Эллери Квин - Бюро расследований Квина Страница 13

— Я отвезу вас на Холм повидать Мейми и Дела, — с энтузиазмом предложил Эд Хотчкис.

— Подождите, Эд, — сказал Эллери. — Кто адвокат Дела?

— Морт Данциг. Его офис над писчебумажным магазином отца, возле кинотеатра «Бижу» на Лоуэр-Мейн.

— Я схожу к Морту, а вы пока попросите вашу кузину Мейми привезти туда Делберта. Предпочитаю побеседовать с ними на дружественной территории.

— Кто сказал, что она дружественная? — буркнул Эд и повел свое такси, вдвое превышая дозволенный законом предел скорости.

— Не знаю, мистер Квин, — промолвил лысеющий сын Бена Данцига в своем офисе на шумной Лоуэр-Мейн. — Против него очень веские косвенные улики. А если даже я не уверен в его невиновности… Я умолял Мейми нанять другого адвоката, но она зациклилась на мне…

— Кто будет председательствовать в суде, Морт?

— Судья Питер Престон — из Престонов с Холма, — мрачно ответил Морт Данциг. — Если бы он не болел этой зимой и судебный график не был бы заполнен до отказа, я бы не смог так надолго задержать процесс.

— На чем основывается ваша защита? — Данциг пожал плечами:

— Нет точной идентификации. Деньги до сих пор не найдены. Короче говоря, на негативных факторах. Что еще я могу сделать? У парня нет алиби — он говорит, что бродил в лесу вокруг водопада Грэнджон — потом он пытался убежать, по его вине бедняга Джип Джоркинг попал в больницу, да еще этот чертов носовой платок… — Молодой адвокат с надеждой посмотрел на Эллери. — Вы думаете, что Дел Худ невиновен?

— Еще не знаю, — сказал Эллери. — Дел помог мне в одном деле, когда работал коридорным в «Холлисе», и я помню его славным смышленым мальчуганом. Кто внес за него залог, Морт?

— Энсон Уилер.

— Уилер?!

— Ну, он ведь теперь женат на матери парня. Вы ведь знаете, какого причудливого кодекса придерживаются семьи на Холме.

— Тогда почему Уилер предъявил обвинение?

— Это другая статья того же кодекса, — сухо отозвался Мортон Ф. Данциг. — Я не претендую на ее понимание… О, входите!

Мейми Худ Уилер была крепкой пухлой женщиной, выглядевшей как Всеамериканская Мать, одетая для ежегодной церемонии. На ней были модная шляпа и пальто из персидского каракуля, сверкающие бостонской новизной. Однако Бостон ничего не мог сделать с ее руками — они были слишком натруженными и не подлежали ремонту (правда, сейчас их скрывали перчатки). Судя по глазам, она плакала с сентября, а сейчас был январь.

Если бы она перестала плакать, подумал Эллери, то была бы привлекательной женщиной, что бы там ни говорили райтсвиллские леди.

— Не могу ничего вам обещать, миссис Уилер, — сказал он, взяв ее за руки.

— Я знаю, что вы спасете моего Дела, — всхлипывала женщина — голос у нее был мягкий и на удивление мелодичный. — Благодарю вас, мистер Квин!

— Мама! — Высокий худощавый парень выглядел смущенным. — Здравствуйте, мистер Квин. Зачем вам беспокоиться из-за меня?

— Дел, — сказал Эллери, глядя ему в глаза, — ты ограбил своего отчима на Ридж-Роуд 21 сентября и забрал жалованье для служащих, которое он взял из банка?

— Нет, сэр. Но я не ожидаю, что вы мне поверите.

— А у тебя и нет причин этого ожидать, — усмехнулся Эллери. — Скажи, Дел, как ты объяснишь этот носовой платок?

— Его подложили. Я не носил этот платок уже несколько недель — думал, что потерял его.

— Но он ни при ком не упоминал об этом, — вмешался Морт Данциг. — Это все осложняет.

— Говорю вам, мистер Данциг, меня подставили!

— А почему, когда полицейский Джоркинг арестовал тебя, ты пытался убежать?

— Потому что испугался. Я знал, что мне это пришьют. Дело не только в носовом платке. Я ведь часто цапался со стариком Энсом.

— Дел, — упрекнула его мать, — не говори так о твоем… о мистере Уилере. Он считает, что поступил правильно. Мы должны убедить его и всех, что ты не имеешь к этому отношения.

— Что ты от меня хочешь, мама? — крикнул высокий парень. — Чтобы я ноги ему целовал за то, что он пытается упечь меня в тюрьму? Он затаил на меня злобу с тех пор, как застал меня объясняющим его рабочим, какие они простофили. Я должен был сбежать уже тогда.

— Тебя отпустили под залог на несколько месяцев, — заметил Эллери. — Почему же ты не сбежал за это время?

