Марджери Эллингем - Спрячь меня Страница 18

Покрывало на кушетке, сделанное из полос алого и белого ситца, напоминало узор носовых платков прошлого века. Красивый мохнатый коврику современной газовой плиты был сплетен из разноцветных лоскутов. На полке под вытяжной трубой стояли в ряд изысканные фарфоровые статуэтки — леди со столиками по бокам и собачками на коленях. В центре красовались небольшие фарфоровые часы.

Полли, которая во время ланча с Мэттом Филлипсоном блистала в черном платье, добавила теперь к наряду черный шелковый фартук с ярким цветочным мотивом и белой муслиновой вышивкой, который ей привезли из Швейцарии. Опасаясь вечерней прохлады, она накинула поверх платья красный вязаный жакет. В результате получился пестрый, довольно странный наряд, но миссис Тэсси величественно не замечала разнобоя в цвете. Она сидела в кресле сбоку от камина и раз за разом подливала в свою чашку чай из серебряного заварника. Со стороны казалось, что она может делать это бесконечно.

— Сегодня вечером мы пойдем в кинотеатр, — сказала она. — Перед сборами, раз уж миссис Моррис не пришла на ужин, мы перекусим горячими бутербродами. Я не могу отпустить тебя на танцы, потому что мне некого дать тебе в пару. К тому же у тебя нет нарядной одежды. Однако не огорчайся, милая. Завтра утром мы что-нибудь подыщем для тебя. И еще ты должна написать письмо своей сестре — ведь нужно узнать, как долго тебе можно оставаться у меня.

Аннабел, свернувшаяся на красной кушетке, словно избалованный котенок, смущенно усмехнулась.

— Я могу жить у вас, пока вы не устанете от меня, — честно сказала она. — Простите, тетушка, но чем меньше вы будете тревожиться о наших взаимоотношениях, тем дольше они продлятся. Разве не так?

Полли засмеялась.

— Тебе нравится обустраивать дома? — неожиданно спросила она.

— Что-то вроде «Сделай сама» и «Как соорудить запасную кровать из старых коробок»? — с сомнением отозвалась Аннабел.

Полли рассмеялась, но ее вопрос был искренним.

— Нет, я хотела спросить, насколько тебе интересно, в какой обстановке ты живешь? К примеру, я трачу на это кучу времени. Заходя в какое-нибудь здание — церковь, аптеку или кинотеатр, — я всегда начинаю представлять, как мне пришлось бы переделывать обстановку, если бы по воле случая мы с Фредди жили там.

— Как расставить мебель?

Аннабел восхитилась этой идеей.

— Где поставить умывальник, — с важным видом произнесла Полли. — Как провести канализацию и тому подобные вопросы. Помню, однажды я встречала твоего дядю на Юстонском вокзале. В прежние дни там выставляли открытые жаровни, но в тот зимний вечер в зале ожидания было очень холодно. Я осмотрела огромное и неуютное помещение, включила фантазию и забыла обо всем на свете. К тому времени когда Фредди нашел меня, я пребывала в таком разгоряченном состоянии, что мне потребовался прохладительный напиток. Когда я объяснила ему причину своего возбуждения, он хохотал на всем пути от вокзала до самого дома. Естественно, он называл меня спятившей дурой, но потом всем видом показывал, что ценит мои усилия по созданию комфорта.

Аннабел с восхищенной улыбкой покачивалась на уютной кушетке.

— Нет, я не хотела бы что-то переставлять в этой комнате, — сказала она. — Она мне по душе. Пожалуй, я тоже обладаю гнездовым инстинктом. Но мне и в голову не пришло бы менять обстановку на Юстонском вокзале. Кстати, мне очень нравятся ваши чашки. Они антикварные, правда?

— Ранняя викторианская эпоха. Мой прадед купил семь таких сервизов.

Полли была довольна завязавшимся разговором.

— Он породил семь некрасивых дочерей, а это в ту пору было сущим бедствием.

— Как и в любое другое время, — кивнув, прошептала ее собеседница.

— Когда они подросли, мой прадед пришел в ужас, — с воодушевлением продолжила Полли. — Он стыдился заставлять их работать, поэтому решил выдать дочерей замуж. Ему не хотелось сидеть и слушать их непрерывные стенания. Будь у него одна дочь, он дал бы за ней солидное приданое. Но их было семь! Мой прадед поступил разумно. Он разделил наследство поровну и известил округу, что каждая из дочерей получит драгоценный чайный набор. Затем он сел у камина и начал ждать, что получится. Вскоре моя бабушка стала владелицей гостиницы и женой симпатичного мужчины. И все это из-за чайного сервиза!

— А вашей матушке нравилось мечтать о новой расстановке мебели?

— Лично я не удивилась бы таким ее желаниям, — с улыбкой ответила Полли.

