Агата Кристи - Том девятый. Выпуск II Страница 16

Продолжая всхлипывать, миссис Таккер в сопровождении констебля Хоскинза вышла из комнаты.

А Бланд задумался о том, как удобен этот, вероятно, уже давно вынесенный местными жителями приговор: в любом трагическом происшествии виноваты эти непонятные иностранцы.

Глава 8

— Ну и язычок у нее, — вернувшись, сказал Хоскинз. — Пилит мужа, мелет всякий вздор старому отцу. Небось часто бранила девчонку и теперь переживает. А девчонки обычно внимания не обращают на то, что им матери твердят. С них все как с гуся вода.

Инспектор Бланд прервал разглагольствования Хоскинза, попросив его позвать миссис Оливер.

Миссис Оливер несколько ошарашила инспектора своим видом. Он не ожидал такого феерического пурпурного великолепия и таких бурных переживаний.

— Я чувствую себя ужасно, — сказала миссис Оливер, опускаясь в кресло и заполнив его, как дрожащее пурпурное желе. — Ужасно, — повторила она, делая ударение на каждом слоге.

Инспектор промычал что-то неопределенное, а миссис Оливер в упоении продолжала:

— Потому что, понимаете, это мое убийство!.. Я его сотворила!..

Совершенно оторопев, инспектор Бланд решил, что миссис Оливер явилась к нему с повинной.

— И почему мне взбрело в голову сделать жертвой жену югославского атомщика? Правда, почему? — горестно вздыхала она и при этом нещадно теребила пальцами свою изысканную прическу — создавалось впечатление, что она была в легком подпитии. — Непростительная глупость! Можно же было сделать жертвой, скажем, младшего садовника, его не обязательно было убивать — ведь мужчина может за себя постоять. А если и не может, то все равно он должен уметь постоять за себя. Если бы погиб мужчина, у меня было бы меньше неприятностей. Когда убивают мужчину, все воспринимают это довольно спокойно. Естественно, все, кроме его жены или невесты. Ну и кроме детей, конечно.

Это оригинальное суждение навело инспектора на некое подозрение относительно психического состояния миссис Оливер, тем более что до ноздрей инспектора донесся-таки легкий запах коньяка… Пуаро и в самом деле заставил ее выпить немного коньяку, ибо это было испытанное средство выведения из шока.

— Я не сошла с ума и не пьяна, — сказала миссис Оливер, вмиг догадавшись о мыслях инспектора, — хотя тот субъект и сказал, что я напиваюсь в стельку, вообще, это многие говорят, да и вы, наверное, тоже так думаете.

— Какой субъект? — спросил инспектор, тут же переключаясь с гипотетического младшего садовника на дополнительно введенный в драму, но вполне реальный персонаж.

— Веснушчатый, с йоркширским акцентом, — пояснила миссис Оливер. — Так вот, повторяю: я не пьяна и не сошла с ума. Я просто расстроена. Очень расстроена, — повторила она, выделяя каждый слог в слове «расстроена».

— Несомненно, мадам, это очень огорчительно, — сказал инспектор.

— И ужаснее всего то, что она хотела изобразить жертву сексуального маньяка, и вот.., по-видимому, стала таковой на самом деле, — сказала миссис Оливер.

— Нет, вариант с сексуальным маньяком отпадает.

— Отпадает? Ну хоть за это слава Богу. Или.., не знаю.., не знаю, что в таких случаях лучше.., но если не маньяк.., тогда кто же ее убил, инспектор?

— Я надеялся, что вы поможете мне выяснить это. Инспектор считал, что миссис Оливер безусловно так или иначе спровоцировала трагедию. Не было бы игры — никому не пришло бы в голову убивать эту девушку.

— Я ничем не могу вам помочь, — сказала миссис Оливер. — Представить себе не могу, кто бы мог это сделать. То есть представить-то как раз могу.., все что хотите! Вот это-то и плохо. Могу дать кучу версий, хоть сию минуту. Причем версий вполне убедительных, но, конечно, это будут исключительно домыслы. Ну, во-первых, ее мог убить какой-нибудь сумасшедший, которому просто нравится убивать девушек, ничего не домогаясь. Это, конечно, первое, что приходит в голову, и очень многие считают, что на праздник действительно попал какой-то ненормальный. Но как он мог узнать, что Марлин в лодочном домике?.. Или: она могла случайно узнать об отношениях какой-нибудь парочки или нечаянно увидела, как кто-то ночью закапывал труп… А еще могла опознать какую-то скрывающуюся личность.., или ей было известно местонахождение какого-нибудь клада, спрятанного во время войны. Или, может быть, тот мужчина с моторной лодки утопил кого-нибудь в реке, а она это увидела — из окна лодочного домика.., или, возможно, ей в руки случайно попала какая-нибудь важная шифровка, а она даже об этом не догадывалась…

— Прошу вас! — Инспектор с умоляющим видом поднял руку, чувствуя, как голова у него пошла кругом.

