Агата Кристи - Часы Страница 16

– Что там такое, Гретель?

– Полиция. Двое полицейских… Я отвела их в гостиную.

– Боже, в чем теперь дело?

Наверху началась возня, потом послышались шаги, и в комнату вошла миссис Мак-Нотон. На ее лице было написано беспокойство, но Хардкасл вскоре понял, что это выражение свойственно ему при любых обстоятельствах.

– О боже! – снова воскликнула миссис Мак-Нотон. – Вы инспектор… э-э… – Она взглянула на карточку. – Ах да, инспектор Хардкасл. Зачем вам понадобилось к нам приходить? Мы ничего об этом не знаем. Вы ведь явились по поводу вчерашнего убийства, не так ли? Надеюсь, ваш визит не связан с платой за телевизор?

Хардкасл успокоил хозяйку дома.

– Все это так необычно, правда? – продолжала она, сразу воспрянув духом. – Среди бела дня – необычное время для ограбления. В эти часы люди, как правило, сидят дома. Но в наши дни то и дело читаешь о таких ужасах. Однажды, когда наши друзья отсутствовали во время ленча, к их дому подъехал мебельный фургон, оттуда вышел человек, вошел в дом и вывез мебель. Вся улица это видела, но никому в голову не пришло, что тут что-то не так. Знаете, мне казалось, будто я вчера слышала, как кто-то кричит. Но Энгус сказал, что это ужасные дети миссис Рэмзи. Они носятся по саду и вопят, изображая космические корабли, ракеты или атомные бомбы. От этого с ума сойти можно.

Инспектор уже в который раз извлек из кармана фотографию:

– Вы когда-нибудь видели этого человека, миссис Мак-Нотон?

Женщина впилась глазами в снимок:

– Я почти уверена, что видела его. Вот только где? Может, он приходил узнать, не куплю ли я новую энциклопедию в четырнадцати томах? Или это тот человек, который предлагал новую модель пылесоса? Я отказалась, и он пристал к моему мужу. Энгус сажал в саду какие-то луковицы и не хотел, чтобы ему мешали. Но тот человек продолжал рекламировать свои пылесосы, рассказывать, как ими можно чистить занавески, подушки и вообще что угодно. Наконец Энгус посмотрел на него и осведомился: «А эта штука может сажать луковицы?» К счастью, вопрос сбил этого типа с толку, и он тотчас же удалился.

– Вы в самом деле думаете, что это был человек, изображенный на фотографии?

– Ну, я, конечно, не вполне уверена, – призналась миссис Мак-Нотон. – Теперь я припоминаю, что тот был гораздо моложе. Но тем не менее мне кажется, что я уже видела это лицо. Да. Чем больше я на него смотрю, тем сильнее убеждаюсь, что он приходил сюда и предлагал что-то купить.

– А может быть, застраховаться?

– Нет-нет, только не застраховаться. Мой муж всегда за этим следит, поэтому мы застраховали все, что только можно. Но все же чем больше я смотрю на фотографию…

Хардкасла отнюдь не ободряли эти заявления. На своем веку он достаточно повидал подобных женщин и знал по опыту, что миссис Мак-Нотон очень хотелось видеть кого-то связанного с убийством. Глядя на фотографию, она убеждала себя в том, будто помнит этого человека.

Инспектор тяжело вздохнул.

– Кажется, это шофер хлебного фургона, – размышляла вслух миссис Мак-Нотон. – Только не могу припомнить, когда же я его видела.

– Но не вчера, миссис Мак-Нотон?

Лицо женщины слегка вытянулось. Она откинула со лба растрепанные седеющие волосы.

– Нет, не вчера. Может быть, муж вспомнит, – с надеждой добавила она.

– А он дома?

– Энгус в саду. – Миссис Мак-Нотон указала на окно, выходящее в сад, где пожилой мужчина катил по дорожке тачку.

– Тогда давайте выйдем и побеседуем с ним.

– Конечно. Сюда, пожалуйста.

Они вышли в сад через боковую дверь. Мистер Мак-Нотон был поглощен своим занятием.

– Эти джентльмены из полиции, Энгус, – сообщила ему жена. – Они пришли по поводу убийства в доме мисс Пебмарш. Мне показали фотографию убитого, и я уверена, что где-то его уже видела. Как ты думаешь, это не тот человек, который приходил на прошлой неделе и спрашивал, нет ли у нас каких-нибудь антикварных вещей для продажи?

– Сейчас посмотрим, – сказал мистер Мак-Нотон. – Только держите фотокарточку сами, – обратился он к Хардкаслу, – а то у меня руки в земле. – Бросив быстрый взгляд на лицо убитого, он заявил: – Никогда в жизни не видел этого парня.

– Ваши соседи говорили мне, что вы увлекаетесь садоводством, – сказал Хардкасл.

– Кто вам это говорил? Миссис Рэмзи?

– Нет, мистер Блэнд.

Энгус Мак-Нотон презрительно фыркнул:

– Блэнд ничего не смыслит в садоводстве. Он только и знает, что повсюду тыкать герань, бегонии и лобелии, как в общественном парке. По-моему, это не садоводство. Скажите, инспектор, вас интересуют кустарники? Конечно, сейчас неподходящий сезон, но мне удалось вырастить два кустарника, которые встречаются только в Девоне и Корнуолле.

