Елена Муравьева - Требуются герои, оплата договорная Страница 18

— Странны дела твои, Господи. Не суди, и не судим будешь. Аз воздам.

— Дурак, ты дядя, хоть и шеф! — Богунский надменно скривил губы. — Пьяный дурак!

Охранник тяжелой дланью припечатал Степино плечо. Тот отмахнулся небрежно. Вмешался второй телохранитель, щелкнул затвор пистолета. Степу отволокли метров на пять в сторону. Бить-не били, поучили слегка: пока один придерживал, другой вразумлял добрым, вперемежку с матом и тычками, словом. Борис бровью не повел. Хватило ума и выдержки даже промолчать

— Кого благодарить за сегодняшний день? — Внутренний монолог звучал вслух. — Таких орлов положили, эх, — мужчина махнул безнадежно рукой. — Старуху жалко, на маму похожа…

Перескакивая с пятое на десятое, порой почти бессвязно, он поведал, что клиент объявился сам, связался по сети, предложил кое-кого убрать. Все объекты — обычные цивильные граждане. Окончательные инструкции пришли вчера вечером: как, кого, когда. Первый пункт: псевдо-похищение. Нам следовало напасть на девушку, испугать ее и создать видимость сопротивления, когда появится ее «спаситель».

— Он должен был появиться? Это планировалось?

— Не знаю. Мне сказали так: «В случае сопротивления — отступить. Без оного — сымитировать обстоятельство мешающие проведению акции». Однако, я рассудил следующим образом: раз нет приказа увозить барышню, значит, подразумевается, что она каким-то образом справится с моими орлами и освободится. Но как? Девчонка против нескольких мужиков — это несерьезно. Особенно, если заказчик настаивает на достоверности.

— Логично, — признал Устинов.

— Пункт второй: установить на машину-такси взрывное устройство. Нам сообщили номер машины, приблизительное время и место, где она будет стоять. Остальное — дело техники. Третий пункт: старушка. Ее следовало утихомирить старуху к 8 часам утра. Ну и т. д.

— Это все?

— Некоторые «мероприятия» приходилось работать в режиме он-лайн. Руководил процессом мужик. Исполнители держали с ним связь по мобиле.

— В отношении меня какие были инструкции?

— Слежка и все. Ну и за мамушкой твоей мои ребята приглядывали.

Устинов сжался, как от удара. Мама-то тут причем?

— По выполнению задания группам надлежало вернуться на базу. Но это был наш план. У клиента на сей счет имелось собственное мнение. Парочка, курировавшая бабулю, не совладала с тормозами. Стрелки взорвались в машине. Их разнесло в клочья спустя четверть часа после акции. За девочку в лифте, человеку вышибли мозги. Участники похищения отравились водкой. И мне конец скоро, — почти радостно прошептал мужчина. — Парни меньше моего знали, а расплатились сполна.

— По заслугам кара, — встрял снова Богунский.

Мужчина тяжело поднялся.

— И то верно, — махнул рукой на прощание.

Не успела мазда скрыться из виду, легкое облако накрыло машину и лишь, затем раздался громкий хлопок. Взрыв. В небо метнулись куски металла, что-то неопределенное зависло на мгновение в воздухе. Послышались крики, визги. Чужая смерть привлекла внимание публики. Звякнул зуммер мобильного. Устинов протянул руку.

— Борис Леонидович? — полюбопытствовал приятный баритон.

— Да.

— Позвольте дать добрый совет: не пользуйтесь телефоном до особого распоряжения, если не хотите навредить себе и близким людям. Видели что произошло? Увы, мир полон неожиданностей. Часто — не приятных. Человек смертен и, что особенно обидно, внезапно смертен.

— Сволочь!

— Всего доброго. Наилучшие пожелания. — Отбой.

Тот час раздался новый звонок. Мамин голос звенел от напряжения.

— Боря! Где ты?

Устинов отключил телефон.

— Что случилось? — Богунский не отводил взгляда от места взрыва. Надеялся увидеть, когда осядет пыль, целую и невредимую мазду? Наивная душа.

— Ничего хорошего. Мне запретили пользоваться телефоном!

Ирина Сергеевна Устинова

— Ирина Сергеевна! — голос Кравца дрожал. — К чему вы клоните?

— К тому, что Яна, ваши жена и дочь; родственница моей Кати; сама Катерина и ее покойная мать наделены редким свойством крови. За последние пять месяцев с каждой из шести произошли неожиданные события. Одна умерла, другая укатила за границу, третья пропала, у четвертой произошел выкидыш; где находится пятая фактически неизвестно, вокруг шестой началась странная суета.

