Жорж Сименон - Приятельница мадам Мегрэ Страница 14

— Понятно, патрон. Тут мне еще об одном ребенке сообщили.

— Где он?

— Улица Данфер-Рошро. Я уже послал человека. Жду его. У меня больше никого нет на подхвате. И еще был вызов с Северного вокзала. Торранс отправился туда.

Мегрэ захотелось немного прогуляться под дождем, и он пошел на Антверпенскую площадь, посмотрел на мокрую скамейку, где так недавно сидела мадам Мегрэ.

Напротив, на углу проспекта Трюдена и Антверпенской площади красовалась надпись: «Зубной врач».

Он непременно вернется сюда. Сколько еще ему хотелось сделать, но из-за вечной суматохи он все всегда откладывал на потом.

Мегрэ вскочил в подошедший автобус. У двери в свою квартиру он удивился: в кухне — тишина, а главное, не пахнет едой. Войдя, он прошел сквозь столовую, где стол даже не был накрыт, и наконец увидел мадам Мегрэ в одной комбинации, стягивающую чулки.

Все это вместе было так не похоже на нее, что он растерялся, и, так и не сказав ни слова, расхохотался, глядя на ее вытаращенные глаза.

— Ты сердишься, Мегрэ?

По ее голосу он понял, что у нее хорошее настроение, почти агрессивное; он и не знал, что у нее такое бывает, а на кровати лежало ее лучшее платье и шляпка для торжественных случаев.

— Придется тебе сегодня довольствоваться холодным обедом. Представь себе, я была так занята, что ничего не успела приготовить. Но ведь ты в последнее время так редко заходишь домой поесть!

Сидя в кресле, она массировала ступни, время от времени удовлетворенно вздыхая.

— Знаешь, мне кажется, я никогда в жизни столько не ходила!

Он так и сидел в пальто и мокрой шляпе, смотрел на нее и ждал, а она нарочно томила его ожиданием.

— Начала я с больших магазинов, хотя была почти уверена, что это бесполезно. Но мало ли что на свете бывает, и я не хотела потом ругать себя за то, что чего-то не сделала. Потом я прошла всю улицу Лафайет, поднялась по улице Нотр-Дам-де-Лоретт, прогулялась по улице Бланш и улице Клиши и спустилась к Опере, и все это, заметь, пешком, хотя полил дождь. Надо тебе сказать, что еще вчера, ничего тебе не говоря, я прочесала район Терн и Елисейские поля. И тоже для очистки совести, потому что я особенно не надеялась, там слишком уж дорого.

Тут он наконец произнес фразу, которой она никак не могла от него дождаться.

— Что ты искала?

— Ну шляпку же! Ты разве не понял? Мне покоя не давало мое приключение, и я решила, что это все равно работа не для мужчин. Костюм — это костюм, тем более голубой. Но вот шляпка — другое дело, и уж ее-то я очень хорошо разглядела. Белые шляпки вошли в моду пару недель назад. Шляпки всегда чем-нибудь да отличаются друг от друга. Понимаешь? Ничего, что все холодное на обед? Я купила в итальянской колбасной всякие рулеты, пармскую ветчину, а еще маринованные белые грибы и целую кучу готовых закусок.

— Так что шляпка?

— Тебе интересно? Между прочим, с твоей шляпы вода течет прямо на ковер. Лучше бы ты ее снял.

Ей, конечно, что-то удалось узнать, иначе она не была бы в таком игривом настроении и не дразнила бы его. Но пусть рассказывает потихоньку, а он еще посидит, насупившись, раз ей так интереснее.

Пока она влезала в свое вязаное платье, он подсел к ней на край кровати.

— Я прекрасно понимала, что шляпка не из роскошного дома, и искать на улице Пэ, улице Сент-Оноре или проспекте Матиньона нечего. А потом, в этих магазинах на витринах ничего не выставляют, мне пришлось бы заходить и изображать из себя клиентку. Представляешь себе, как я примеряю шляпки у Карелии Ребу или у Роз Валуа?

И все-таки та шляпка была не из «Галери Лафайет» или «Прэнтан». Где-то посередине. Шляпка от модистки, и от модистки с хорошим вкусом. Поэтому я обошла все маленькие магазинчики, особенно в районе Антверпенской площади, ну, в общем, не отходя далеко. Пересмотрела сотню, не меньше, белых шляпок, а остановилась все-таки перед жемчужно-серой на улице Комартен, фирма «Элен и Розина». Это была точно такая шляпка, только другого цвета, я совершенно уверена, что не ошибаюсь. Я тебе уже говорила, что у дамы с мальчиком шляпка была с вуалью шириной в три-четыре пальца, как раз прикрывавшей глаза. Так вот, у серой шляпки была точно такая же.

— И ты вошла?

Он с трудом сдерживал улыбку: стеснительная мадам Мегрэ впервые в жизни участвовала в следствии, ну и конечно же впервые в жизни вошла в модный магазин возле Оперы.

