Эллери Квин - Тайна голландской туфли Страница 15

— Мы, конечно, не уполномочены мешать медицинскому прогрессу, доктор. Если нужно — значит, нужно. О ревуар!

Доктор Дженни был уже у двери и подталкивал к ней молодого врача. Он выждал мгновение, положил ладонь на дверную ручку, взглянул назад, странно улыбнулся прокуренными коричневыми зубами.

— Чуть душу не отдал здесь... Бог судья! Бай!

— Не так быстро, доктор Дженни. — Инспектор стоял недвижимо. — Вам не разрешается покидать город ни под каким предлогом.

— Бог ты мой! — прорычал хирург, входя обратно. — Это невозможно. У меня медицинская конференция в Чикаго на этой неделе, и я планировал завтра вылететь. Абби сама, будь жива, не захотела бы...

— Я сказал, — отчетливо повторил старик, — что вам не разрешено покидать город. Я настаиваю. Конференция или еще что там... В противном случае...

— Да бога ради! — почти завизжал хирург, с яростью хлопая дверью. Он почти выбежал из комнаты.

Вели в три шага пересек комнату, почти волоком потянув за собой детектива Риттера.

— Следуй за ним! — прорычал он. — Не выпускай его из виду, или я завью тебе хвост!

Риттер усмехнулся и поплелся в коридор, двинувшись затем в направлении убегающего Дженни.

Эллери сказал улыбаясь:

— Частота, с которой наш доктор призывает своего Создателя, как-то не стыкуется с научным агностицизмом, не так ли?

Он не успел закончить, как дверь распахнулась, и Джонсон пропустил вперед Эдит Даннинг и коротенького человечка неимоверной толщины.

Инспектор Квин поспешил навстречу:

— Мисс Даннинг? Мистер Дорн? Входите, входите! Мы не задержим вас дольше необходимого!

Эдит Даннинг, с растрепанными светлыми волосами, с покрасневшими настороженными глазами, остановилась на пороге.

— Я буду говорить кратко. Хильда в плохом состоянии, и мы должны отвезти ее домой, — произнесла она металлическим голосом.

Хендрик Дорн прошаркал внутрь комнаты. Инспектор не без изумления наблюдал за ним. Складки живота Дорна возлежали одна над другой, обладатель этого «сокровища» как-то просачивался вперед, а не шагал; желеподобная масса тела колыхалась в грузном ритме его шагов.

Луноподобный лик Дорна сиял от жира; он был покрыт крошечными розовыми пятнами; и пятна сгущались в одно ярко-розовое пятно на носу. Он был совершенно лыс, с мертвенно-бледной кожей черепа, отражавшей свет ламп.

— Да-а, — протянул он, и голос его оказался не менее поразителен, чем внешность. Он был странно высоким, хотя несколько надтреснутым. — Да, — пропищал он. — Хильда нуждается... в покое. Что за глупые расс-с-спросы? Мы ничего не знаем.

— Секундочку, только секундочку, — успокаивающе сказал инспектор. — Войдите, пожалуйста. Эту дверь нужно закрыть. Садитесь, садитесь!

Взгляд маленьких глазок Эдит Даннинг ни на мгновение не покидал лица инспектора. Машинально, как автомат, она села на стул, поставленный для нее Джонсоном, и угловато сложила худые руки. Хендрик Дорн проплыл к другому стулу и, застонав, опустился в него. Его жирные бока, оплывая, спустились с боковин сиденья.

Инспектор взял щепотку табаку и поднес к носу.

— Ну а теперь, сэр, — вежливо произнес он, — один вопрос — и вы будете распоряжаться собой как угодно... Есть ли у вас предположения: кто хотел смерти вашей сестры?

Толстяк промокнул щеки шелковым платком. Его маленькие черные глазки перебегали с лица инспектора на пол и обратно.

— Я?.. Боже! Это так ужасно для всех нас-с-с. Кто знает? Абигейл была забавная женщ-щ-щина, очень забавная женщ-щ-щина...

— Послушайте. — Инспектор пошел в атаку. — Вы должны знать что-нибудь о ее личной жизни: были у нее враги или их не было. Что-нибудь в этом роде. Можете ли вы рассказать что-нибудь следствию?

Дорн продолжал промокать лицо короткими движениями. Хитрые маленькие глазки его все время бегали. Кажется, он внутренне боролся с какой-то мыслью.

— Ну... — наконец сказал он слабым голосом, — есть кое-что... Но эт-т-то не здесь! — И он поднялся со стула. — Не здесь!

— В таком случае вам что-то известно, — мягко заключил инспектор. — Уверен, что ваше сообщение представит интерес для следствия. Избавьтесь же от этого, мистер Дорн, скажите нам. Скажите, или вы не выйдете отсюда!

Женщина, сидевшая возле толстяка, беспокойно зашевелилась:

— Ради бога, мистер, давайте скорее уйдем отсюда...