Миссис Оливер покорно замолчала, но было очевидно, что у нее в запасе еще много разных версий, хотя самому инспектору казалось, что все возможные варианты уже исчерпаны. Из всего предложенного ему изобилия он ухватился за одну фразу.

— Миссис Оливер кого вы имели в виду, когда говорили о мужчине с моторной лодки? Вы его тоже выдумали?

— Кто-то сказал мне, что он прибыл на моторной лодке, — ответила миссис Оливер. — Не могу припомнить кто. Кажется, о нем упомянули за завтраком, — добавила она.

— И что же? — с надеждой спросил инспектор, однако явно побаиваясь бурного продолжения. Он впервые столкнулся с автором детективных историй и понял, что это люди особого склада. Он знал, что миссис Оливер написала более сорока книг, и удивлялся, как это ей удалось, но теперь его изумляло, что она не написала все сто сорок… Он вдруг строго переспросил:

— Что же с этим мужчиной, приплывшим на моторной лодке во время завтрака?

— Строго говоря, он приплыл не на моторной лодке. И не во время завтрака, — сказала миссис Оливер. — Это была яхта. И вообще, я имела в виду не яхту, а письмо.

— Ну так что же все-таки было? — спросил Бланд. — Яхта или письмо?

— Письмо. Для леди Стаббс. От кузена с яхты. И она испугалась.

— Испугалась? Чего?

— Его, я полагаю, — сказала миссис Оливер. — Это всем бросилось в глаза. Она была в ужасе и не хотела, чтобы он приезжал. Я думаю, потому она сейчас и прячется.

— Прячется? — изумился инспектор.

— Ну, ее нигде нет, — объяснила миссис Оливер. — Никто не может ее найти. Мне лично кажется, она просто боится встретиться с этим кузеном.

— И кто этот человек?

— Лучше спросите мосье Пуаро, — сказала миссис Оливер, — он с ним разговаривал, а я — нет. Его зовут Эстебан.., нет, Эстебан был у меня в романе. Де Суза, вот как его зовут, Этьен де Суза.

Но инспектора явно больше заинтересовал совсем другой человек.

— Вы сказали.., мосье Пуаро? — спросил он.

— Да, Эркюль Пуаро. С ним вдвоем мы и обнаружили труп.

— Эркюль Пуаро… Удивительно. Неужели тот самый? Бельгиец, маленький человек с очень большими усами?

— Да, усы у него огромные, — подтвердила миссис Оливер. — Так вы знакомы?

— Много лет тому назад я встречался с ним. Я был тогда молодым сержантом.

— Встречались, видимо, по поводу какого-нибудь убийства?

— Само собой. А что он здесь делает?

— Он должен был вручать призы, — сказала миссис Оливер.

Она несколько помедлила, прежде чем дать ответ, но инспектор не обратил на это внимания.

— Значит, он был с вами, когда вы обнаружили труп… — сказал Бланд. — Хм-м… Я хотел бы поговорить с ним.

— Я позову его? — Миссис Оливер с живостью вскочила, подхватив многочисленные складки своей хламиды.

— Что вы еще можете добавить, мадам? Что-то такое, что, по-вашему, пригодилось бы нам?

— Да вроде бы ничего, — сказала миссис Оливер. — Я ничего не знаю. Я только могу попытаться представить причины…

Инспектор поспешно ее остановил, у него не было никакого желания снова выслушивать фантастические предположения миссис Оливер. Он опасался, что окончательно запутается.

— Огромное вам спасибо, мадам, — скороговоркой выпалил он. — И буду весьма признателен, если вы попросите прийти мосье Пуаро.

Миссис Оливер вышла.

— Кто этот мосье Пуаро, сэр? — тут же поинтересовался констебль Хоскинз.

— Возможно, он покажется вам смешным, — сказал инспектор Бланд. — Что-то вроде опереточной пародии на француза. Но на самом деле он бельгиец. Однако, несмотря на комический вид, очень умен. Ему, должно быть, уже немало лет.

— А как насчет этого де Суза? — спросил констебль. — Не думаете ли вы, что он тут неспроста появился?

Однако инспектор не расслышал вопроса, ибо его вдруг поразил один факт, о котором упоминали уже несколько раз. Но только сейчас он осмыслил всю его важность…

Первым об этом с тревогой упомянул сэр Джордж: «Моя жена исчезла. Я не знаю, куда она делась». Потом мисс Бруис презрительно сказала примерно так: «Леди Стаббс не могут найти. Видно, ей надоели эти аттракционы». А теперь еще миссис Оливер только что уверяла его, что леди Стаббс прячется. Так ей, видите ли, кажется.