Рекс Стаут - Умолкнувший оратор Страница 18

— Для вас, очевидно, это ничего не значит, — заносчиво ответил Вульф, — а для меня, что девять, что ни одного. Мне нужно десять.

— Какая жалость — их всего лишь девять! — язвительно сказал Травис и, обращаясь к остальным, добавил: — Мне обещали тотчас позвонить из Вашингтона, если выяснятся еще какие-нибудь важные подробности.

— В таком случае никто вам больше не позвонит, можете не сомневаться, — бросил Вульф и снова закрыл глаза, предоставляя другим до хрипоты обсуждать сообщение из Вашингтона.

Конечно, Вульф держался вызывающе, но его можно было понять. Мало того, что убийство произошло у него под носом, в его дом битком набились незваные гости, и он ничего не мог поделать. Это полностью противоречило его принципам и совершенно выбивало его из колеи. Понимая его состояние и полагая, что ему просто необходимо быть в курсе текущих событий, я решил пойти на кухню и принести ему пива. Легко представить, в каком отвратительном настроении пребывал Вульф, если даже не вспомнил, что ему до сих пор не подали пива!

Когда я вернулся, в кабинете все оставалось по старому. Я обнес присутствующих пивом, распрощавшись при этом с тремя бутылками, а остальные три поставил перед Вульфом. Болтовне в кабинете не видно было конца. Травису снова звонили из Вашингтона, но я не увидел выражения торжества у него на лице, когда он закончил разговор. Там, в Вашингтоне, сотрудники ФБР прослушивали девять валиков, однако ничего такого, что помогло бы напасть на след убийцы, на них не оказалось.

— Таким образом, — вызывающе заявил Травис, давая понять, что у нас нет ни малейших оснований утверждать, будто дело не продвинулось ни на шаг, — теперь уже нет сомнений, что мисс Гантер лгала, так как валики с записями все время находились у нее.

— И только девять, — с нескрываемым раздражением проворчал Вульф.

Это явилось единственным его вкладом в долгую и бесплодную дискуссию о валиках.

Часы показывали пять минут четвертого в ночь на вторник, когда в кабинет вошел Филиппс. В правой руке он держал серое пальто, а в левой шелковый шарф в коричневую полоску. Уже один вид Филиппса говорил, что даже экспертам не чужды эмоции.

— Я могу докладывать, господин инспектор? — спросил он, бросив взгляд на Вульфа и на меня.

— Докладывайте! — нетерпеливо приказа Кремер. — Что у вас?

— Шарф, который вы видите, находился в правом кармане вот этого пальто. На шарфе обнаружены частицы того самого вещества, что покрывает орудие преступления. Таков наш вывод, а дальнейшие лабораторные исследования…

— Иначе и быть не могло! — Кремер с удовлетворением потер руки. — Продолжайте исследования. Кстати, вы уверены в правильности выводов, могу я сейчас же начинать действовать?

— Да, сэр, уверены.

— Чье это пальто?

— Судя по ярлыку, Элджера Кэйтса.

— Да, да, — подтвердил я. — Это пальто Кэйтса.

21

Даже при наличии такой неотразимой улики, как шарф в кармане, требуется немалое искусство, чтобы заставить подозреваемого признаться.

Готовый затянуться спор прервал Травис из ФБР.

— Я нахожусь тут, так сказать, в частном порядке, — начал он, — и в присутствии столь авторитетных представителей местных властей просто не решаюсь выступить с предложением…

— Что у вас? — резко спросил прокурор.

— Я предложил бы поручить дело Кэйтса мистеру Вульфу. Мне доводилось видеть, как он действует, и не стыжусь признать, что мне до него далеко.

— Не возражаю, — сразу согласился Кремер.

Остальные двое взглянули друг на друга и промолчали.

— Вот и хорошо, — поспешно сказал Кремер. — Значит, решено… Вульф, что вы предлагаете?

Вульф слегка приоткрыл глаза.

— Как зовут этого человека? — поинтересовался он.

— Этого? Ах, да! Познакомьтесь: мистер Филиппс — мистер Вульф.

— Мистер Филиппс, передайте пальто мистеру Гудвину, а ты, Арчи, положи его на кушетку под подушки. Шарф дайте мне.

Филиппс без колебаний вручил мне пальто, но с шарфом помедлил и вопросительно взглянул на Кремера.

— Это очень важная улика, сэр, и если стряхнуть обнаруженные на нем частицы…

— Вы что, считаете меня идиотом? — вспылил Вульф.

— Отдайте, отдайте шарф, Филиппс! — торопливо сказал Кремер.

— Благодарю. А теперь, мистер Кремер, прошу привести Кэйтса.

Пока Кэйтс усаживался в указанное Кремером кресло, лицом к Вульфу, мы все не спускали с него глаз, но я бы не сказал, что наши взгляды смущали его.