— Тебя это удивляет? По-твоему, такие толстые матроны в модных магазинах ничего не покупают? Да, вошла. Я очень боялась, вдруг окажется, что у них закрыто.

Самым естественным на свете голосом я спросила, нет ли у них такой же белой шляпки. Мне ответили, что белой нет, но есть бледно-голубая, желтая и светло-зеленая. И добавили, что была и белая, но ее продали больше месяца назад.

— И что же ты тогда сделала? — спросил он, очень заинтригованный услышанным.

— Я сказала, набравшись духу: «Стало быть, ее я и видела у одной из своих приятельниц». Знаешь, там, в магазине, полным-полно зеркал, и я увидела, что щеки у меня стали пунцовыми.

«Вы знакомы с графиней Панетти?» — спросила продавщица с отнюдь не лестным для меня изумлением. Я сказала: «Мы встречались с ней. Я была бы рада снова с ней увидеться, я кое-что разузнала по ее просьбе, но не знаю, куда делся у меня ее адрес».

«Но, я полагаю, что она, как всегда…» — Она чуть было не прикусила язык. Она не вполне доверяла мне, но и не осмелилась оборвать фразу на середине: «Я полагаю, что она, как всегда, в „Кларидже“».

Мадам Мегрэ лукаво смотрела на мужа с видом победительницы, но губы у нее чуть-чуть подрагивали.

Мегрэ решил доиграть игру до конца и пробурчал:

— Надеюсь, ты не отправилась в «Кларидж» допрашивать портье?

— Я тут же вернулась домой. Ты сердишься?

— Нет.

— У тебя было столько неприятностей из-за приключившейся со мной истории, что я решила попытаться тебе помочь. Давай-ка поешь, я надеюсь, ты можешь позволить себе ненадолго задержаться и проглотить хоть что-нибудь.

Этот обед напомнил ему их первые совместные трапезы, когда она открывала для себя Париж и приходила в восторг от закусок, продававшихся в итальянских магазинчиках. Вообще, сегодня их еда меньше всего была похожа на обед.

— Как ты думаешь, то, что я узнала, тебе пригодится?

— При условии, что ты не спутала шляпку.

— В этом я абсолютно уверена. Вот если бы речь шла о туфлях, я бы себе так не доверяла.

— А что еще за история с туфлями?

— Когда долго сидишь в сквере на скамеечке, естественно, замечаешь туфли соседки. Так вот, однажды, когда я внимательно на них посмотрела, она смутилась и убрала ноги под скамейку.

— Почему?

— Сейчас, Мегрэ, я тебе все объясню. Ну, не смотри так на меня. Ты не виноват, что ничегошеньки не понимаешь в женских делах. Представь себе, что особа, привыкшая к костюмам от дорогих портных, хочет сойти за мещаночку и стать совсем незаметной. Она покупает готовый костюм, что несложно. Может и шляпку приобрести, хотя насчет шляпки я не совсем уверена.

— Что ты хочешь этим сказать?

— Что эта шляпка у нее, верно, была и раньше, но она подумала, что шляпка сойдет за обычную белую, которые сейчас все носят. Драгоценности она снимает, пусть! Но есть одно, к чему не так-то просто привыкнуть: готовая обувь. Когда тебе ее шьют на заказ у прекрасных мастеров, ноги становятся очень нежными. Ты же знаешь, как я с обувью мучаюсь, представляешь себе, какие у женщин чувствительные ноги. Настолько, что дама предпочтет оставить дорогие туфли, думая, что их никто не заметит. Это ошибка, я всегда прежде всего смотрю на обувь. Обычно-то все наоборот: элегантные красивые женщины ходят в дорогих платьях или даже меховых манто, а туфли у них — дешевле дешевого.

— А у нее были дорогие?

— Сшитые по мерке, без всякого сомнения. Но я не настолько в этом разбираюсь, чтобы судить, от какого они сапожника. Есть женщины, которые бы тебе сразу сказали.

После еды он выпил рюмочку сливянки и выкурил почти целую трубку.

— Ты в «Кларидж»? Не очень поздно придешь?

Он взял такси, вышел у дворца на Елисейских полях и отправился в «Кларидж». Дневной портье уже сменился. С ночным портье он был знаком много лет, и вообще ему повезло, ведь ночные портье обычно знают о своих постояльцах куда больше, чем дневные.

Появление комиссара в подобного рода местах всегда производило одинаковый эффект. Он видел, как все служащие, заместитель директора и даже мальчик-лифтер хмурятся и недоумевают, что могло стрястись. В шикарных отелях не любят скандалов, а появление комиссара уголовной полиции редко сулит что-нибудь приятное.

— Как поживаете, Бенуа?

— Неплохо, господин Мегрэ. Благодаря американцам совсем неплохо.

— Графиня Панетти все еще здесь?

— Больше месяца, как уехала. Хотите, чтобы я назвал точную дату?