Агата Кристи - Смерть лорда Эджвера Страница 15

Последовала минутная пауза, во время которой Мэри Драйвер обдумывала сказанное Пуаро. В конце концов она утвердительно кивнула головой.

— Я вам верю. Продолжайте. Что вы хотите знать?

— Правда ли, мадемуазель, что вчера ваша подруга обедала с вами?

— Да.

— Она говорила вам, какие у нее планы на вечер?

— Конкретно о вечере она не говорила.

— Но что-то все же, сказала?

— Да. Она говорила о чем-то, что, наверное, вас и интересует. Учтите, это был секрет.

— Разумеется.

— Так, дайте подумать. Наверное, лучше мне все рассказать своими словами.

— Прошу вас, мадемуазель.

— Карлотта была очень возбуждена. С ней это редко бывает. Она не из тех, кто волнуется. Ничего определенного она не говорила, потому что дала кому-то слово, но она явно что-то замышляла. Какой-то, я думаю, колоссальный розыгрыш.

— Розыгрыш?

— Это ее слово. Правда, она не сказала, когда, где и каким образом. Но… — Она нахмурилась. — Понимаете, она вовсе не любительница розыгрышей и прочих не слишком умных шуток. Она серьезная, тихая, трудолюбивая девушка. То есть, мне кажется, что ее кто-то уговорил. И я думаю.., учтите, она этого не сказала…

— Да-да, понимаю. Что вы подумали?

— Я подумала.., да я просто уверена, что каким-то образом это связано с деньгами. У меня сложилось впечатление, что она заключила пари и была абсолютно уверена, что выиграет. В то же время это не совсем верно. Карлотта не заключает пари. Я, во всяком случае, такого не помню. Но, как бы то ни было, она рассчитывала получить деньги, это точно.

— Она говорила об этом?

— Не-е-ет. Просто сказала, что очень скоро сможет позволить себе все что угодно. Говорила, что теперь ее сестра, которая живет в Америке, получит возможность навестить ее в Париже. Карлотта обожала свою младшую сестру. Она у нее слабовата здоровьем и любит музыку. Вот все, что я знаю. Вас это интересовало?

Пуаро кивнул.

— Да. Это подтверждает мою теорию. Но, правду сказать, я надеялся на большее. Я предполагал, что мисс Адамс дала слово молчать. Но я надеялся, что, как женщина, она сочла возможным поделиться секретом с лучшей подругой.

— Я пыталась разузнать у нее, в чем дело, — призналась мисс Драйвер, — но она только отшучивалась и пообещала рассказать все в другой раз.

Пуаро помолчал и затем спросил:

— Вам известно имя лорда Эджвера?

— Какого лорда Эджвера? Которого убили? Это о нем напечатано в сегодняшних газетах?

— Да. Как вы думаете, мисс Адамс была с ним знакома?

— Не думаю. Да нет, не была. Хотя, погодите…

— Да, мадемуазель… — с готовностью подхватил Пуаро.

— Сейчас, сейчас… — Она нахмурилась и сдвинула брови, припоминая что-то. — Вспомнила! Она однажды говорила о нем. И со злостью!

— Со злостью?

— Да. Она сказала.., как это.., что нельзя позволять таким черствым и жестоким людям ломать чужие жизни. Она сказала.., вы подумайте!., что всем было бы только лучше, если бы он умер.

— Когда она это говорила, мадемуазель?

— Примерно месяц назад.

— Почему речь зашла о лорде Эджвере?

После бесплодных попыток что-нибудь вспомнить Мэри Драйвер покачала головой.

— Не знаю, — сказала она. — Она упомянула его имя, а вот почему.., может быть, в газетах что-то было? Помню только, меня удивило, что Карлотта с такой ненавистью говорит о человеке, с которым даже незнакома.

— В самом деле, странно, — задумчиво протянул Пуаро. — Скажите, мисс Адамс принимала веронал?

— Первый раз слышу.

— Вы когда-нибудь видели у нее в сумочке маленькую золотую шкатулку с рубиновыми инициалами К. А.?

— Маленькую золотую шкатулку? Я уверена, что нет.

— Не знаете ли вы, где мисс Адамс была в ноябре прошлого года?

— Сейчас скажу. В конце ноября она ездила в Штаты, а перед этим была в Париже.

— Одна?

— Конечно, одна! Извините.., может быть, вы не это имели в виду. Почему-то стоит упомянуть Париж, как всем сразу мерещится что-то гадкое. А на самом деле это такой красивый, чинный город! Карлотта была не из тех, с кем туда ездят на уик-энды.

— А теперь, мадемуазель, я собираюсь задать вам очень важный вопрос. Был ли в жизни мисс Адамс мужчина, к которому она относилась иначе, чем к другим?

— Нет, — твердо ответила Мэри. — Сколько я ее помню, она целиком была поглощена своей работой и заботами о младшей сестре. Чувство долга было у нее развито очень сильно, она ощущала себя главой семейства. Поэтому я и отвечаю на ваш вопрос «нет» — строго говоря, «нет».

