Дэвид Осборн - Убийство в долине Нейпы Страница 14

Я встревожилась.

— Надеюсь, — сказала я, — вы еще не выдали Богнору мой послужной список?

— Избави Боже! Конечно, нет. Богнор абсолютно убежден, что из всех детективов на земле он — самый гениальный. Легчайший шепоток о том, кто вы есть на самом деле, и он увидит в вас такого опасного конкурента, что тут же под любым предлогом упечет вас в каталажку.

Человечек встал, водрузил на голову широкополую панаму — она валялась там, куда он ее швырнул, на кресле, — и передо мной снова появился цветущий седенький херувимчик.

— О, конечно, вам потребуется время, чтобы все это обдумать, Маргарет, дорогуша, понимаю, понимаю. Я и не ждал, что вы поступите иначе, не такой вы человек. Моя визитная карточка у вас есть, позвоните мне. А пока что разрешите сказать, что встреча с вами была изумительно приятной, и я надеюсь, что вы быстро распутаете эту историю до конца. А я уж это подам как сенсацию. Вы-то уж наверняка все загадки разгадаете, и довольно скоро. Не сомневаюсь, что вам это удастся. — С этими словами он пожелал мне всего наилучшего, старомодно-вежливым жестом приподнял панаму над головой и поспешил прочь, похожий со стороны на гриб мухомор, вдруг побежавший на двух ножках.

Надо было прийти в себя и собраться с мыслями. К счастью, появился Хозе с замороженной бутылкой шардоне 1982 года, и это помогло.

— Вы знаете мистера Клаудсмита, Хозе?

— Еще бы! Кто же его тут не знает! — Хозе улыбнулся во весь рот, но больше ничего не добавил.

Я выпила бокал вина и принялась серьезно размышлять над тем, что Клаудсмит сказал о Богноре. Услышанное не радовало. Пугала меня не сама подписка о невыезде из Калифорнии, хотя дома ждали дела — нужно было сделать репортаж об осенней регате, подготовить к зиме мой коттедж на острове Марты. Но со всем этим я успела бы управиться, время позволяло, однако если Клаудсмит прав и Богнор, не ограничившись подпиской о невыезде, засадит меня под замок за то, что я вторглась на его заповедную территорию, то я и убийцу не разоблачу, и окажусь гостем шерифа графства Нейпа на значительно дольший срок, чем мне этого бы хотелось.

Я потянулась за бутылкой, чтобы подлить себе вина. Но тут из гостиной на террасу вышла Лурина в странном, на мой взгляд, для вчера осиротевшей девушки наряде — коротком махровом пляжном халате. Я встала, чтобы высказать ей мои соболезнования, но едва открыла рот, как она жестом холодно остановила меня и, снисходительно улыбнувшись, сказала:

— Благодарю вас, миссис Барлоу, — после чего прямиком проследовала к бассейну.

То, что она затем проделала, лишило меня дара речи. Возможно, я старомодна, однако нравы средиземноморских пляжей, на мой взгляд, вряд ли приемлемы в семейном доме. Лурина подошла к брезентовому шезлонгу у бассейна и небрежно, как на пляже в Сан-Тропезе, сбросила на шезлонг халат. Я увидела потрясающее стройное молодое тело, загорелое и полностью обнаженное, не считая крохотного кусочка ткани на тесемочках на нижней части тела. Бедный Хозе, вышедший как раз в этот момент, чтобы убрать со стола, быстро отвел глаза и поспешно ретировался.

Лурина же казалась совершенно безразличной к секундному появлению Хозе, равно как и к моему присутствию. Она отнюдь не выставляла себя напоказ. Ей было попросту наплевать и на Хозе и на меня, мы для нее не существовали. Она растерла крем для загара по всему телу, а затем улеглась на спину в шезлонге. Я почувствовала острое желание подойти и перевернуть шезлонг вместе с ней в бассейн.

Парадоксально, но Лурина, казалось, ничуть не переживала ужасную гибель матери, и это делало для меня смерть Хестер вдвое более страшной. Хотя я не симпатизировала Богнору, я мысленно поставила себя на его место и начала постепенно понимать, отчего он такой настырный. Учитывая жуткие обстоятельства расправы над Хестер, а также важность и особый престиж винного бизнеса, он был обязан добиться успеха и найти убийцу, тогда как смерть бедного Хулио Гарсиа-Санчеса его весьма мало интересовала. Если Богнор хотя бы кого-нибудь в «Аббатстве», включая меня, оставит вне подозрений и тщательно не отработает версии по каждому из нас, а затем обнаружится, что он проворонил среди нас преступника или ценного свидетеля, то на этом карьере Богнора конец.

Главный детектив мог оказаться более опасным моим противником, чем я предполагала. Придется вести себя крайне осторожно, чтобы не злить его.