– Боюсь, я не могу претендовать на глубокое знакомство с садоводством, – промолвил Хардкасл.

Мак-Нотон посмотрел на него, как художник на человека, заявляющего, что он не понимает в живописи.

– К сожалению, я зашел к вам по менее приятному поводу, – продолжал инспектор.

– Ну разумеется. По поводу вчерашнего события. Я был в саду, когда это случилось.

– В самом деле?

– Я имею в виду, когда девушка подняла крик.

– И что вы предприняли?

– Откровенно говоря, ничего, – смущенно ответил Мак-Нотон. – Понимаете, я подумал, что это кричат проклятые мальчишки миссис Рэмзи. Они постоянно орут, визжат и вообще поднимают шум.

– Но ведь этот крик доносился не совсем с той стороны.

– Да, но эти чертовы оболтусы не ограничиваются собственным двором. Они перелезают через ограду и гоняют несчастных кошек миссис Хемминг. Вся беда в том, что на них некому прикрикнуть – мать у них совсем безвольная. Конечно, когда в доме нет мужчины, дети отбиваются от рук.

– Насколько я понял, мистер Рэмзи подолгу бывает за границей?

– Он как будто инженер-конструктор, – не слишком уверенно произнес мистер Мак-Нотон. – Все время куда-то ездит. По-моему, Рэмзи занимается плотинами. Я не могу ручаться, дорогая, – поспешно обратился он к жене, которая собиралась возразить. – Возможно, его работа связана с нефтепроводами или еще чем-то в таком роде. Я только знаю, что месяц назад ему пришлось срочно ехать в Швецию. Оба сорванца остались на попечении матери, которая вынуждена целыми днями кормить их и убирать за ними. Вот они и распустились. В общем, они неплохие мальчуганы, но не имеют понятия о дисциплине.

– И вы ничего не заметили – кроме крика, разумеется? Кстати, когда вы его услышали?

– Понятия не имею, – ответил Мак-Нотон. – Я снимаю часы перед тем, как идти в сад. На днях я облил их из шланга, и потом была целая морока с починкой. Ты не знаешь, когда кричали, дорогая? Ведь ты тоже слышала.

– По крайней мере через полчаса после того, как мы закончили ленч, – должно быть, в половине третьего.

– Понятно. А когда у вас ленч?

– В половине второго, – отозвался мистер Мак-Нотон, – если только повезет. Наша прислуга-иностранка не обладает чувством времени.

– А потом вы ложитесь вздремнуть?

– Иногда. Сегодня я этого не сделал, так как хотел закончить работу в саду. Нужно было убрать мусор и добавить компоста.

– Компост – чудесная штука, – заметил Хардкасл.

Мистер Мак-Нотон сразу же просиял:

– Безусловно! Ничего не знаю лучше компоста. Я уже немало людей уговорил им пользоваться. Ведь применять химические удобрения – настоящее самоубийство. Позвольте, я вам покажу.

Он ухватил инспектора за руку и, не отпуская тачку, потащил его к забору, отделявшему его сад от сада дома 19, где красовалась куча компоста, прикрытая кустами сирени. Мистер Мак-Нотон подкатил тачку к маленькому сараю позади кучи. Внутри аккуратно лежали инструменты.

– У вас все в идеальном порядке, – похвалил Хардкасл.

– Инструменты требуют ухода, – заметил Мак-Нотон.

Хардкасл задумчиво посмотрел в сторону дома 19. За забором виднелась аллея, обсаженная кустами роз, которая вела к дому.

– Когда вы занимались вашим компостом, вы не заметили, чтобы кто-нибудь шел по саду или выглядывал из окна дома 19?

Мистер Мак-Нотон покачал головой:

– Не видел ничего подобного. К сожалению, ничем не могу вам помочь, инспектор.

– Знаешь, Энгус, – вмешалась его жена, – мне кажется, что я видела какую-то фигуру в саду дома 19.

– Не думаю, чтобы ты ее видела, дорогая, – откровенно заявил Мак-Нотон.

– Этой бабе непременно нужно было сказать, будто она что-то видела, – буркнул Хардкасл, когда они с Колином сели в машину.

– Ты не веришь, что она узнала фотографию?

– Сомневаюсь в этом. Ей просто очень хотелось думать, что она видела этого человека раньше. Я хорошо знаю такой тип свидетелей. Когда я припер ее к стенке, она сразу скисла.

– Да, верно.

– Конечно, она могла сидеть напротив него в автобусе. Я это допускаю. Но если хочешь знать мое мнение, то она просто сама себя убедила. Ты со мной согласен?

– Вполне.

– Да, многого мы не достигли, – вздохнул Хардкасл. – Правда, кое-что выглядит довольно странным. Например, кажется невозможным, чтобы эта миссис Хемминг, как бы она ни была поглощена своими кошками, так мало знала о своей соседке, мисс Пебмарш. К тому же она проявила полное равнодушие к убийству.