— Вот как! А говоря не слишком строго?

— Я бы не удивилась, если бы узнала, что — недавно! — она обратила на кого-то особое внимание.

— О!

— Предупреждаю, это всего лишь догадки. Я сужу по ее поведению. Она изменилась, стала не то чтобы мечтательной, а какой-то задумчивой. И выглядела иначе. Ох, это невозможно объяснить, женщины это чувствуют. Хотя, конечно, я могла и ошибаться.

Пуаро кивнул.

— Благодарю вас, мадемуазель. И теперь последнее. У кого из друзей мисс Адамс имя начинается на Д.?

— Д. — задумчиво повторила Мэри. — Д.? Нет, не знаю.

Глава 11

Эгоистка

Не думаю, что Пуаро ожидал другого ответа на свой вопрос. Тем не менее он печально покачал головой и задумался. Мэри Драйвер положила локти на стол и подалась вперед.

— Мосье Пуаро, — сказала она, — а мне вы что-нибудь расскажете?

— Прежде всего позвольте поблагодарить вас, мадемуазель, — сказал Пуаро, — за точные и исчерпывающие ответы на мои вопросы. Вы, определенно, очень умны. Да, я вам кое-что расскажу — но не слишком много. Я изложу вам некоторые факты.

Он помолчал немного и затем спокойно продолжил:

— Вчера вечером в своем доме, в библиотеке, был убит лорд Эджвер. Около десяти часов его посетила дама, которой, как я полагаю, была ваша подруга мисс Адамс, назвавшая себя дворецкому леди Эджвер. Для придания себе сходства с настоящей леди Эджвер, которой, как вы, вероятно, знаете, является актриса Сильвия Уилкинсон, она загримировалась и надела парик. Мисс Адамс (если это действительно была она) находилась в доме всего несколько минут и ушла в начале одиннадцатого, но домой возвратилась после полуночи. Перед тем как лечь спать, она выпила слишком большую дозу веронала. Теперь, мадемуазель, вам, наверное, ясно, что меня интересовало, когда я задавал вам вопросы. Мэри глубоко вздохнула.

— Да, — сказала она, — теперь ясно. Я думаю, вы правы, мосье Пуаро. В том смысле, что это была Карлотта. Могу добавить, что вчера она купила у меня новую шляпу.

— В самом деле?

— Да. Она сказала, что ей нужна шляпа, которая закрывала бы левую половину лица.

Здесь я хотел бы сделать маленькое отступление, поскольку не знаю, когда эта история будет опубликована. Каких только шляп женщины не носили на моем веку! Я помню колпаки, которые так надежно прятали лица, что нечего было надеяться узнать своих приятельниц. Помню шляпки, надвигавшиеся на самые брови и, наоборот, лишь чудом державшиеся на затылке, береты и многое другое. В том июне, когда происходили описываемые события, шляпы напоминали перевернутые суповые тарелки — их полагалось вешать на одно ухо, оставляя противоположную половину лица и часть волос полностью открытыми для обозрения.

— Но ведь сейчас шляпы обычно носят, сдвинув вправо? — спросил Пуаро.

Маленькая модистка кивнула.

— Да, но мы продаем и такие, которые удобнее носить, сдвинув влево, — пояснила она, — потому что есть люди, которым кажется, что в профиль они лучше выглядят справа, или те, кто привык делать пробор слева.

— Скажите, а у Карлотты был повод закрывать именно эту часть лица?

Я вспомнил, что входная дверь дома у Риджент-гейт открывалась влево, следовательно, дворецкий видел входящего с этой стороны. Я вспомнил также, что у Сильвии Уилкинсон возле левого глаза есть маленькая родинка.

Взволнованный, я сообщил об этом Пуаро, и он одобрительно кивнул.

— Да, да, да! Vous avez parfaitement raison[31], Гастингс. Поэтому она и купила шляпу.

— Мосье Пуаро! — Мэри неожиданно выпрямилась. — Я надеюсь, вы.., вы не думаете, что.., что это сделала Карлотта? Ну, убила его. Вы ведь так не думаете? Да, она говорила о нем со злостью, но…

— Нет, я этого не думаю. Однако любопытно, что она о нем так говорила. Интересно бы узнать почему. Что он сделал — что она знала о нем?

— Не могу вам сказать… Только она его не убивала. Она.., она была слишком.., благородной, чтобы так поступить.

— Вы очень точно выразились, мадемуазель. Вы учитываете психологию. Согласен с вами. Это было убийство не благородное, а медицински обоснованное.

— Медицински обоснованное?

— Убийца точно знал, куда нужно ударить, чтобы поразить жизненно важный центр у основания черепа.

— Уж не врач ли он? — задумчиво сказала Мэри.

— У мисс Адамс были знакомые врачи? Я имею в виду, был ли какой-нибудь врач, с которым она дружила?