Парень покраснел:

— Я не настолько крыса, чтобы поступить так после того, как он внес за меня залог. Кроме того, моей матери придется доживать в этом захудалом городишке. Единственное, о чем я жалею, это о том, что потерял голову, когда Джип Джоркинг пытался меня схватить.

— И ты все еще живешь в доме своего отчима, Дел?

— Теперь это и дом моей матери, верно? — с вызовом откликнулся парень. — У нее есть права, как у его жены.

— Дел! — простонала Мейми.

— А тебя это не смущает, Дел? Ведь это неловко и для тебя, и для мистера Уилера.

— Мы просто не замечаем друг друга.

— Мне кажется, — промолвил Эллери, — что твой отчим проявил себя на нескольких стадиях этого дела в высшей степени достойно.

— Ладно, — огрызнулся Делберт Худ. — Я отдам ему свое «Пурпурное сердце»![44]

Именно такие моменты привлекали Эллери в этой истории. В злодее было нечто от святого, а юному герою иногда хотелось дать хороший пинок в зад.

— Ну, Делберт, есть только один способ вытащить тебя из этой передряги. Если ты невиновен, значит, виновен кто-то другой. Отведи свою маму домой и оставайся с ней. Вскоре ты получишь от меня известия.

Эллери пересек площадь, вошел в здание Райтсвиллского национального банка и попросил повидать его президента, Вулферта Ван Хорна.

Старый Вулф не изменился — только выглядел еще старше, еще агрессивнее и еще больше похожим на волка. Он посмотрел на руку Эллери так, словно она была заразной, и сел, хищно щелкнув вставными челюстями.

— От меня вам не дождаться сотрудничества, Квин, — произнес главный банкир Райтсвилла своим резким голосом. — Этот парень виновен, а Энс Уилер — один из лучших клиентов моего банка. Хотите открыть счет?

— Все, что я пытаюсь сделать, Вулферт, — успокаивающим тоном отозвался Эллери, — это уяснить факты события, происшедшего почти пять месяцев тому назад. Расскажите мне, каким образом день выплаты жалованья служащим Энсона Уилера изменился после стольких лет.

— Тут нечего рассказывать, — злобно огрызнулся Вулферт Ван Хорн. — Кассиры всегда собирали деньги для Энса во второй половине дня в четверг, а в пятницу утром Энс забирал их в банке по пути на фабрику. Но однажды в середине прошлого сентября человек с лицом, прикрытым носовым платком, попытался ограбить его на Ридж-Роуд. Энс нажал на газ и таким образом спасся. Поэтому на следующей неделе…

— Подождите, — остановил его Эллери. — В результате этого несостоявшегося ограбления мистер Уилер тем же вечером собрал военный совет у себя дома. Кто на нем присутствовал — кажется, это было в его кабинете?

— Энс Уилер, Мейми, шеф Дейкин, я и мой старший кассир, Олин Кекли.

— Значит, Делберта Худа там не было?

— В кабинете — нет. Но он читал комиксы в гостиной, а окошко над дверью в кабинет было открыто. Таким образом, он волей-неволей все слышал.

— Делберт еще находился в гостиной, когда совещание окончилось и вы ушли?

— Да, — быстро ответил Вулферт, — и я готов заявить об этом под присягой.

— На собрании было решено, что, если грабителя в маске до тех пор не поймают, на следующей неделе Кекли приготовит деньги в среду вместо четверга, а вечером тайно доставит их вам домой, где мистер Уилер заберет их в четверг утром по дороге на фабрику. И все это должно было храниться в строгом секрете. Я прав, Вулферт?

— Я знаю, куда вы клоните, — усмехнулся Ван Хорн, — но в этом деле не мой носовой платок фигурирует в качестве вещественного доказательства номер один.

— Скажите, по чьему предложению день выплаты перенесли с пятницы на четверг?

— Какая разница? — ощетинился Вулферт. — К тому же я все равно этого не помню.

— Не могли бы вы пригласить сюда Олина Кекли?

Старший кассир был сухопарым седоволосым мужчиной с нервным тиком и угодливыми манерами. Эллери припоминал, что, когда банк принадлежат Джону Ф. Райту, Кекли был симпатичным парнем с прямым взглядом.

— Кто предложил изменить день? — переспросил кассир, быстро взглянув на Вулферта, чье лицо ничего не выражало. — Не помню, мистер Квин. — Вулферт нахмурился, и Кекли поспешно добавил: — Хотя кажется, это предложил я.

— Думаю, Олин, так оно и было, — сказал его босс.

— Весьма умно с вашей стороны, мистер Кекли, — промолвил Эллери. Шеф Дейкин сообщил ему, что предложение исходило от Вулферта Ван Хорна. — И вечером в следующую среду вы оставили деньги для мистера Уилера в доме мистера Ван Хорна, как планировалось?