— Мистер Кэйтс, — начал Вульф, — сейчас я правда, лишь на короткий срок выступаю в качестве официального лица, так как находящиеся тут представители власти поручили мне поговорить с вами. Надеюсь, вы понимаете, что вас-то никто не обязывает терпеть мои вопросы. Вот если бы вы попытались сейчас без разрешения уйти отсюда, вас бы немедленно задержали как очень важного свидетеля и отправили в положенное место, но принуждать вас к нежелательному разговору боже упаси! Что вы на это скажете? Начнем нашу беседу?

— Я слушаю.

— Вы согласны. А почему?

— Потому что, если я откажусь, сейчас же последует вывод, будто я чего-то боюсь и, следовательно, пытаюсь что-то скрыть.

— Резонно. Кажется, мы понимаем друг друга. — Вульф сказал это с таким видом, словно Кэйтс уже сделал важное признание. Он неторопливо вынул из-под стола руку с шарфом, положил шарф перед собой и задумчиво уставился на него, как бы размышляя, с чего начать. Я видел Кэйтса только в профиль и потому не могу сказать, бросил ли он на шарф хотя бы мимолетный взгляд, но что он не вздрогнул и не побледнел, могу утверждать определенно.

— Дважды, когда мистер Гудвин посетил дом на Пятьдесят пятой улице, чтобы повидать мисс Гантер, он заставал там вас. Вы что, были ее близким другом?

— Ну, слово «близкий» едва ли подходит. Однако последние шесть месяцев, занимаясь конфиденциальной работой непосредственно под руководством мистера Буна, я, естественно, часто встречался с мисс Гантер.

— Она по приезде остановилась у вас?

— Ваши люди уже разговаривали со мной на эту тему раз двенадцать, — повернулся Кэйтс к Кремеру.

— Ничего, ничего, сынок, — ответил инспектор. — Это будет тринадцатый раз, только и всего.

— Сейчас очень трудно, а то просто невозможно получить номер в гостинице, — снова обратился Кэйтс к Вульфу. — Конечно, используя свое положение и связи, мисс Гантер могла бы снять номер, но, во-первых, это означало бы нарушение инструкций, которых обязаны придерживаться работники Бюро регулирования цен, а во-вторых, мисс Гантер из принципиальных соображений не прибегала к таким методам. Один из моих приятелей разрешил мне воспользоваться его квартирой, а мисс Гантер я предложил остановиться у меня, тем более, что жена в это время отсутствовала.

— А вообще-то мисс Гантер бывала у вас?

— Нет.

— Вы говорили, что часто с ней встречались в течение последних шести месяцев. Какое у вас сложилось мнение о ней?

— Хорошее.

— Она вам нравилась?

— Да… Как коллега.

— Она со вкусом одевалась?

— Никогда не обращал внимания… Хотя нет… — У Кэйтса перехватило дыхание, но он справился с собой. — Я должен ответить иначе, если вы считаете подобные вопросы существенными и хотите получить исчерпывающие ответы. Мисс Гантер обладала исключительно интересной внешностью и очень красивой фигурой. Я считал, что для женщины, занимающей такое положение, она одевалась очень хорошо, чтобы не сказать больше.

«Если бы Фиби могла слышать его! — подумал я. — Она бы обязательно сказала, что он разговаривает, как персонаж старомодного романа…»

— Следовательно, — продолжал Вульф, — вы должны были замечать, что именно она надевала. Скажите, когда вы последний раз видели на ней вот этот шарф?

Кэйтс наклонился и некоторое время рассматривал шарф.

— Я вообще не помню, чтобы когда-нибудь видел его, — ответил он наконец. — Да, совершенно верно: я никогда не видел на ней этого шарфа.

— Странно, — нахмурился Вульф. — Для нас это важно, мистер Кэйтс. Вы не ошибаетесь?

— Позвольте, я взгляну еще раз. — Кэйтс протянул руку за шарфом.

— Нет, нет! — остановил его Вульф. — Он будет фигурировать в суде по делу об убийстве как вещественное доказательство и требует осторожного обращения. — Не позволяя брать шарф в руки, Вульф дал возможность Кэйтсу рассмотреть его поближе.

Через некоторое время Кэйтс откинулся на спинку стула и покачал головой:

— Я никогда не видел этого шарфа ни на мисс Гантер, ни на ком другом.

— Жаль, очень жаль, — сказал Вульф. — Но не исключено, что вы видели его при недостаточно ярком свете и потому сейчас не можете узнать. Например, вечером на моем крыльце. Нет, нет, это не категорическое утверждение, а всего лишь предположение. Дело в том, что на шарфе обнаружены частицы краски и ржавчины с трубы, которой была убита мисс Гантер. Преступник обернул им конец трубы, чтобы не оставить отпечатков пальцев. Шарф обнаружен в кармане вашего пальто.