Стивен Ван Дайн - Дело Бенсона Страница 13

– Не волнуйтесь, сержант, – прервал его Маркхэм. – Мне повезло чуть больше вашего. Трэси разыскал владелицу сумочки и выяснил, что она обедала вместе с Бенсоном. Он и Фелпс выявили еще несколько допатяительных фактов. Я с минуты на минуту жду эту даму, и мы услышим, что скажет она сама.

Обида Хэса тут же улеглась и он оживленно забросал Маркхэма вопросами. Тот сообщил ему детали и заодно рассказал о Линдере Пфайфе.

– Как только мне удастся поговорить с ними, я немедленно извещу вас, закончил Маркхэм.

Когда за Хэсом закрылась дверь, Ванс лукаво подмигнул Маркхэму.

– Почти как у Ницше ubermenschen[22], а? Боюсь, что некоторые тонкости нашего мира не для него. Он был так разочарован. А я-то обрадовался, когда ваш парень объявил о его приходе. Мне казалось, что он хочет доложить вам, что посадил за решетку шестерых убийц Бенсона.

– Боюсь, ваше желание несколько преувеличено.

– И еше эта обычная процедура, как принято писать в газетах. Я всегда считал, что как только совершено преступление, так полиция начинает арестовывать всех подряд, главным образом ради возбуждения публики. Вот видите, еще одно мое заблуждение развеялось! Печально, печально, – пробормотал он, покачивая головой. – Этого я Хэсу не прощу: он уничтожил мою веру в него.

В этот момент вошел секретарь Маркхэма и доложил о прибытии мисс Сент-Клер.

Все мы были потрясены при виде молодой, красивой женщины, которая твердыми, грациозными шагами вошла в кабинет окружного прокурора. На ее высокомерно вскинутом лице застыла вопроси-тельная улыбка. Она была маленькая и хорошенькая, хотя слово «хорошенькая» не вплне передает ее красоту и очарование. Она была красива той экзотической красотой, которую мы находим в портретах Карраччи. У нее были темные, широко посаженные глаза, небольшой прямой нос и широкий лоб. Бе полные, чувственные губы изогнуты в загадочной улыбке. Подбородок, твердый и округлый, был несколько великоват, но это не бросалось в глаза. В ее манерах чувствовалась холодная сдержанность, но за сдержанностью скрывалась большая эмоциональностъ. Она была просто, но со вкусом одета.

Маркхэм встал и с официальной любезностью поклонился ей, а затем указах на удобное кресло перед своим столом. Она едва заметно кивнула ему и села, но села не на предложенное кресло, а придвинув к столу стул, села на него.

– Надеюсь, вы не будете возражать, если я сама выберу себе место для инквизиторского допроса?

Голос ее звучал низко и очень приятно – хорошо поставленный голос певицы. При этих словах она улыбнулась, улыбка ее не была сердечной, она была холодной и отчужденной, но в то же самое время в ней таилось что-то легкомысленное.

– Мисс Сент-Клер, – начал Маркхэм вежливым строгим тоном, – убийство Олвина Бенсона коснулось некоторым образом и вас. Прежде, чем предпринять определенные шаги, я пригласил вас для того, чтобы задать несколько вопросов. Я должен предупредить вас, что честность и откровенность с вашей стороны сослужат вам хорошую службу.

Он замолчал, а она смотрела на него иронически вопросительным взглядом.

– Мне следует поблагодарить вас за ваш любезный совет? Маркхэм хмуро взглянул на нее и опустил голову.

– Вы, видимо, осведомлены, что ваши перчатки и сумочка были найдены в доме Олвина Бенсона вскоре после его смерти.

– Я могу понять то, как вы узнали, что сумочка принадлежит мне, но мне совсем непонятно, как вы пришли к заключению, что это мои перчатки?

Маркхэм резко поднял голову.

– Вы хотите сказать, что это не ваши перчатки?

– О нет… – Она холодно улыбнулась. – Мне просто хочется узнать, почему вы решили, что эти перчатки принадлежат мне, хотя вы не знаете ни моего вкуса к перчаткам, ни размера, который я ношу.

– Значит, это ваши перчатки?

– Если это перчатки белого цвета, сшиты у Трефуссе и вх размер пять и три четверти, то они мои. Кстати, я хотела бы получить их обратно, если вы не возражаете.

– Мне очень жаль, – сказал Маркхэм, – но в настоящее время они мне нужны.

Она степса пожала плечами.

– Вы не возражаете, если я закурю?

Маркхэм открыл ящик стола и достал коробку сигарет.

– Спасибо, у меня есть свои, – сообщила она. – Но я хотела бы получить свой мундштук. Я, знаете ли, привыкла к нему, и мне его ужасно не хватает.

Маркхэм колебался. Его явно раздражало поведение этой женщины.

