой офис, на двери которого была прикреплена табличка: «Пол Дрейк. Детективное агентство».

– Пол у себя? – спросил Мейсон у девушки в приемной.

Она кивнула.

– Занят?

– Нет, мистер Мейсон. Можете пройти к нему. Или, может быть, доложить?

– Не имеет смысла, если только он один.

– Один.

Мейсон толкнул барьер, что вел в коридор, по обе стороны которого располагались небольшие комнаты, где детективы проводили свои допросы с глазу на глаз и печатали отчеты о работе.

Кабинет Дрейка находился в самом конце коридора. В нем стояли большой стол с несколькими телефонами и два стула.

Когда Мейсон вошел, Дрейк как раз просматривал очередное донесение.

– Привет, Пол!

– Привет, Перри!

– Соскучился по настоящей работе?

– Разумеется.

– Дело касается Кассельмана…

– Которого убили прошлой ночью?

– Ты по-прежнему занимаешься убийствами, разве нет?

– Так же, как и ты.

Мейсон усмехнулся.

– Меня интересует время убийства, все те, кого подозревает полиция, любая информация, которую ты можешь раздобыть, в особенности если это касается прошлого Кассельмана. Поезжай в Лас-Вегас и покопайся там. Я не знаю, как долго он жил в квартире, где был обнаружен его труп. Понимаешь, мне нужно все знать про него. Принимайся за работу.

– Кое-что могу сообщить прямо сейчас, – сказал Дрейк. – Кассельман был рэкетиром.

– Игроком?

– Скорее мелким рэкетиром.

– О'кей, выясни все, что можешь. Я тоже могу кое-что подбросить.