Глава 9

Через два дня состоялись похороны Хестер. Короткое отпевание в прохладной, строгой модернистской архитектуры церкви близ Сономы, затем похороны останков в гробу на ближайшем кладбище. В холодном утреннем тумане, принесенном ветром с залива Сан-Франциско, стояла у могилы горстка близких: Лурина, прятавшая лицо и глаза за темной вуалью, — она единственная носила траур, — Джон, Лиз, Брайант и я.

— С нашей стороны было бы непорядочно не пойти на похороны, — сказала мне Лиз накануне вечером. — По крайней мере, в деловых-то отношениях мы с ней состояли. И погибла она не где-нибудь, а в «Аббатстве» и, вероятно, каким-то образом в связи с «Аббатством». Кроме того, как-никак она считалась матерью Лурины.

Я же поехала на похороны в надежде, что чем теснее буду общаться с обитателями «Аббатства», тем скорее научусь не только разумом, но и душой воспринимать их мысли и дела и таким образом вернее доберусь до корней событий.

Богнор тоже явился на похороны. В неприметном костюме, с невыразительной физиономией, он болтался поодаль с двумя помощниками в темных очках, похожими на агентов секретных служб, и от их присутствия все чувствовали себя еще более неуютно, чем это обычно бывает на похоронах.

На какую поживу он здесь надеялся, я не знаю. Возможно, ошибочно полагал, что один из нас каким-то образом выдаст свою виновность отсутствием скорби. В таком случае почти все мы могли попасть под подозрение.

Обри Клаудсмит тоже приехал на кладбище. Он избегал меня, но однажды глаза наши встретились, и он подмигнул мне. Он оделся подобающим скорбному событию образом и смотрелся весьма респектабельно. Наверное, все отметили отсутствие президента пивоваренной компании — богатого любовника Хестер. Ни он, ни кто-либо из друзей Хестер не пожелали взять на себя печальные хлопоты по организации похорон, и этим пришлось заняться бедной Алисе Брукс.

— Пивовар, надо полагать, счел за благо поскорее вернуться к своей женушке, — пробормотал Брайант, когда мы с ним рядом стояли у зияющей могилы.

После похорон мы отправились в «Аббатство». Я ехала с Брайантом на его «феррари». Выезжая из кладбищенских ворот, мы чуть не врезались в машину Богнора. Брайант рассмеялся:

— Единственное, чего мне не хватало, — помять ему крыло. Хотя со мной он, по крайней мере, всегда вежлив. Еще бы! Шериф графства Нейпа — мой близкий друг.

Он взглянул через зеркальце заднего обзора на машину Бог-нора, шедшую за нами, и прибавил скорости.

— Проблема с нашим главным детективом в том, — продолжал Брайант, — что он из того сорта людей, которые никогда не довольствуются очевидным. А очевидное в данном случае состоит в том, что на пути к главным воротам Хестер заметила диверсанта. Правды мы никогда не узнаем, но есть основание думать, что она увидела свет в монастыре и — такой уж у нее был характер — не могла не поинтересоваться, что там происходит. Это было вполне в ее духе. И если злоумышленник там действительно возился с дробилкой, то он сообразил, что с помощью этого механизма можно легко и быстро избавиться от непрошеной свидетельницы. — Брайант с отвращением помотал головой. — Но для Богнора это слишком очевидно и потому неинтересно. Он должен перевернуть все вверх дном, выискивая какие-то другие, более остроумные мотивы, и смехотворно подозревать каждого, включая вас, Маргарет, как я слышал, и нас — Джона, Лиз и меня. Словно у нас и без того бед мало.

Но вопреки, казалось бы, здравым рассуждениям Брайанта меня грызло подозрение, что в действительности все может оказаться значительно сложнее и за гибелью Хестер кроется нечто большее, чем за убийством мексиканца. А что, если кому-то как раз и надо, чтобы Брайант и прочие считали, будто преступник убил Хестер только ради того, чтобы не быть опознанным? Я в этой версии усомнилась в значительной степени благодаря Джону. Меня не покидало подозрение, что Джону известно нечто большее о причинах убийства Хестер, чем он говорит. Когда мы шли от могилы, я заметила пробежавшую по лицу Джона горькую усмешку.

— Ну, а как же сигнализация? — спросила я. — Как мог преступник миновать ее, не подняв тревоги? Ведь там наверняка есть и дополнительное устройство, реагирующее на повреждение сигнализации. У большинства сигнальных систем есть такой прибор.

— Да, такое устройство имеется, — ответил Брайант. — И то, что оно дважды не срабатывало — в прошлом году и в этом, весьма озадачивает. Остается думать, что или действуют профессионалы, умеющие блокировать систему, или гадит кто-то свой, из работников «Аббатства», человек, которому мы доверяем. Он или сам устраивает диверсии и убивает, или кто-то извне платит ему за то, что он выключает охранную систему и дает мерзавцам возможность беспрепятственно проникнуть на территорию винзавода. Вероятнее всего, вредит кто-то из наших служащих, и это самое отвратительное.