Тут ручка двери бешено дернулась, а вслед за этим дверь распахнулась. Все оглянулись: вошел Морхаус, шатаясь и поддерживая высокую женщину, которая вошла с закрытыми глазами и безвольно свисающей набок головой. С другой стороны ее поддерживала медсестра.

Лицо молодого адвоката было красным от ярости. Глаза его метали молнии. Инспектор и Эллери быстро помогли отнести женщину в предоперационную.

— Боже мой, боже! — бормотал возбужденно инспектор. — Так это и есть мисс Дорн? Мы просто...

— Да, вы просто-напросто!.. — выкрикнул Морхаус. — И как раз вовремя. Что это у вас здесь — испанская инквизиция? Я требую разрешения отвезти мисс Дорн домой!.. Преступники! Убийцы! Прочь от нее!

Он резко оттолкнул Эллери и приподнял бесчувственную девушку, чтобы уложить ее на каталку. Морхаус стоял над нею, обмахивая ей лицо рукой, но медсестра мягко отодвинула его и поднесла к ее носу пузырек. Эдит Даннинг подошла и нагнулась над Хильдой, похлопывая девушку по щекам ладонью.

— Хильда! — звала она в беспокойстве. — Хильда! Не будь дурочкой. Открой глаза!

Девушка открыла глаза, отпрянула от пузырька с нашатырем. Не понимая, посмотрела на Эдит Даннинг, затем повернула голову и увидела Морхауса.

— Ах, Фил! Она... она... — Больше девушка не могла сказать ни слова. Она захлебнулась рыданиями, протянула руки к Морхаусу, ничего не видя от слез.

Сестра, Эдит Даннинг, Эллери отступили; лицо Морхауса вдруг помягчело и разгладилось; он склонился над Хильдой, что-то быстро шепча ей на ухо.

Инспектор высморкался. Хендрик Дорн, молча взиравший со своего стула на эту сцену, содрогнулся всем телом.

— Позвольте нам и-д-т-ти, — квакнул Хендрик Дорн: — Девушка...

— Мистер Дорн, что вы хотели сказать до того? — Эллери быстро сориентировался. — Вы знаете кого-то, кто вынашивал зловещие планы? Кто мог мстить вашей сестре?

Дорн покачнулся жирным телом:

— Я не стану говорить. Моя жизнь может оказаться в опасности. Я...

— Ага! — Инспектор присоединился к Эллери. — Значит, и с вами приключилась жуткая история? Кто-то вам угрожает, мистер Дорн?

Губы Дорна затряслись.

— Я не буду говорить в эт-т-том месте. Сегодня днем — может быть. В моем доме, а теперь — нет.

Эллери с инспектором обменялись взглядами, и Эллери отошел. Инспектор доброжелательно улыбнулся Дорну и добавил:

— Хорошо. Этим днем в вашем доме... И вам лучше быть там сегодня... Томас! — Явился Вели. — Нужно бы послать кого-то вместе с мистером Дорном к нему домой. И проводить мисс Дорн и мисс Даннинг — позаботься о них.

— Я уже еду! — вдруг крикнул Морхаус, резко оборачиваясь. — И я не нуждаюсь в ваших чертовых детективах... Мисс Даннинг, держите Хильду!

— Нет, вы не едете, мистер Морхаус. — Инспектор говорил мягко и убедительно. — Вы должны подождать. Вы нам нужны.

Морхаус гневно взглянул на него; их взгляды скрестились. Адвокат оглянулся, наткнувшись на ряд хмурых лиц. Он пожал плечами, помог плачущей девушке встать, проводил ее до двери. Она держала руку в его ладони до тех пор, пока не дошла до двери. Они нежно пожали друг другу руки, девушка распрямила плечи — и Морхаус остался один.

Наступила тишина. Он обернулся.

— Ну так что... — горько произнес Морхаус, — я к вашим услугам. Чего вы от меня хотите? Не держите меня слишком долго. Пожалуйста.

Они взяли стулья, а несколько остававшихся детективов по знаку инспектора вышли из предоперационной. Вели оперся своей гигантской спиной о дверь и сложил на груди руки, оповестив:

— Мистер Морхаус!..

Инспектор уселся поудобнее, положив руки на колени. Эллери зажег сигарету и глубоко затянулся. Он, казалось, был глубоко поглощен созерцанием огонька своей сигареты.

— Мистер Морхаус! Вы, кажется, на протяжении долгого времени были адвокатом покойной?

— В течение ряда лет, — вздохнул Морхаус. — Ведение ее дел перешло мне от отца: ранее он выполнял эту работу. Почтенная леди была нашим семейным клиентом.

— В таком случае личная сторона ее жизни вам известна так же хорошо, как и юридическая?

— Весьма подробно.

— Каковы были отношения между миссис Дорн и ее братом, Хендриком? Как они ладили между собой? Расскажите мне все, что вам известно об этом человеке.

Морхаус не пытался скрывать своего отвращения.

— Вы получите весьма неприятную картину, инспектор... Конечно, вы должны понимать, что некоторые вещи, о которых я сейчас буду рассказывать... это только мое мнение... как друг семьи, я просто наблюдал и делал выводы...