После выпитого чая ее глаза посоловели. В комнате было тепло и уютно.

— Моя мать была прекрасной домохозяйкой. В детстве я часто помогала ей делать перины из гусиного пуха. Эх, поспала бы ты на них хоть одну ночь! Ни на что не похожее удовольствие. Кровати с тех пор нисколько не улучшились. Что-то дует.

— Вы имеете в виду сквозняк?

— Да, поток воздуха. Обычно холодный.

Полли весело рассмеялась.

— Прежде я безжалостно боролась с ним. Но потом переусердствовала и приобрела запатентованные оконные рамы. С тех пор мне приходится оставлять дверь приоткрытой, иначе газовый огонь быстро гаснет. Что ты смеешься, маленькая негодница? Ты считаешь меня глупой?

— Нет! Как вы могли подумать?

Лицо Аннабел порозовело от смеха.

— Я считаю вас удивительной женщиной. Если вас донимают сквозняки, давайте пойдем и позаботимся о них… Или вы хотите, чтобы это сделала я?

Непосредственный вопрос, наивный и слишком страстный, затронул сердце старой леди.

— Соображаешь, — сказала она. — Это мне нравится. У тебя славный характер, девочка. Я думаю, ты имеешь мозги и крепко стоишь на ногах.

Затем она решила добавить перчика в похвалу.

— Надеюсь, тебе известно, что ты уже не станешь умнее, чем сейчас? Многие молодые люди совершают ошибку, полагая, что они умнее своего возраста.

Аннабел недоуменно приподняла брови.

— Вы хотите сказать, что человеческий ум перестает развиваться после двадцати лет? — спросила она.

— Двадцати?!

Миссис Тэсси давно так не забавлялась.

— Тебе повезет, если развитие твоего ума не остановится раньше. Мой отец не одобрял образованных девушек, поэтому мне не повезло с учебой. Но я всегда понимала, что идея воспитания обостряется только перед началом балов и вечеринок. Да, моя дорогая. Как только сердце начинает пылать, женщине требуются все ее мозги.

Даже не глядя на девушку, она почувствовала, как та напряглась. «Ага, — подумала Полли. — Робкий и любопытный олень уже появился на опушке леса». Миссис Тэсси решила показать свою искренность.

— После двенадцати лет я никогда не выбиралась из пут любви, — заявила она. — В пятнадцать чуть не умерла от этого. Он приехал на неделю в местный театр — такой вальяжный, в зеленом трико, которое обтягивало его лодыжки. Я каждый день плакала, вздыхая по нему. В пятницу он пришел в наш бар, и я увидела его большой сизый нос. В ту пору ему, наверное, было лет под шестьдесят. Но даже это не вызвало у меня отвращения.

Она смотрела на огонь в камине и печально улыбалась.

— Мне казалось, что, если он хотя бы раз заметит мою небесную красоту, я исцелю его и возвращу ему молодость, — подавленным тоном добавила она.

Ее гостья не смогла сдержаться.

— В нашей школе тоже были такие девушки, — сказала Аннабел. — Я не знаю, что с ними стало. Преодолели ли они свое влечение?

— Вряд ли.

Полли так печально вздохнула, что они обе засмеялись. Девушка решила поддержать эту тему.

— Я и сама была влюблена, — чопорно произнесла она. — Хотя и не так сильно, как вы.

— О! — воскликнула Полли, показывая свой интерес. — И кем он был? Наверное, приходским священником?

— Конечно нет! Святые небеса! Наш священник в то время уже имел внуков и обычно похрапывал на церковной скамье.

— Может, кто-то из учителей?

— Нет. Они у нас не котировались.

Полли поняла, что девушка имела в виду другого, более подходящего кандидата.

— Это был Ричард.

«Какая досада», — подумала пожилая дама. Тем не менее ей удалось скрыть свое разочарование. Она искреннее старалась быть рассудительной.

— Кто он такой?

Аннабел буквально прорвало. После краткого биографического наброска, подробного описания внешности и довольно произвольного отчета о характере она перешла к сути вопроса.

— Он тогда был влюблен в Дженни, и я терзалась ревностью, — призналась она с такой экспрессией, что почти напугала тетушку. — Но я была маленькой девочкой, и никто не замечал моих чувств. Ужасная ситуация. Мне казалось, что я потеряла единственного мужчину в мире. Затем Ричард ушел в армию, и я забыла о нем. Мы не виделись до нынешнего утра.

— Что?!

— Понимаете, я попросила его встретить меня. Я ведь прежде никогда не бывала в Лондоне. И еще мне хотелось взглянуть на него. Оказалось, что он обычный парень. Довольно симпатичный и добрый. В любом случае я удовлетворила свое любопытство. В этом же нет ничего плохого, правда?