– Я буду рад одолжить его вам. – Маркхэм нашел выход из положения. Он открыл ящик стола, достал мундштук и протянул ей. – А теперь, мисс Сент-Клер, – Маркхэм снова стал серьезным, – расскажите мне, как случилось, что ваши вещи оказались в доме мистера Бенсона?

– Нет, мистер Маркхэм, этого я вам не расскажу.

– Вы понимаете всю серьезность вашего отказа отвечать на вопросы при данных обстоятельствах?

– Я не думала об этом, – последовал ее равнодушный ответ.

– Будет хорошо, если вы подумаете об этом хотя бы сейчас, – посоветовал Маркхэм. – Присутствие ваших вещей в доме убитого означает, что вы так или иначе связаны с этим преступлением.

Она вопросительно приподняла брови, и снова в уголках ее рта мелькнула загадочная улыбка.

– Вероятно, у вас есть важная улика, согласно которой вы готовы обвинить меня в убийстве?

Маркхэм не обратил внимания на ее вопрос.

– Вы вещь были хорошо знакомы с Бенсоном, не так ли?

– Обнаружение моих перчаток и сумочки в доме мистера Бенсона дает вам основание сделать такой вывод? – отпарировала она.

– Но, во всяком случае, он проявлял к вам большой интерес? – настаивал Маркхэм на своем.

– Увы, даже слишком большой для меня… Вы пригласили меня сюда для того, чтобы узнать, какое внимание оказывал мне этот джентльмен?

Маркхэм снова игнорировал ее вопрос.

– Где вы провели время, мисс Сент-Клер, после ухода из «Марселя», что имело место примерно в полночь, и до вашего возвращения домой, которое имело место, насколько я знаю, посте часа ночи?

– Вы просто удивительны! – воскликнула она. – Все-то вы знаете… Ну что же, я могу сказать только, что все это время я добиралась домой.

– И у вас ушел почти час на дорогу от Западной Сороковой улицы до Риверсайд-Драйв?

– Да, возможно.

– Чем вы это подтвердите? – Маркхэм начал терять терпение.

– Я не могу это ничем подтвердить, – сказала она. – Со временам вы сами убедитесь, что. я говорю правду.

– Таким поведением вы лишь вредите себе, – предупредил ее Маркхэм явно раздраженным голосом. – Неужели вы не видите всю серьезность вашего положения? Известно, что вы обедали с мистером Бенсоном в ресторане и ушли оттуда в полночь, а к себе домой вы вернулись в начале второго. В половине первого ночи мистер Бенсон был убит, а утром на месте преступления нашли ваши личные веши.

– Это выглядит ужасно подозрительно, – проговорила она с претенциозной серьезностью. – Но я скажу вам одно, мистер Маркхэм. Если бы мысли могли убивать людей, то Бенсон умер бы давным-давно. Я знаю, что о мертвых не принято говорить плохо. Даже пословица есть на этот счет. Она начинается de mortuis[23] и так далее. Так, кажется? Но, честное слово, у меня была причина чрезвычайно не любить мистера Бенсона.

– Почему, в таком случае, вы пошли с ним обедать?

– Я сама много раз задавала себе этот вопрос, – печально призналась она. – Мы – женщины – такие импульсивные создания, что часто делаем то, чего не хотим… Но я знаю, о чем вы думаете. Вы считаете, что раз уж я решилась его убить, то пошла обедать с ним в порядке предварительной подготовки. Разве вы не так думаете? Вероятно, все женщицы-убийцы сперва обедают со своими жертвами.

Говоря это, она открыла пудреницу и стала рассматривать свое отражение в зеркале, встроенном в крышечку. Она кончиками пальцев поправила волосы, провела по бровям и снова уставилась на окружного прокурора. Все это времл мы молча любовались ею, как будто ее действия были очень важны для нас.

Маркхэм был раздражен. Окружному прокурору явно не приходилось иметь дела с таким типом женщин, и ее спокойствие и холодность злили его. Маркхэм обычно редко прибегал к угрозам и запугиваниям, но в данном случае и это было бесполезно. Его агрессивность не произвела на женщину никакого впечатления.

– Вы занимались спекуляцией через посредничество фирмы «Бенсои и Бенсон»? – после длинной паузы спросил Маркхэм.

В ответ на этот вопрос послышался звонкий мелодичный смех.

– Я вижу, наш милый майор уже успел рассказать вам сказку… Да, я играла с их помощью. Мне не следовало этого делать. Боюсь, что я очень скупа.

– А разве неправда, что вы очень много потеряли из-за Бенсона?

– Увы, это правда, – печально подтвердила она. – И вы решили, что я убила Бенсона из мести? – Она снова весело засмеялась и выжидающе уставилась на Маркхэма.