— Возможно, в ваших словах есть резон. Но в жизни всегда что-то случается, — заметил Николай Антонович. — Люди умирают, уезжают, осваивают компьютер. Бывшая супруга Павла — Инга влюбилась в иностранца и укатила за границу. Но это уже четвертый ее брак. Случайность с Марийкой, дочерью Павла, тоже отнюдь не уникальное событие. Придурки на велосипедах были, есть и будут.

— Не слушайте его, Павел Павлович, — взмолилась Устинова. — Ваш друг прав, но у этих событий другая логика. Я уверена, что именно особенность крови является ключом к загадке.

— То, что у моих женщин кровь особенная — это факт. По Нине Чуенко и Морозовым — нужна проверка. Вы оперируете лишь предположениями.

— А карточка Нины?

— Как доказательство — весьма сомнительно.

—Хорошо, посмотрим на ситуацию с другой стороны. Яна носила кольцо с синей эмалью — это факт. Катя нашла кольцо — это тоже факт. Стало быть, Катерина находится там, где была или сейчас пребывает Яна.

—Логика железная, — седой брюнет слегка улыбнулся. — Поэтому мы проверим версию с кровью. Давайте-ка, еще раз пройдемся по каждой из фигуранток.

Устинова поведала историю чудесного замужества Нины, Катины приключения, упомянула скоропостижную смерть Ольги.

— Итак, что мы имеем? — припечатал ладонь к колену Петр Алексеевич, — Нина и Инга — женщины, обладающие специфической особенностью крови, в марте практически одновременно добровольно покинули страну. Что с ними сейчас мы не знаем. Спустя пять месяцев исчезла Яна — обладательница такой же редкой крови. А через неделю после этого у Кати — очередного носителя — начались неприятности. Что нам это дает?

Кравец застонал, глухо, надрывно.

— Трансплантация… других мнений нет?

В салоне машины висела каменная тишина. Других мнений, к сожалению, не было.

— Сколько же стоит на кону? — Кравец не смог спросить: сколько стоит его внучка?

Устинова смешалась. Почувствовав ее сомнения, Кравец приказал:

— Вы хирург, я — военный, обойдемся без реверансов.

— По приблизительным оценкам, несколько миллионов долларов.

В одно мгновение цифра с шестью нулями сделала живых людей, Катю и Яну, бесплотными тенями. Соразмерить два микроскопические точки — биение пульса, смех, будущее, и громадность указанной суммы не представлялось возможным. Человеческая жизнь обычно стоила куда дешевле.

Кравец захрипел, схватился руками за горло. Одна из точек — его Яна.

— Павел! — одернул товарища Петр Алексеевич. — Сопли подбери. У нас есть версия, и мы ее будем работать. Остальное — потом.

Кравец попытался сфокусировать взгляд на друге.

— Ты считаешь есть перспектива?

— Паш, а Паш, — выругался Николай, — включи мозги. Инга и Нина уезжали за кордон живыми и здоровыми. Следовательно, доноры нужны целые и невредимые. Дальше: их увезли почти одновременно, и сейчас Катю и Яну взяли в оборот тоже вместе, что означает…

— Пока Катя на свободе, Яне ничего не угрожает, — договорил Кравец и шумно выдохнул. — Едем в больницу.

— Зачем?

— Скорее всего, утечка информации произошла там, когда девочку готовили к операции. Кто-то из персонала сдал Яну. Если мы выявим, кто это сделал, то возможно получим выход на преступников, — пояснил Николай Антонович.

— Что ж, пока вы тут будете беседовать, я к экспертам наведаюсь, — сказал Олейник и улыбнулся.

От этой не очень уместной улыбки Устинова неожиданно смутилась и совсем некстати подумала: «Интересно он женат?».

— Петр, от экспертов позвони, не томи…

Врачи, сестры, нянечки, лабораторные работники детской городской больницы стояли группками в холле, гудели, удивляясь, странной растерянности Устиновой и суровости сопровождавших ее двух военного вида мужчин.

— Ребята, — вступительное слово пришлось говорить Ирине Сергеевне. — Ситуация такова: кто-то передал посторонним в общем-то не секретную информацию — анализ крови Яны Любецкой. Теперь девочка исчезла и с ней может произойти что-то ужасное. Это Павел Павлович Кравец, дедушка Яны. Он просит вашей помощи.

Кравец отстранил Ирину Сергеевну, рухнул на колени, взмолился громогласно.

— Люди добрые! Помогите! Я сейчас назову номер телефона, по которому в течение 15 минут буду ждать сообщений. Пожалуйста….

Звонок раздался ровно через четверть часа после окончания собрания.

— Да, да, — Павел Павлович ухватил ручку, — я записываю. Да, спасибо.